Агата Кристи - Место назначения неизвестно
– Официальной идентификации не было, милорд, – ответил Джессоп, – и у меня есть основания предполагать, что эти люди пережили катастрофу.
– Предполагать? – недовольно переспросил лорд Элверстоук.
– Мне следовало сказать, что у меня есть доказательства.
– Доказательства? Какого свойства, мистер… э-э… Джессоп?
– На миссис Беттертон было ожерелье из искусственного жемчуга в тот день, когда она вылетела из Феса в Марракеш, – объяснил Джессоп. – Одна из этих жемчужин была найдена на расстоянии полумили от сгоревшего самолета.
– Как вы можете утверждать, что эта жемчужина из ожерелья миссис Беттертон?
– Потому что все жемчужины в ожерелье имели отметины, невидимые невооруженным глазом, но различимые под увеличительным стеклом.
– Кто нанес на них эти отметины?
– Я, лорд Элверстоук, в присутствии моего коллеги, мсье Леблана.
– У вас была для этого причина?
– Да, милорд. У меня была причина полагать, что миссис Беттертон приведет нас к своему мужу, Томасу Беттертону, который объявлен в розыск. Потом были найдены еще две жемчужины – каждая на пути от сгоревшего самолета к учреждению, где мы находимся. В результате расследования в местах находок мы получили описания шести человек, приблизительно соответствующие людям, считавшимся погибшими в катастрофе. Один из пассажиров был снабжен перчаткой, покрытой фосфоресцирующей краской. Светящийся знак видели на машине, которая везла тех шестерых.
– Весьма примечательно, – сухим судейским голосом заметил лорд Элверстоук.
Мистер Аристидис шевельнулся в кресле. Быстро моргнув, он задал вопрос:
– Где были обнаружены последние следы этой группы людей?
– На заброшенном аэродроме, сэр. – Джессоп указал его местонахождение.
– Это за многие сотни миль отсюда, – промолвил мистер Аристидис. – Если допустить, что ваши интересные предположения верны, что по какой-то причине катастрофа была сфальсифицирована, то пассажиров, очевидно, увезли с заброшенного аэродрома в неизвестном направлении. Так как аэродром расположен очень далеко, не понимаю, на каком основании вы считаете, будто эти люди здесь.
– Основания имеются, сэр, и достаточно веские. Один из наших разведывательных самолетов принял кодированный сигнал, сообщающий, что люди, о которых идет речь, находятся в лепрозории.
– Я нахожу это весьма интересным, – заметил мистер Аристидис. – Но мне кажется несомненным, что имела место попытка ввести вас в заблуждение. Этих людей здесь нет. – Он говорил спокойно и уверенно. – Можете обыскать все поселение, если хотите.
– Сомневаюсь, чтобы поверхностный обыск что-нибудь дал, сэр, – покачал головой Джессоп. – Но я знаю участок, где нужно начинать поиски.
– В самом деле? Где же?
– В конце четвертого коридора налево от второй лаборатории.
Доктор ван Хейдем резко дернулся. Два бокала упали со столика на пол. Джессоп, улыбаясь, посмотрел на него.
– Как видите, доктор, – сказал он, – мы хорошо информированы.
– Это нелепо! – резко заявил ван Хейдем. – Абсолютно нелепо! Вы полагаете, что мы насильно удерживаем здесь людей? Я категорически это отрицаю!
– Мы, кажется, зашли в тупик, – промолвил министр. Ему явно было не по себе.
– Это интересная теория, – мягко произнес мистер Аристидис, – но всего лишь теория. – Он посмотрел на часы. – Надеюсь, вы извините меня, джентльмены, если я скажу, что вам пора ехать. Вам предстоит длительная поездка до аэропорта, а если ваш самолет опоздает, то поднимется тревога.
Леблан и Джессоп понимали, что дело близится к прямому столкновению. Аристидис намеренно пустил в ход силу своего авторитета. Он вынуждал посетителей противостоять его воле. Если они будут настаивать, значит, им придется выступить против него в открытую. Министр, по-видимому, склонен капитулировать. Шеф полиции будет стараться ему угодить. Американский посол не был удовлетворен, но по дипломатическим причинам едва ли решится настаивать, а британский консул согласится с остальными.
Аристидис подумал о журналистах – ими придется заняться. Он не сомневался, что прессу можно купить, хотя допускал, что цена будет высокой. А если они окажутся неподкупными… ну, существуют другие способы.
Что касается Джессопа и Леблана, то им наверняка все известно, но они не смогут действовать без санкции. Его взгляд встретился с глазами человека такого же старого, как он сам. Аристидис знал, что лорда Элверстоука купить невозможно. Но в конце концов… Его мысли прервал холодный и четкий голос старого судьи:
– По-моему, нам не следует торопиться с отъездом. Мне кажется, это дело стоит расследовать. Были сделаны серьезные заявления, которые нельзя оставить без внимания. Нужно использовать все возможности, чтобы опровергнуть их.
– Бремя доказательств лежит на вас, – промолвил мистер Аристидис. – Но, на мой взгляд, эти нелепейшие обвинения не подкреплены никакими доказательствами.
– Вы ошибаетесь!
Доктор ван Хейдем удивленно обернулся. Один из марокканских слуг шагнул вперед. Он выглядел весьма внушительно в белом расшитом одеянии и белом тюрбане, колоритно подчеркивающем маслянистую черноту лица.
Всю компанию поверг в изумление тот факт, что с его полных, почти негроидных губ слетали слова, произносимые чисто американским голосом.
– Мои показания могут подтвердить обвинения, – продолжал голос. – Эти джентльмены отрицают, что Эндрю Питерс, Торквил Эрикссон, мистер и миссис Беттертон и доктор Луи Баррон находятся здесь. Но это ложь. Они все здесь – и я говорю от их имени. – Он шагнул к американскому послу. – Очевидно, сейчас вам нелегко узнать меня, сэр, но я Эндрю Питерс.
Аристидис издал негромкое шипение и откинулся в кресле; его лицо вновь стало бесстрастным.
– Здесь прячут многих людей, – продолжал Питерс. – Доктора Шварц из Мюнхена, Хельгу Неедхайм, английских ученых Джеффриса и Дейвидсона, Пола Уэйда из США, итальянцев Рикочетти и Бьянко, Мерчисонов. Все они находятся в этом здании. Сложную систему переборок невозможно обнаружить невооруженным глазом. Прямо в скале расположена целая сеть секретных лабораторий.
– Господи! – воскликнул американский посол. Он внимательно посмотрел на исполненную достоинства фигуру марокканца и внезапно расхохотался: – Не сказал бы, что узнаю вас даже сейчас.
– Инъекция парафина в губы, не говоря уже о черном пигменте, сэр.
– Если вы Питерс, то под каким номером вы значитесь в ФБР?
– 813471, сэр.
– Верно, – кивнул посол. – А инициалы вашего настоящего имени?
– Б.А.П.Г., сэр.
– Этот человек – Питерс, – заявил посол.
Он посмотрел на министра, который неуверенно откашлялся.
– Вы утверждаете, – осведомился он у Питерса, – что этих людей удерживают здесь против их воли?
– Некоторые находятся здесь по собственному желанию, ваше превосходительство, а некоторые – нет.
– В таком случае необходимо принять меры, – пришлось признать министру.
Он посмотрел на префекта полиции. Последний сделал шаг вперед.
– Минутку, пожалуйста, – мистер Аристидис поднял руку. – Кажется, мое доверие было обмануто. – Он устремил властный холодный взгляд на ван Хейдема и директора. – Мне еще не вполне ясно, джентльмены, насколько далеко вы позволили себе зайти в вашем научном энтузиазме. Я основал это учреждение исключительно в интересах науки, но не принимал никакого участия в его практической деятельности. Если эти обвинения основаны на фактах, советую вам, мсье директор, немедленно предъявить людей, которые, как подозревают, удерживаются здесь незаконно.
– Но, мсье, это невозможно. Я… Это было бы…
– Любым экспериментам подобного рода, – прервал мистер Аристидис, – должен быть положен конец. – Он окинул визитеров холодным взглядом финансиста. – Едва ли необходимо заверять вас, господа, что, если здесь происходит нечто незаконное, ко мне это не имеет никакого отношения.
Благодаря богатству, влиянию и могуществу мистера Аристидиса эти слова справедливо расценили как приказ. Всемирно известный предприниматель не должен быть замешанным в это дело. Но даже если ему удастся выбраться из него невредимым, для него это поражение. С «бюро мозгов», с помощью которого он надеялся на колоссальные прибыли, покончено раз и навсегда. Тем не менее мистер Аристидис не был обескуражен. В его карьере и раньше иногда случались неудачи. Он всегда воспринимал их философски и начинал готовиться к следующему удару.
Аристидис сделал чисто восточный жест:
– Я умываю руки.
Префект полиции двинулся вперед. Это был его выход – он знал свои обязанности и был готов в полной мере использовать свое официальное положение.
– Прошу мне не мешать, – заявил он. – Я должен исполнить свой долг.
Побледневший ван Хейдем шагнул к нему.
– Если вы последуете за мной, – сказал он, – я провожу вас в наше запасное крыло.
