Томас Ханшеу - Человек с тысячью лиц
Обед вследствие этого происшествия и неожиданного возвращения господина Гарри, а также весьма пикантного положения, в котором оказался Филипп Барч, отложили на полчаса. А Клик, вернувшись к себе, не спеша облачился в костюм, одолженный ему молодым Рейнором. Но несмотря на все случившееся, инспектор Клик не был удовлетворен сложившейся ситуацией. Да, ему удалось выкрутиться, но все его попытки узнать что-то относительно лорда Улмера оказались совершенно бесплодны. Он так и не увидел лица его светлости. Он так и не узнал, откуда в комнате лорда взялись памятные ярлычки… а может, там было что-то еще, принадлежавшее Фердинанду Ловецкому. Что было между ними общего — ведь Ловецкий умер в Париже семь лет назад, а его светлость, как считалось, провел более четырнадцати лет в Аргентине?
Тогда возникал другой вопрос: почему так неожиданно вернулся Гарри Рейнор? Что так неожиданно призвало его обратно? Что он делал в комнате лорда Улмера? Что их объединяло? Но еще интереснее инспектору было узнать, что связывало молодого Рейнора и Марго. Как вышло, что она писала ему письма и посылала фотографии? И какой смысл скрывался в обрывке газовой ткани, спрятанной в шкатулке на дне глиняной табакерки? Кусочек такой же ткани был оставлен на гвозде в коридоре особняка Глира и не имел никакого отношения к платью Алисы Лорн. Но то, что Рейнор хранил этот предмет, вовсе не значило, что у кого-то из женщин нет платья, от которого оторван тот кусочек. А может, платье тут и вовсе ни при чем. Это мог быть обрывок шарфа, какие женщины порой носят вместе с платьем.
«Гм-м-м! А может, это была Марго, в том самом привлекательном розовом платье, кусочек ткани которого я нашел в доме Глира? Да, но что могло привести Марго в особняк Глира? Конечно, она могла назначить там встречу какому-то человеку. Де Лувизану? Но если бы де Лувизан был апашем и предателем, он бы держался настороже и не стал бы встречаться ни с Марго, ни с кем-нибудь другим из ее людей».
И кем тогда был другой мужчина? Лорд Улмер, если принять в расчет его грязные ботинки, был где-то вчера вечером. Или кто-то другой… кем бы он ни был… вчера вечером смертельно ранил охранника, а потом закопал его одежду в подземелье генерала Рейнора. Марго же не вписывалась ни в одну из теорий, затрагивающих Филиппа Клаверинга… Подобное предполагать было просто нелепо. И при этом почти невозможно было соединить ее и лорда Улмера. Тем не менее существовали ярлыки, и инспектор Клик знал, что Ловецкий некогда был членом банды апашей.
Озадаченный всеми этими мыслями, сыщик вздрогнул, когда прозвучал второй гонг к обеду. Тогда он стремительно подошел к зеркалу, чтобы посмотреть, как сидит на нем позаимствованный костюм. Конечно, было видно, что тот снят с чужого плеча. Клик провел рукой по груди, пытаясь расправить складки, и тут его пальцы натолкнулись на какой-то предмет, лежащий в кармане. Беззвучно насвистывая какую-то мелодию, инспектор медленно вытащил из кармана металлический предмет, а потом уставился на него недоумевающим взглядом, переполненный самыми противоречивыми мыслями.
Вчера вечером, когда он нашел золотой флакон с выгравированным именем Кэтрин и поведал суперинтенданту Нэкому краткую историю фиалкового масла и привычек светских дам прошлых лет, он заявил, что знал только одну женщину, имевшую подобный флакон. К тому же он сам всучил ей это украшение — земной глобус и изумрудная пробка. И вот это украшение снова оказалось в его руках. Правый браслет Марго в кармане костюма Гарри Рейнора! И вновь инспектор спросил сам себя: «Так в чем же тут все-таки дело?»
Глава XVIII
НЕОЖИДАННОЕ ОТКРЫТИЕ
Предмет, оказавшийся у него в руках, потряс Клика. До этого он рассматривал молодого Рейнора просто как эгоистичного, безответственного человека, но не настолько порочного. Теперь, однако… Инспектор перевернул правый фигурный браслет и осмотрел его вблизи, убедившись, что этот предмет действительно принадлежал Марго.
Осмотрев его еще раз, Клик почувствовал, что его подозрение переросло в уверенность. Он знал, что подобного быть не может. Но тем не менее это, вне всякого сомнения, был браслет Марго! Выходит, что человек, которого он считал дураком… тот, кто казался ему всего лишь дождевым червем, в конце концов оказался змеей… И весьма опасной змеей.
Браслет для правой руки, принадлежавший Марго, в кармане вечернего костюма Гарри Рейнора, письма Марго в табакерке Гарри Рейнора… и женщина — не Алиса Лорн и не Кэтрин Фордхэм — женщина в вечернем платье в особняке Глира…
А где был Гарри Рейнор вчера вечером? В свете открывшихся фактов инспектору Клику очень хотелось это знать. И то, что вчера сын генерала переодевал вечерний костюм… Но был ли он вчера в том самом костюме, что предоставил инспектору Клику сегодня? Многое зависело от этого факта… За подобные дела можно было оказаться на виселице. Видимо, Гарри Рейнор в ближайшее время не собирался надевать костюм и поэтому спрятал браслет в кармане. В этом не могло быть никакого сомнения, хоть он и забыл вынуть вещи из карманов, когда послал одежду инспектору Клику… а тот не мог не попытаться сделать так, чтобы одежда сидела получше, и обнаружил украшение…
И если он и в самом деле вчера был в этом костюме и можно было бы доказать, что Марго посетила особняк Глира в то же самое время, когда там совершалось убийство…
Инспектор Клик попытался на мгновение отвлечься, прикусил губу так, что она побелела, а потом глубоко вздохнул, размышляя о материнской любви, и добавил тяжкий крест на плечи горько разочарованного отца — мужчины, героя и джентльмена, «награжденного» таким потомством.
«Этот негодяй наверняка с легкостью пожертвовал бы родителями, променяв их на пару ночей сомнительных развлечений… Такой, как он, может перевести подозрения даже на родную мать, чтобы уберечься самому, если окажется в опасности, — вот так в итоге расценил характер Гарри Рейнора инспектор. — Боже, какие шутки порой может сыграть наследственность! И у орлов порой рождаются мыши».
Гонг, призывающий к обеду, прозвучал снова, и только тогда Клик понял, что провел слишком много времени, разглядывая браслет и размышляя о комаре, который неожиданно для всех превратился в хищную птицу.
Повернувшись, инспектор выключил свет. «Ничего, я и тебя достану, малец!» — мысленно произнес он, положил браслет в правый карман пиджака и кивнул так, словно был уверен в том, что молодой Рейнор вскоре будет арестован. Затем вышел, закрыл дверь и отправился вниз, в столовую.
Генерал, его сын, госпожа Рейнор, а также мисс Алиса Лорн ожидали его в гостиной. Господин Клик нисколько не удивился, когда ему сказали, что леди Кэтрин, сославшись на сильную головную боль, легла спать и вовсе отказалась от обеда.
— Не могу и представить, что с ней такое, — вздохнула Алиса. — Она была такой странной, когда делала это объявление…
— Все это ерунда! — с усмешкой заметил молодой Рейнор. — Боже! Женщины очень многие вещи принимают слишком близко к сердцу, не так ли, Барч? У любого может разболеться голова после встречи с таким молодцом, как Джеф Клаверинг.
— Гарри, дорогой, думай, прежде чем что-то сказать, — извиняющимся тоном пробормотала его мать. Ее взгляд был переполнен слепым обожанием. — Ты не должен говорить про него гадости. А вы, господин Барч, не слушайте, просто наш мальчик сильно перенервничал.
Инспектор Клик не ответил, точно так же как и генерал. Последний, судя по напряженному выражению лица, с трудом сдерживался, чтобы не схватить молодого человека за шкирку и не надавать ему тумаков. И только когда два лакея распахнули двойные двери, ведущие в столовую, и серьезным тоном объявили, что обед подан, генерал немного расслабился.
Судя по всему, в этот раз изысканной кухней за обеденным столом наслаждался только инспектор Клик. Девушка, похитившая его сердце, находилась рядом, блюда были превосходно приготовлены. Что еще нужно, чтобы чувствовать себя самым счастливым человеком во вселенной?
Однако не бросалось в глаза, чтобы кто-то из собравшихся был сильно опечален.
Когда наконец ужин закончился, госпожа Рейнор встала и намекнула мисс Лорн, что пришло время вернуться в гостиную и оставить господ на полчасика попить кофе за светской беседой. Однако, похоже, у генерала сегодня не было никакого настроения вести праздные разговоры.
— Вы, молодые люди, побеседуйте, а я, старый соня, отправлюсь спать, — объявил он почти сразу после того, как дамы удалились. — Кроме того, сегодня пришел ежемесячник «Садовник и селекционер». Я так забегался, что еще не открывал номер. Так что извините меня, господин Барч…
— Мой дорогой генерал, не нужно никаких извинений, — заметил инспектор Клик, желая в глазах этого отважного старого солдата по-прежнему выглядеть распутным молодым человеком. — Если человек не может чувствовать себя уютно в собственном доме, что проку от высказывания, что «дом англичанина — его крепость»?
