Чарльз Вильямс - Клеймо подозрения
«Как все просто! — подумал я. — Взрослый человек и настолько глуп и неосторожен?»
Вот в этот момент я окончательно понял, что нахожусь на правильном пути.
Если бы полиция и страховая компания заглянули в дело поглубже и попристальнее...
— И когда же это случилось? — спросил я. — Вы помните?
— ...Они были женаты около двух лет, значит, это было где-то в 54-м. В январе или в феврале. Я была на похоронах... Помню, что было очень холодно, дул северный ветер... Она была совершенно убита...
— А в школу она не вернулась?
— Нет... Мистер Спелл предлагал ей любую работу до начала следующего семестра, а потом она смогла бы снова взять третий класс, но она отказалась. Мать ее умерла за год до этого, и ее ничто больше не удерживало. Вскоре после похорон она уехала. Наверное, в конце февраля.
— Вы случайно не знаете, куда она уехала?
Она покачала головой.
— Нет... Если она и поддерживала с кем-нибудь переписку в этом городе, то я этого не знаю. К сожалению... Мне бы очень хотелось вам помочь.
— Вы и так мне достаточно помогли, — сказал я. — Значит, она уехала отсюда в феврале...
Про себя я подумал, что работать в школе в нашем городе она начала в сентябре. Где же она была и что делала эти шесть месяцев?
— Он был застрахован? — спросил я.
— Боюсь, что не на очень большую сумму. — Она мягко улыбнулась. — Работники школы не очень-то много зарабатывают. Мне помнится, что страховой полис был на пять тысяч.
«А по статье о двойной компенсации в случае преждевременной смерти и все десять!» — подумал я.
— Может быть, в городе найдется человек, который мог бы сказать, куда они уехали? Может быть, кто-нибудь из членов семьи Спрейга?
— Не думаю, — ответила она. — Он сам тоже был нездешний, из Орландо. Здесь есть несколько Спрейгов, но они не родственники.
Она допила кофе. Я поблагодарил ее и проводил до конторы.
По-видимому, я зашел в тупик. Во всем, что я узнал здесь, не было ни малейшего намека на ее связь со Стрейдером, и ничто не давало мне ни малейшего намека на то, где бы она могла провести эти шесть месяцев. Я уже сел в машину и собирался завести мотор, когда меня словно осенило. Вот тупица! Я вынул бумажник и выхватил оттуда шпаргалку, продиктованную Лейном. И действительно — даты совпадали! Я вернулся в аптеку и бросился к телефону. Я не мог позвонить ей самой, она бы сразу же узнала мой голос, но можно поступить иначе.
Я набрал номер телефонной компании и попросил к телефону Эллен Бизли:
— Это опять я... если вы ответите мне еще на один вопрос, то обещаю полностью оставить вас в покое.
— Ради бога! С большим удовольствием! — ответила она.
— Кто сейчас заведует школой первой ступени?
— Мистер Эдсон. Джоэль Эдсон. По-моему, он сейчас в городе. Только что вернулся из Гейнсвилла, с каких-то летних мероприятий.
— Миллион раз спасибо! — сказал я.
Я отыскал телефон Эдсона и позвонил ему. Мне посчастливилось.
— Мое имя Картер, мистер Эдсон, — сказал я самым проникновенным тоном, на какой был способен. — А вы как раз тот человек, с которым я надеюсь поговорить. Я — от фирмы Белл и Хауэл, и я хотел бы узнать, не нужна ли вам кое-какая аппаратура.
— Какая именно? — спросил он.
— Звуковые кинопроекторы. Вы, конечно, понимаете...
Он рассмеялся.
— Вам, господа, следует получше вести учет. Мы уже купили один из ваших проекторов. Кстати, прекрасно работает!
Волнение, словно электрический заряд, пробежало по моим нервам.
— Очень странно, — сказал я озадаченным тоном. — Как это фирма так оплошала? Вы уверены, что купили проектор у нас?
— Абсолютно! — ответил он. — Он у нас уже... гм... ну да, около 4-х лет.
— А вы не приобрели его через вторые руки?
— Нет, конечно. Мы купили его непосредственно у вас. Я даже скажу вам, когда это было: в октябре 53-го, как раз за несколько месяцев до того, как умер Боб Спрейг... Он у меня заведовал первой ступенью. Я преподавал физику и химию в старших классах, а тут и появился ваш человек, и Боб вместе с женой уговорили попечителя купить кинопроектор для начальной школы.
— Значит, один — ноль в вашу пользу, мистер Эдсон! Кто-то из нас прошляпил. Извините за беспокойство.
— Никакого беспокойства...
— Вы случайно не помните имени нашего агента?
— Н-нет... Я вообще его не помню. Это был крепкий малый и очень много говорил о футболе.
— Ну и бог с ним! Еще раз — большое вам спасибо!
Мне действительно везло: напал на горячий след — это ясно.
Я разменял у аптекаря деньги и позвонил в Майами в контору Лейда.
— Его нет на месте, — сказала секретарша. — Но подождите минутку! Он поехал повидаться с кем-то в Майами-Бич и оставил номер телефона. Дайте мне свой, я сообщу ему, и он вам позвонит через несколько минут.
Я продиктовал ей номер автомата и присел к столику, ожидая звонка.
Ошибки быть не может: все сходилось, как слова в кроссворде.
Глядя в окно на залитую солнцем площадь, я задумался об этом деле, а потом стал думать о Джорджии Лэнгстон...
«Ну и дурак!» — сказал я себе, но все равно было приятно...
Зазвонил телефон. Я вскочил и прошмыгнул в будку.
— Междугородный. Для мистера Чэтэма! — механически произнес голос телефонистки.
— Чэтэм у телефона! — сказал я.
Она назвала сумму, и я опустил в автомат нужное количество монеток.
— Хэлло, Лейн!
Он ответил:
— Да, меня поймала моя секретарша! Очень рад, что вы объявились. Я как раз собирался позвонить вам.
— Отлично! — сказал я. — Но вначале ответьте на один вопрос: в 1953 году Стрейдер продавал киноаппаратуру для школ и церквей... От чьей фирмы он работал?
— От фирмы Белл и Хауэл.
Просто превосходно! Все сходится...
— И он обслуживал определенные районы?
— Н-нет... Насколько я знаю, не совсем. То есть район агента был достаточно определенным, но он имел в своем распоряжении двух человек, которые осуществляли сам акт продажи.
Это уже хуже. Но все-таки шансы — лучше, чем математическая пропорция: 50 на 50.
— Ну, а как у вас дела? Есть что-нибудь новое?
— Кое-что есть... Я все еще не выяснил, какую девушку он навещал в вашем городе, — правда, я рыл пока только в верхнем слое, так сказать, но я заполнил несколько пробелов в его деловой биографии. Помните, я вам говорил о его предполагаемом пребывании в Новом Орлеане?
— Да.
— Так вот, я проследил эту линию. Может быть, вам придется немного доплатить: пара телефонных разговоров и счет на 35 долларов от моего коллеги в Новом Орлеане. Но я подумал, что дело для вас важнее расходов.
— Разумеется, — сказал я. — Все о’кей! И что же ваш коллега выяснил?
— Что Стрейдер был там в 1954 году. Весной и летом, с марта до конца июля. С женщиной, конечно! Пикантная особа с волосами марочного бургундского, и он звал ее Циником или просто Цин... Не знаю, то ли это был юмор, то ли какая-то ассоциация с именем Цинтия. Правда, ничего криминального. Но на этот раз он ни на кого не работал. Он держал бар на Декейтор-стрит. Или содержал его, пока не обанкротился. Не знаю, на какие деньги он его приобрел...
— На страховую сумму, — ответил я. — Супруг этой Цинтии ухитрился сесть в ванну, держась за электронагреватель...
— О, боже ты мой! Неужели еще до сих пор ими пользуются?
— Сумма страховки была пять тысяч. А если иметь в виду статью о двойной компенсации, то все десять.
— Да, возможно, бар был куплен на страховку.
— Но этого никто не докажет... Однако у нас свои заботы. Что-нибудь еще?
— Еще одна подробность. Я узнал, что он делал для фирмы «Электроника» в Орландо: распространял оборудование для сигнализации. У него, помните, был некоторый опыт по части электроники; так вот, он продавал это оборудование и руководил его установкой. В Джорджии, Алабаме и Флориде. Главным образом — в ювелирных магазинах... А теперь скажите: вам еще что-нибудь нужно? Как я понял, вы уже нашли эту женщину?
— Да, — ответил я. — Нашел. Может быть, мне не удастся этого доказать, но я знаю, кто она.
Я помолчал, хмуро глядя на пустую стенку телефонной будки:
— Есть еще одно, в чем вы можете мне помочь... Какая из ваших газет самая распространенная и уважаемая — не только у вас, но и за пределами штата?
— «Геральд».
— Если возможно, я хотел бы иметь ноябрьский номер — от 8-го числа за прошлый год, в котором было первое сообщение об убийстве Лэнгстона. Пришлите мне его авиапочтой.
— Сообщение об убийстве Лэнгстона вышло 9-го ноября. «Геральд» — утренняя газета и к тому же не печатает непроверенных сообщений.
— Ну, тогда пришлите оба этих номера.
— Хорошо. Но, может быть, вы скажете точнее, что вас интересует? Я бы просмотрел еще какие-нибудь документы.
— Вся гнусность этого чертова дела как раз в том, что я сам не знаю, что меня заинтересует. Во всяком случае, вышлите счет, и я пришлю вам чек.
