Эрл Гарднер - Спальни имеют окна

— Так вы думаете, что распутаете это дело, если у вас будет шанс?

— У меня уже есть шанс, но он довольно рискованный. Однако мне придется идти на риск, так как другого выхода нет.

— Что вы намерены делать? Как вы собираетесь распутать этот клубок?

Я сел в кресло. Она села напротив.

— Вы мне нравитесь, — сказала она, — и поэтому я тоже хочу рискнуть… то есть я… Мне кажется, что я хочу рискнуть. Но прежде вы должны мне все рассказать. Мне нужны факты.

— Итак, начнем с Тома Дэрхэма. Вы хотели, чтобы я установил его личность. Вы сочинили довольно связную историю, в которой изложили причины, побудившие вас установить за ним слежку. Но ваш рассказ — это выдумка чистейшей воды. В действительности слежка нужна была Минерве Карлтон, а не вам. Именно она хотела выяснить личность Тома Дэрхэма.

— А я вам говорила об этом.

— Откуда Минерва знала, что Дэрхэм навещает вашу тетушку?

— Не знаю.

— Не думаю, чтобы Том Дэрхэм хотел жениться на вашей тетушке.

— Это было бы глупо с его стороны.

— Я не думаю также, что он пытался всучить вашей тетушке какой-то товар.

— Однако он определенно чего-то хотел.

Я кивнул.

— Думаю, что Том Дэрхэм — шантажист. Мне кажется, что он шантажирует вашу тетушку. Теперь пошевелите мозгами и скажите мне, чем он может ее шантажировать. Какие компрометирующие ее сведения могут у него быть?

Она нахмурилась.

— Шантажировать? Тетю Амелию?

— Ну да.

— Вряд ли ее можно чем-нибудь шантажировать.

— Ну тогда он просто так пытался ее шантажировать.

— Но она бы сообщила в полицию.

— Не думаю. Улики свидетельствуют, что у него были какие-то сведения или он думал, что они у него были.

— Не имею ни малейшего представления, что бы это могло быть.

— Вы считаете, что ваша тетушка неуязвима?

— Не знаю. Она ни перед кем не отчитывается за свои поступки.

— А что вы знаете о ее отношениях с покойным мужем?

— Ничего особенного. Он для нее ничего не значил.

Она его даже не вспоминает.

— Последний муж оставил ей какие-то сбережения?

— По правде говоря, Дональд, я не знаю. Она всегда очень тщательно скрывала свои доходы. Думаю, что там были какие-то деньги, но не знаю сколько. Мне кажется, что дядюшка оставил ей в основном страховку.

— А как он умер?

— Очень неожиданно. Какое-то пищевое отравление или что-то в этом роде.

— В этом-то все и дело.

— Что вы говорите, Дональд?

— Я просто думаю вслух. Анализирую различные варианты. Когда он умер?

— Три или четыре года назад.

— Я все-таки думаю, что вашу тетушку шантажируют. А эта горничная… она давно у нее работает?

— Сюзи?

— Да.

— О, много лет.

— А когда дядюшка был жив, Сюзи у нее уже работала?

— О да, конечно.

— А как Сюзи относилась к вашему дяде?

— Сюзи всегда была очень предана тете Амелии. Их связывают очень прочные узы. И это кажется довольно странным.

— Вы считаете, что супружеская жизнь вашей тетушки не была особенно счастливой?

— Этого я не знаю, Дональд. Я видела ее очень редко. Она меня раздражала и… ну, в общем, вам и так понятно. Что я знаю наверняка? Она всегда хотела быть свободной. Она всегда искала любовных приключений.

Я встал, выглянул в окно, потом закурил сигарету и начал ходить по комнате взад-вперед. Потом опять сел.

— Почему вы думаете, что мою тетю шантажировали?

— Потому что считаю Тома Дэрхэма шантажистом.

— Сомневаюсь, что нам удастся выяснить, как обстояло дело в действительности, — сказала Клэр Бушнелл. — Но… я вспоминаю, что в смерти дяди было что-то странное, то есть я хочу сказать, что он умер как-то очень уж неожиданно. А у тети Амелии не было никаких симптомов отравления. Я помню, что она тоже вроде бы жаловалась на недомогание, но, по правде говоря, у нее был вполне цветущий вид, поэтому я не придала ее словам никакого значения и вскоре забыла.

— Минерву Карлтон шантажировали, — сказал я, — значит, кто-то подцепил ее на крючок. Я думаю, что это был Том Дэрхэм. Минерва, безусловно, знала, что Том пытается шантажировать и вашу тетушку тоже. Поэтому она и хотела собрать о нем всю информацию, какую только возможно. Почему она решила обратиться в частное сыскное агентство через вас? Потому что Том шантажировал именно вашу тетушку. Это был очень удобный случай, и Минерва им воспользовалась.

— Почему вы думаете, что Минерву шантажировали?

— Все указывает на это. Я…

В это время раздался звонок.

— Пусть звонят, — сказал я, — давайте не будем открывать.

Однако звонок не умолкал. Кто-то настойчиво пытался проникнуть в дом.

— Ладно. Узнайте, кто звонит. Если это полиция, вам придется открыть дверь. Ничего не поделаешь…

Если вас спросят, что я делаю в вашей квартире, что вы скажете? Можете сочинить какую-нибудь басню?

— Запросто, — сказала она, собирая мои окурки и нанося на них помаду кончиком пальца.

Я засмеялся.

— Наверное, вас уже ловили на этом? Есть опыт?

— На чем?

— Ну, на том, что в вашей пепельнице были окурки без следов помады.

— А разве это не забавно? — сказала она обиженно.

— Нет, — сказал я.

Она подошла к переговорной трубке.

— Кто там?

В переговорной трубке раздался громкий голос Берты Кул:

— Это Берта Кул. Вы мне срочно нужны.

Клэр Бушнелл вопросительно посмотрела на меня.

— Погодите-ка, — сказал я, — скажите ей, что вы… хотя… пусть войдет.

Клэр нажала кнопку.

— А что мне сказать ей? Что вы здесь делаете? Прячетесь?

Я кивнул.

— Я спрячусь в стенном шкафу. Скажите Берте, что вы меня не видели.

— Хорошо.

Я открыл стенной шкаф и вошел внутрь. Клэр захлопнула за мной дверцу. Я слышал, как щелкнул замок.

Через несколько секунд я услышал голос Берты Кул:

— Здравствуйте, мисс Бушнелл.

— Здравствуйте. Что привело вас сюда?

— Мы работаем по вашему заказу. Надеюсь, помните?

— Да, конечно. Пожалуйста, проходите. Садитесь.

Я услышал, как заскрипели половицы под тяжелой Бертиной поступью. Потом она плюхнулась в кресло и сказала:

— Ваш чек возвращен, дорогуша.

— Что вы имеете в виду?

— Чек на двести долларов, который вы нам дали, оказался недействительным. Черт побери! Я же сказала Дональду, чтобы он сообщил вам об этом. Я думала, что он у вас.

— Этого не может быть. У меня есть деньги в банке.

— А банк утверждает, что у вас их нет. Они говорят, что ваш чек был взят только на хранение, временно. Он выписан в другом штате и оказался недействительным.

Поэтому они списали эту сумму с вашего счета.

— Как же так? Ведь это совершенно безупречный чек.

— А кто его выписал?

— Боюсь, что этого я вам сказать не могу, миссис Кул. Но я готова пойти в банк вместе с вами.

Я не видел выражения лица Клэр, но заданный ею тон поразил меня своей естественностью. Да, она была чертовски талантливая актриса. Я вспомнил, как ловко она размазывала помаду на кончиках сигаретных окурков, и удивился огромному опыту нашей клиентки в искусстве надувательства.

— Нам нужен обеспеченный чек, — сказала Берта.

— Но он и так обеспеченный, миссис Кул.

— А банк утверждает, что нет.

— Хорошо, я выясню отношения с банком.

— Мне плевать, с кем вы будете выяснять отношения и что вы будете говорить, — сказала неистовая Берта, — но прежде чем я уйду отсюда, у меня в руках должно быть нечто, что может уравновесить не имеющую никакой силы чернильную цифру в двести долларов на нашем счету. Ведь я внесла этот чек под честное слово.

— Ну да… конечно… я… если человек, давший мне чек… ну понимаете… я окажусь в затруднительном финансовом положении.

— Если вы не оплатите чек, вас ожидают гораздо большие затруднения, чем это, — мрачно сказала Берта Кул.

— К сожалению, у меня ничего нет, миссис Кул.

— Черта с два.

— Что вы имеете в виду?

— Не будьте ребенком, дорогуша. Пойдите к своему дружку и…

— У меня нет дружка.

— Тогда заимейте.

— Я… я… ну… видите ли… я…

— Вы видели сегодня Дональда Лэма?

— Нет.

— Господи! Какая неприятность, — сказала Берта. — Полиция обвиняет его в сексуальном убийстве и распространяет это сообщение по всей стране. Каков мерзавец!

— Сексуальное убийство! Не может быть!

— Да. Эта девушка была задушена собственным чулком в собственной спальне.

— Но мистер Лэм, что вы… разве… я бы никогда не сказала, что он способен на такое.

— Ну, я не знаю, — сказала Берта рассудительно. — Я его всегда любила. Но все-таки в нем есть что-то ненормальное. Женщины бросаются ему на шею, а он даже не реагирует. Я и сама начинаю удивляться этому теперь… когда слушаю радио.

— Но миссис Кул! Как вы можете говорить такое о своем компаньоне?

— Черт бы меня побрал, если я знаю, — сказала Берта, — я просто разговариваю.

— Разве вы не распутывали вместе множество дел?

— Конечно распутывали.

— Разве не видно человека по его поступкам?