Эрл Гарднер - Дело сомнительного молодожена
– Чудесно! – откликнулся Мейсон. – Мы вместе вам поможем.
– Без вашей помощи, мистер Мейсон, я вполне обойдусь, – любезно заверил Трэгг.
– Да ладно, Трэгг! Ум хорошо, а два лучше!
– Ну, эта поговорка тут вряд ли подходит, – улыбнувшись, отрезал Трэгг. – Лучше вспомнить другую: «У семи нянек дитя без глазу».
– А разве Этель Гарвин не покончила с собой? – с невинным видом поинтересовался Мейсон.
– Отнюдь, – ответил Трэгг. – Смерть наступила почти сразу же после выстрела.
– И... что? – сделал вид, что не понял, Мейсон.
– Ее застрелили, когда она сидела справа от водителя. Затем неизвестный провез труп немного дальше, остановился и перетащил тело на водительское сиденье. После чего зацепил руку убитой за спицы руля колеса, погасил фары, выключил зажигание и укатил на другой машине.
– Которая следовала за ним? – уточнил Мейсон.
Трэгг покачал головой.
– Честно говоря, Мейсон, я так не думаю. Похоже, убийца заранее приехал на место происшествия, где и оставил свою машину. А сам подсел в машину к жертве, выстрелил ей в голову прямо в упор и, проехав еще некоторое расстояние – может, даже несколько миль, – добрался до места, где стояла его машина. И умчался на ней в неизвестном направлении. Убийство вполне могло быть совершено и в Лос-Анджелесе. Подогнав машину Этель Гарвин почти вплотную к своей, убийца встал на подножку, перетащил труп поближе к рулю, придал всему надлежащий вид, пересел в свою машину и был таков.
– В машине его вполне мог ждать сообщник, с которым они все и обстряпали, – предположил Мейсон.
– Конечно, – откликнулся Трэгг, – но мы по ряду причин так не думаем. Мы считаем, что преступник действовал в одиночку.
– Отчего же?
– Ну, во-первых, если бы преступника ждал сообщник, то, скорее всего, убийца бы первым подъехал к стоянке, а сообщник присоединился бы к нему потом. А тут порядок действий был прямо противоположным. Убийце даже пришлось сдать назад, чтобы поставить машину в нужное положение. И лишь затем он пересел в свой автомобиль, – глубокомысленно изрек Трэгг.
– Да, это, безусловно, веская причина, – усмехнулся Мейсон.
Трэгг обратился к Гарвину:
– Я знаю, тема для вас болезненная, но уверен, вы сделаете все возможное, чтобы прояснить обстоятельства гибели вашей жены. Да, вы расстались, да, между вами пробежала черная кошка, однако вам бы хотелось помочь следствию, не так ли?
Гарвин мялся в нерешительности.
– Ладно, давайте подойдем к делу с другой стороны, – сказал Трэгг, и глаза его блеснули, как ледышки. – Вам ведь не хочется, чтобы создалось впечатление, будто вы покрываете убийцу, мистер Гарвин?
– Ну, разумеется, нет, – поспешно ответил Гарвин.
– Я так и думал, – успокоил его Трэгг. – А теперь, если вы согласны пересечь границу, мы...
– Как там насчет двоеженства, Трэгг? – прищурился адвокат.
– Я вам уже сказал, это не в моем ведении. Обвинение в двоеженстве разбирает прокурор. Но если мистер Гарвин не вернется в Америку, ему все равно не уйти от ответственности. Он попался! Я не знаю, что предпримет прокурор. Возможно, теперь, когда истица умерла, дело закроют. А может, разбирательство продолжится. Или прокурор предложит обвиняемому признаться в содеянном и осудит его условно. Мне на историю с двоеженством наплевать, меня интересует убийство.
– Тем-то мы с вами и отличаемся друг от друга, – радостно откликнулся Мейсон. – Меня лично интересуют и убийство, и обвинение в двоеженстве.
– Ладно! – воскликнул Трэгг, взбешенный тоном адвоката и вдруг позабывший о своем былом добродушии. – Вы только не думайте, что у него есть выбор. На мистера Гарвина подали в суд за двоеженство, и мы вывезем его из Мексики в любой момент. Можно сделать это по-хорошему, а можно по-плохому. Я предлагаю по-хорошему.
– Мы предпочитаем по-плохому, – радостно заявил Мейсон.
– Зачем вы так? – упрекнул его Трэгг. – Вы же знаете, что мы доставим его в Штаты, как только пожелаем. Он у нас на крючке, дело беспроигрышное. Крыть Гарвину нечем, и мы вполне можем депортировать его из Мексики, а потом заставить предстать перед судом. Просто неохота разводить всю эту бодягу.
Мейсон сказал:
– А ситуация-то с двоеженством интересная...
– Да будет вам! – поморщился лейтенант Трэгг. – Не морочьте мне голову, Мейсон. Вы не хуже меня знаете, что «мексиканский развод» ничего не стоит, это чистая фикция. И про женитьбу в Мексике вы тоже прекрасно знаете.
Мейсон сказал:
– Существует один любопытный закон, лейтенант. Статья шестьдесят первая нашего Гражданского кодекса гласит, что повторный брак, заключенный при жизни неразведенного первого супруга, с самого начала считается недействительным и аннулируется.
– Ага, а я вам о чем говорю? – воскликнул лейтенант Трэгг.
– Но с другой стороны, – продолжал Мейсон, – в статье шестьдесят третьей нам открывается тоже нечто интересное.
– Что же? – нахмурился Трэгг.
Мейсон вынул из кармана листок бумаги с переписанным текстом закона.
– Послушайте, лейтенант. «Все браки, заключенные за пределами данного штата и считающиеся законными в странах, где они были заключены, признаются законными и в данном штате».
– Куда это вы клоните? – подозрительно покосился на него Трэгг. – «Мексиканские браки» ничуть не лучше «мексиканских разводов»!
– Совершенно верно, – кивнул Мейсон. – Но Мексика-то развод признала!
– Ну и что?
– Вслушайтесь еще раз, – сказал Мейсон и опять развернул бумажку. – Читаю снова. «ВСЕ браки, заключенные за пределами данного штата и считающиеся законными в тех странах, где они были заключены, признаются законными и в данном штате».
Трэгг сдвинул шляпу на затылок и почесал лоб.
– М-да, похоже, я вляпался, – пробормотал он.
– Вот именно! – откликнулся Мейсон. – В Мексике брак мистера Гарвина считается законным. А значит, он законен и для любой другой страны. В частности, для американского штата Калифорния, поскольку калифорнийским законом это специально оговорено.
– Но погодите! – вскричал Трэгг. – Ведь можно доказать, что парочка покинула Калифорнию, чтобы нарушить калифорнийский закон о браке и семье и...
Мейсон улыбнулся и покачал головой.
– Поинтересуйтесь делом Макдоналда. Из него со всей определенностью следует, что, когда люди уезжают из Калифорнии в другой штат с одной лишь целью – заключить брак в обход калифорнийских законов, их брак признается действительным. Да-да, в Калифорнии он считается законным и не вызывающим возражений, хотя сам факт его заключения не только противоречит калифорнийским законам, но и идет вразрез с политикой этого штата.
– Черт побери! – воскликнул Трэгг. – И все же согласитесь, что «мексиканский развод» в Калифорнии не признается.
– Соглашаться не буду, но допустить – допущу. Для пользы дела.
– Тогда такой человек считается двоеженцем!
– Вовсе нет, брак его самый что ни на есть законный, – возразил Мейсон.
– Вы хотите сказать, что этот вот человек, имея двух жен...
– Сейчас уже не двух, – перебил лейтенанта Мейсон. – Но до сегодняшнего утра – да. До сегодняшнего утра мистер Гарвин находился в уникальном положении официального двоеженца. Он имел двух законных супруг.
– Да пошли вы к чертовой бабушке! – завопил Трэгг. – Морочите мне тут голову, выискиваете лазейки в законах, лишь бы сбить меня с панталыку! Это вы в суде резвитесь, а со мной нечего.
– Трэгг, я пытаюсь вам объяснить, что, едва мистер Гарвин ступает на мексиканскую землю, он считается мужем присутствующей здесь дамы, – Мейсон указал на Лоррейн. – Но я согласен, что, как только он вернется в Америку, его могут обвинить в двоеженстве. Именно поэтому я и не хочу, чтобы он возвращался. Здесь его брак признается вполне легальным. Кроме того, Мексика, конечно, гарантирует выдачу преступника, нарушившего закон Соединенных Штатов Америки, но она вовсе не намерена выдавать человека, действовавшего в соответствии с нормами права, установленными мексиканским правительством. Даже если в Калифорнии его действия были бы признаны противоправными.
Трэгг раздраженно перебил адвоката:
– Вы говорите так чертовски убедительно, что... Ей-богу, вы потому и стали таким знаменитым, что умеете убеждать.
– Вам не хочется возвращаться в Америку, не правда ли, Гарвин? – улыбнулся Мейсон.
Гарвин покачал головой.
– Вот видите, Трэгг, – развел руками адвокат.
Трэгг вынул из кармана маленькое приспособление для снятия отпечатков пальцев.
– Ладно, – вздохнул он и обратился к Гарвину: – Надеюсь, что вы хотя бы по мере сил поможете выяснить обстоятельства убийства.
– Что вы намереваетесь сделать? – воскликнул Гарвин.
– Снять отпечатки ваших пальцев.
– Зачем?
– Мне кажется, я нашел их на револьвере, послужившем орудием преступления.
– Ну, об этом волноваться не стоит, – успокоил его Мейсон. – Признаюсь как на духу, Трэгг: мой клиент действительно держал в руках револьвер... Если, конечно, это тот самый револьвер.
