Найо Марш - Смерть в день рождения
— Что же он говорил?
— Ну, — объяснил Октавиус, — насколько я понял, он говорил, что миссис Темплетон погубила его жизнь. Все очень странно и не продуманно. Мне было неприятно это слышать.
— А он сказал, что намерен делать, когда уйдет отсюда?
— Да. Он сказал, что собирается вернуться сюда вместе с ней. Хотя как бы он это сделал в разгар приема, я не совсем понимаю. Я проводил его до двери, стараясь успокоить, и видел, как он вошел в дом.
— Это было последний раз, когда вы его видели?
— Собственно говоря, да. В это время зазвонил телефон. Если помните, он у нас в задних комнатах. Я пошел туда, а когда вернулся, подумал, что он тоже решил возвратиться. Может, мне так показалось, потому что он не выходил у меня из головы.
Анелида тихонько ойкнула, но дядя продолжал:
— Смешная ошибка. Здесь было темно — очень темно, — и я видел лишь силуэт стоящего у окна. Я спросил: «Мой дорогой, что еще случилось?» или что-то в этом роде, и он, разумеется, повернулся. Я увидел, что это был полковник Уорэндер.
— А он-то зачем приходил? — с отчаянием в голосе спросила Анелида.
— Ну, дорогая, думаю от имени своего двоюродного брата принести еще раз извинения и попытаться объясниться. Но мне показалось, что чем меньше мы будем вдаваться в обсуждение этого дела, тем лучше. В конце концов, Уорэндера мы совершенно не знаем, да и к нему это не имеет никакого отношения. Надеюсь, однако, что я был предельно вежлив, хотя и постарался отделаться от него как можно скорее.
— Разумно, — согласился Аллейн и добавил: — Отвлечемся на секунду от нашей проблемы. Вы ведь специалист по викторианской живописи, правда? Вы ею занимаетесь? Я помню…
— Как странно! — воскликнул Октавиус. — Мой дорогой друг, только сегодня утром я продал молодому Дейкерсу викторианскую картину для подарка его покровительнице.
— Мадам Вестрис?
— Вы видели ее? Чудесная вещица, правда?
— Да, — ответил Аллейн. — Чудесная.
Аллейн все время чувствовал, что Анелида внимательно наблюдает за ним. И теперь она задала вопрос, который он ждал:
— Мистер Аллейн, вы ведь уверены, что это был не несчастный случай.
— Мы пока сами не знаем. У нас нет доказательств.
— А что вы думаете в глубине души? Мне важно знать. Не бойтесь, я не наделаю глупостей и не буду вам мешать. Вы считаете, что это убийство?
— Боюсь, что так, Анелида, — ответил Аллейн.
— Вы Ричарду об этом говорили?
— Не так определенно.
— Но он догадывается?
— Я не знаю, что он думает, — осторожно ответил Аллейн. — Мы его сейчас не трогаем.
— Почему?
— Для него это был страшный удар. Он терял сознание.
Она твердо посмотрела на него, а затем быстро вскочила на ноги.
— Дядя, — обратилась она к Октавиусу, — не дожидайся меня, ложись спать и не беспокойся.
— Девочка, моя дорогая, — залепетал тот в смятении, — что ты хочешь сказать? Куда ты?
— К Ричарду, — ответила она. — Куда же еще? Конечно к Ричарду.
Глава 6
По следу
1
Анелида подошла к дому два по Пардонез-плейс и позвонила. Дверь немедленно открыл полицейский.
— Я — мисс Ли, — обратилась к нему Анелида. — Я только что беседовала со старшим инспектором Аллейном. Он знает, что я пошла сюда. Сам он скоро вернется. Я хочу поговорить с мистером Ричардом Дейкерсом.
— Понимаю, утес. Подождите минуту. Я должен выяснить, можно ли это, — ответил полицейский. — Может, вы присядете?
— Нет, спасибо. Я хотела бы видеть его немедленно.
— Я должен убедиться… — сурово начал полицейский, но тут появился сам Аллейн. — Сэр?
— Все в порядке. Мистер Дейкерс еще в гостиной? Хорошо, — Аллейн посмотрел на Анелиду. — Идемте.
Гордо подняв голову, она последовала за ним. Анелида была сейчас в таком состоянии, которое никогда раньше не испытывала: все ее мысли, желания и поступки — все сразу стало направлено к одной единственной цели. Она сознавала, что где-то в глубине ее души жил страх, но знала также, что сейчас надо было гнать от себя это чувство. Анелида с Аллейном прошли через холл.
— Сюда, — пригласил он ее, открывая дверь гостиной.
Сразу за дверью была установлена высокая кожаная ширма. Анелида обошла ее и увидела стоящего у окна Ричарда. Сделав два-три шага, она остановилась. В эти несколько секунд она ясно поняла, как нравится ей его лицо, какую огромную нежность и даже восторженность испытывает она, глядя на него. Сейчас она его окликнет и скажет, что пришла, чтобы быть ему поддержкой во всем.
— Ричард, — позвала она.
Он обернулся. Она заметила, как побледнело его лицо. Не как обычно — на щеках, а у висков и вокруг рта.
— Анелида?
— Я пришла. Я хочу извиниться за свое поведение. Видите, я здесь.
Он медленно подошел к ней и нерешительно взял за руки.
— Я не могу поверить своему счастью, — произнес он. — Я думал, что потерял вас безвозвратно. И, Бог свидетель, причина для этого достаточная.
— Уверяю вас, напротив.
— Что вы говорите! — он сильнее сжал ее руки. — Какие слова! Вы знаете, что произошло? С Мэри?
— Да, Ричард. Я вам так сочувствую. Господи, что за бездарная фраза!
— Я не могу допустить, чтобы вы здесь оставались. Это место не для вас. Это не дом, а кошмар.
— А вы хотите, чтобы я осталась? Я могу вам помочь?
— Я люблю вас, — сказал он, поднося ее руки к своему лицу. — Нет! Нельзя сейчас об этом. Не время.
— Вы хорошо себя чувствуете? Вы можете сейчас со мной серьезно поговорить?
— Все в порядке. Идите сюда.
Они уселись рядом на диване. Ричард все еще не отпускал ее рук.
— Он говорил мне, что вы упали в обморок, — сказала Анелида.
— Аллейн? Он и вас беспокоил?
— Совсем нет. Я пришла сюда, потому что выслушала его рассказ. И потому что… Ричард, после того, как я не захотела с вами говорить, вы вернулись сюда?
— Да, — ответил он. — Вернулся.
— Вы виделись с ней?
Он посмотрел на их сплетенные руки.
— Да.
— Где?
— В ее комнате. Всего несколько минут. Я… ушел оттуда.
— Кто-нибудь еще был там?
— Боже упаси, конечно, нет! — воскликнул он.
— А потом? Что потом?
— Я ушел. Я бродил Бог знает как долго. А когда вернулся, все уже произошло.
Они помолчали. Наконец Ричард совершенно спокойно произнес:
— Я знаю, что вы мне хотите сказать. Они думают, что Мэри убили и гадают, уж не я ли преступник. Верно?
Анелида наклонилась вперед, поцеловала его.
— Верно, — подтвердила она. — Во всяком случае, мне так кажется. Но мы во всем разберемся и все мгновенно поставим на свои места. Но пока, думаю, дела обстоят именно так.
— Все кажется настолько фантастичным, — проговорил он, — что даже не пугает. Не бойся, сердце мое, иди домой, а я здесь постараюсь что-нибудь сделать.
— Я пойду, когда все утрясется. Но не раньше.
— Как я тебя люблю. Но как бы я хотел не взваливать на тебя столь тяжелую ношу.
— Может, они не разрешат мне здесь долго находиться. Надо точно вспомнить, что произошло. Где ты был? Кто мог тебя видеть? И, Ричард, расскажи им, что она делала, когда ты уходил из комнаты.
Выпустив ее руки, он отвернулся и закрыл ладонями глаза.
— Она смеялась, — произнес он.
— Смеялась? Они захотят знать почему. О чем вы говорили? Что ее так насмешило?
— Никогда! — горячо ответил он. — Никогда!
— Но… они спросят тебя.
— Могут спрашивать сколько им угодно. Никогда!
— Но ты должен! — с отчаянием в голосе воскликнула Анелида. — Подумай! Сколько об этом написано… Невинные люди скрывают что-нибудь от полиции, все запутывается, и они оказываются под подозрением. Ричард, подумай, так или иначе они узнают об этом. И что она наговорила, и как ты страшно разозлился, и как заявил, что никогда ей не простишь. Ведь все в холле слышали тебя. Полковник Уорэндер…
— Он! — горько произнес Ричард. — Он ничего не скажет. Не посмеет!
— Что ты имеешь в виду?
— Не важно.
— Господи! Ты пугаешь меня! — воскликнула Анелида. — Что получится, когда они начнут тебя спрашивать? Что они подумают, если ты не захочешь им отвечать?
— Пусть думают что хотят, — он вскочил и принялся ходить по комнате. — Случилось слишком многое. Я еще ничего не обдумал. Ты не знаешь всего. И я не имею права взваливать это на тебя.
— Не говори так, пожалуйста, — в отчаянии попросила Анелида. — Я тебя люблю и хочу разделить с тобой все.
— Ты так молода.
— Но думать я уже умею не хуже других.
— Я скажу тебе скоро… когда смогу.
— Если это снимет с тебя подозрения, они не будут дальше копаться. Им нужно одно: снять с тебя подозрения. Ты должен рассказать обо всем, что произошло. Обо всем.
