Жорж Сименон - Мегрэ в школе

— Забавно!

— Держу пари, что он пытается убедить себя, что видел, как учитель выходил из сарая именно во вторник.

Ему это не удается, конечно, и тогда он идет к священнику на исповедь.

— Почему вы не спросите об этом у священника?

— Потому что если бы он мне сказал об этом, то нарушил бы таинство исповеди. Священник этого не сделает. Сначала я хотел поинтересоваться у соседей, особенно у служащих кооператива, не видели ли они, как Марсель ходил в церковь после службы, но теперь я знаю, что он прошел туда через двор…

Жаркое было хорошо зажарено, а бобы так и таяли во рту. Доктор поставил на стол бутылку хорошего старого вина. Снаружи доносился смутный шум, какие-то разговоры, которые велись во дворе гостиницы и на площади.

Понимал ли доктор, что Мегрэ ведет этот разговор, как бы проверяя свои умозаключения на собеседнике?

Он кружил вокруг одной и той же мысли, не подходя вплотную к главному.

— По правде говоря, я не думаю, что Марсель солгал лишь для того, чтобы отвести подозрение от отца.

В этот момент ему показалось, что доктор знает обо всем этом куда больше, чем мог бы сказать.

— В самом деле?

— Я пытаюсь представить себя на его месте. С самого начала мне казалось, что это история ребенка, в которой случайно замешаны взрослые люди. — И он добавил, спокойно и прямо смотря доктору в лицо: — И я все больше Убеждаюсь, что и другие знают об этом.

— В таком случае вы, может быть, заставите их заговорить?

— Может быть. Но дело это трудное, верно?

— Очень трудное.

Доктор Брессель явно издевался над ним, точно так же, как и лейтенант в мэрии.

— Сегодня утром я долго беседовал с сыном господина Гастена.

— Вы заходили к ним?

— Нет. Я случайно увидел его у кладбища, когда он смотрел через забор на похороны, и пошел за ним к морю.

— Хм… Зачем же он отправился к морю?

— Он убегал от меня. И в то же время он хотел, чтоб я догнал его.

— Что же он вам сказал?

— Что Марсель Селье стоял не у левого окна, а у правого. Во всяком случае, Марсель мог видеть, как упала Леони Бирар в тот момент, когда пуля вошла ей в глаз, но он не мог видеть, как учитель выходил из сарая.

— Какой же вывод вы делаете?

— Что сын Селье солгал, желая кого-то прикрыть… Не сразу. Ему потребовалось время. Да, по-видимому, мысль эта пришла ему в голову не сразу.

— Почему же он выбрал учителя?

— Во-первых, потому, что это выглядело наиболее правдоподобно. И конечно, потому, что накануне, почти в тот же час, он видел, как учитель выходил из сарая. А может быть, и из-за Жан-Поля.

— Вы считаете, он его ненавидит?

— Учтите, доктор, я ничего не утверждаю. Я иду ощупью. Я опросил обоих мальчиков. Сегодня утром я наблюдал стариков, которые раньше тоже были детьми и жили здесь. Не объясняется ли неприязненное отношение жителей деревни к чужим людям тем, что они просто завидуют им? Ведь вся их жизнь проходит в Сент-Андре, с редкими поездками в Ла-Рошель, со свадьбами или с похоронами.

— Понимаю, куда вы клоните.

— Учитель приехал из Парижа. В их представлении он человек умный, который занимается их делами в мэрии и даже пытается давать им советы. Для деревенского мальчишки сын учителя имеет те же привилегии.

— Марсель солгал из ненависти к Жан-Полю?

— Частично из зависти. Самое смешное, что Жан-Поль в свою очередь завидует Марселю и его товарищам. Он страдает от одиночества и чувствует себя не таким, как все.

— И все-таки кто-то стрелял в старуху Бирар! И уж конечно ни один из этих двух мальчиков.

— Верно!

Арманда принесла домашний яблочный торт, из кухни доносился запах кофе.

— Мне все больше и больше кажется, что Тео знает правду.

— Потому что он был в саду?

— Поэтому и по другим причинам. Вчера вечером, доктор, вы в шутку сказали мне, что все они канальи.

— Что верно, то верно. Это была шутка.

— И все-таки в каждой шутке есть доля правды. Они все плутуют и занимаются тем, что вы называете мелким мошенничеством. Вы говорите, что думаете. При случае браните их. Но вы никогда их не предадите. Разве я ошибаюсь?

— По вашему мнению, священник не скажет вам правду, если вы спросите его о Марселе, и, думается, вы правы. Ну а я их врач. Это в известной мере одно и то же. Не кажется ли вам, господин комиссар, что наш завтрак начинает походить на допрос? Что вы хотите к кофе — коньяк или кальвадос?

— Кальвадос.

Брессель — по-прежнему веселый, довольный, но вместе с тем и серьезный — встал, достал из старинного шкафа бутылку и наполнил стаканы:

— За ваше здоровье!

— Я хотел бы спросить у вас об одном несчастном случае… — осторожно начал Мегрэ.

— О каком именно?

Доктор задал вопрос лишь для того, чтобы дать себе время подумать: ведь несчастные случаи не так-то часты в деревне.

— О несчастном случае с мотоциклом.

— А вам уже о нем рассказывали?

— Я знаю только то, что сын Марселина был сбит мотоциклом. Когда это случилось?

— Немного больше месяца назад, в субботу.

— Это случилось поблизости от дома старухи Бирар?

— Да, неподалеку. Метрах в ста.

— Вечером?

— Вскоре после обеда. Было темно. Двое мальчишек…

— Каких мальчишек?

— Жозеф, сын Марселина, и Марсель.

— Их было только двое?

— Да. Они возвращались домой. Мотоцикл ехал со стороны моря. Никто не знает, как все это произошло…

— А кто ехал на мотоцикле?

— Эрвэ Жюссо. Он ставил заграждения для устриц.

Ему тридцать лет, в прошлом году он женился.

— Он был пьян?

— Нет, он не пьет. Он воспитан тетками в строгости, они и теперь живут с ним.

— Была ли включена фара?

— Допрос подтвердил, что да. Дети, по-видимому, играли. Жозеф хотел перебежать дорогу и был сбит.

— У него была сломана нога?

— Да, в двух местах.

— Он будет хромать?

— Нет. Недели через две он будет уже ходить.

— А пока он еще не может ходить?

— Нет.

— Этот несчастный случай дает право Марселину на какое-то денежное вознаграждение?

— Он получит по страховке некоторую сумму, так как Жюссо признал свою вину.

— А как вы думаете: Жюссо виновен?

Доктор засмеялся явно в замешательстве:

— Я начинаю понимать, что вы называете у себя на набережной Орфевр «брать на пушку». Поэтому я предпочитаю лучше уж кое-что рассказать. Так вы говорите?.. — Он снова наполнил стаканы. — Марселин неудачник. Все знают, что долго он не протянет. Его нельзя обвинять в том, что он пьет: ему всегда не везло. Не только потому, что у него в семье всегда кто-нибудь был болен, но все, за что бы он ни брался, кончалось плохо. Три года назад он арендовал поле, чтобы откармливать быков, но засуха была такая, что он все потерял… Он горе мыкает. Его грузовичок, на котором он развозит мясо, больше стоит на дороге, чем ездит.

— Таким образом, Жюссо, который ничего не теряет, — ведь страховку-то выплачивает страховая компания, — взял вину на себя?

— Видимо, так.

— И все об этом знают?

— Более или менее. Страховая компания — это что-то чужое и далекое, как правительство, и было бы глупо не содрать с нее приличный куш.

— И вы написали заключение?

— Конечно.

— Вы составили его таким образом, чтобы Марселин мог получить как можно больше?

— Я, в частности, указал на возможные осложнения.

— А осложнений не было?

— Но они могли быть. Когда корова внезапно подыхает, в пяти из десяти случаев ветеринар пишет справку о несчастном случае.

Теперь настала очередь Мегрэ улыбаться.

— Если я правильно вас понимаю, сын Марселина может встать через одну-две недели?

— Через неделю.

— Оставляя его в гипсе, вы даете возможность отцу требовать по страховке большую сумму?

— Вот видите, даже врач должен быть немного мошенником. Если бы я отказывался, меня давно бы уже здесь не было. Именно по той же причине и учитель сейчас сидит в тюрьме: он же отказывается давать ложные справки! Если бы он был более сговорчив, если бы сотни раз не спорил с Тео, не упрекал бы его в том, что он слишком легко расходует государственные деньги, его бы, наверно, здесь приняли.

— Несмотря на то, что случилось с его женой?

— У них у всех рыльце в пушку.

— Марсель Селье был единственным свидетелем происшествия?

— Я же сказал вам, что было темно. На дороге никого не было.

— Но кто-то мог их видеть из окна?

— Вы думаете о старухе Бирар?

— Да, я думаю, что она не всегда торчала на кухне, но бывала и в передней комнате.

— При допросе о ней не было речи. Она ничего не сказала… — На этот раз доктор озабоченно почесал затылок: — У меня такое впечатление, что вы в конце концов все узнаете. Обратите внимание, я вам еще не поддался.

— Вы в этом уверены?

— В чем?

— Почему сегодня утром Марселин хотел броситься на меня?

— Пьян был.

— Но почему именно на меня?

— Вы были единственный чужак в трактире. Когда он выпьет, ему кажется, что его преследуют. Да, ему кажется, что вы шпионите за ним…