Алексей Макеев - Снежный киллер
– Да, я в пансионате, – отвечал Гуров. – Сейчас спущусь.
– Прошу извинить, дела, – сказал он Молчанову.
– Да, конечно! – воскликнул хозяин комнаты, поднимаясь. – Заходите еще! Я готов ответить на любые вопросы!
Глава 10
Гуров спустился на первый этаж. В холле его ждал молодой черноволосый парень в полицейской куртке.
– Касыгов, – представился он, пожимая руку Гурова. – Рад с вами познакомиться, Лев Иванович!
– А где врач? – спросил Гуров.
– Сидит в машине, – отвечал лейтенант. – Но мне нужна еще ближайшая родственница погибшего. Поскольку дело не возбуждено, требуется ее согласие на вскрытие тела. Вы извините, Лев Иванович, вы, конечно, человек очень авторитетный, но вы здесь лицо неофициальное, поэтому я не могу просто исполнить ваше распоряжение.
– Я все понимаю, – кивнул Гуров. – Сейчас я позову вдову Семенова… Хотя нет, звать не нужно. Вот и она сама.
Действительно, со второго этажа к ним спускалась Лидия Евгеньевна.
– А, это опять вы, – сказала она, обращаясь к лейтенанту. – Что вас заставило приехать?
– Да вот, Лев Иванович говорит, что необходимо провести вскрытие тела вашего мужа, – отвечал Касыгов. – И он сказал, что вы вроде не возражаете…
– Да, я не возражаю против вскрытия, – кивнула Лидия Евгеньевна с царственным видом. – Как и против любых других действий, которые внесут полную ясность в этот вопрос. Чтобы потом не было никаких слухов и домыслов.
– Так мы можем забрать тело? – спросил Касыгов.
– Да, можете, – кивнула Семенова. – Ключ от этого… сарая находится у Абуладзе.
– Тогда распишитесь вот здесь, что вы не возражаете… И еще здесь, – предложил ей лейтенант.
Вдова заполнила документы. Гуров тем временем поднялся на второй этаж и постучался в комнату Абуладзе. Владелец сети ресторанов открыл ему сразу.
– Я за ключами от помещения, где хранится тело Семенова, – объяснил Гуров. – Приехала полиция, они заберут тело, будут производить вскрытие.
– А, вот оно что! – обрадованно воскликнул Абуладзе. – Это хорошо… хорошо! Я сейчас! Я сам с вами пойду! Подождите минуту.
Он скрылся в комнате и спустя несколько минут вышел уже одетый, со связкой ключей в руках. Они спустились в холл.
– Вы пойдете с нами? – спросил Гуров у Лидии Евгеньевны.
– Нет уж, увольте, – отвечала вдова. – Наносить себе самой еще раз психологическую травму – не стоит.
– Да, я понимаю, – сказал Гуров, и они втроем вышли наружу.
Вечерело. Солнце уже село, на восточной части небосклона выступили звезды. Снежные вершины гор резко вырисовывались в темнеющем небе.
Судебный врач уже не сидел в так называемой «труповозке» – выйдя из машины, он нетерпеливо прохаживался взад-вперед. Это был еще молодой человек, высокий, сутулый. Увидев идущих людей, он поспешил им навстречу.
– Наконец-то! – воскликнул он, обращаясь к Касыгову и не замечая Гурова. – И чего вы меня сюда потащили, ума не приложу. Тело здесь я уже осматривал, ничего нового сейчас не скажу. Тем более что в этом сарае, как я понимаю, нет света.
– Вы ошибаетесь, освещение в леднике есть, – поправил его Абуладзе. – Пойдемте, я открою.
Он открыл дверь, и все вошли внутрь. С того времени, когда Гуров заходил сюда в первый раз, здесь ничего не изменилось. Абуладзе щелкнул выключателем, и под потолком загорелась яркая лампа.
– Вот, можете осмотреть погибшего здесь, – сказал он врачу. – А можете увозить сразу, сами решайте.
– Ну, уж если я приехал… – пробормотал медик.
Он шагнул к столу, на котором лежал погибший, и снял покрывавший его брезент. Склонившись над телом, он внимательно осмотрел места переломов, разбитое основание черепа, покрытое засохшей кровью.
– Ну, ничего нового я не вижу, – произнес он, ни к кому персонально не обращаясь. – Переломы… Травмы, не совместимые с жизнью… Рот и уши погибшего забиты снегом, это объясняется как падением на снежный наст, так и тем, что вместе с ним сошла небольшая лавина. Никаких следов борьбы, ссадин на шее и руках.
Он еще раз склонился над трупом, по очереди оттянул вверх оба века и осмотрел глаза. При этом его лицо выразило некоторое удивление. Однако ничего говорить врач не стал. Видя, что он не собирается делиться с ними сделанным им открытием, Гуров спросил:
– Я вижу, вы заметили что-то необычное. Не скажете, что именно?
– А вы, собственно, кто? – неприязненно спросил патологоанатом. – Родственник, что ли?
– Я полковник полиции Гуров, – представился сыщик. – И я собираюсь участвовать в расследовании гибели Семенова.
– О, извините, пожалуйста! – воскликнул врач, уже совсем по-другому глядя на Гурова. – Я не знал…
– Ничего страшного, – успокоил его Гуров. – Но вы не ответили на мой вопрос.
– А, вы про глаза… Да ничего особенного. Просто у человека, находящегося в темноте, зрачки должны быть расширены. Этот человек погиб ночью, упал с обрыва. Стало быть, находился в темноте, и глаза у него должны быть широко открыты. А у него, наоборот, зрачки сужены, словно он находился на ярком свету.
– Да, действительно, необычно, – сказал Гуров. – А еще что-то необычное вы заметили?
– Нет, больше ничего, – отвечал врач. – Следов борьбы, признаков насильственной смерти нет. Впрочем, я еще произведу вскрытие, возможно, будет что-то интересное.
– Буду ждать вашего сообщения, – сказал ему Гуров. – У лейтенанта Касыгова есть мой телефон. Звоните в любое время.
– Хорошо, я позвоню, – пообещал патологоанатом.
Касыгов принес носилки, они все вместе переложили на них погибшего и отнесли к машине. Мотор взревел, и машина уехала. Гуров и Абуладзе остались одни.
– Вы не торопитесь? – спросил Гуров. – Если нет, давайте немного прогуляемся, побеседуем. У меня возникли к вам новые вопросы. Впрочем, если хотите, можем поговорить и в пансионате.
– Нет, давайте лучше здесь, – отвечал ресторатор.
Они развернулись и двинулись в сторону подъемника – так же, как за несколько часов до этого. Гуров не спешил задавать вопросы, и Абуладзе, не вынеся молчания, заговорил первым.
– Ну что, вам удалось что-то узнать? – спросил он. – Какие-то гипотезы появились?
– Гипотезы пока строить рано, – отвечал Гуров. – Пока можно только делать некоторые предположения. Зато я узнал много интересного про людей, окружавших покойного Семенова. В частности, про вас.
– Вот как? – произнес Абуладзе, стараясь изобразить удивление. Впрочем, получилось это у него не слишком убедительно. – И что же такого вы про меня узнали?
– Например, что это вы знакомили Семенова с девушками. И тем самым ухудшали его отношения с женой. Организовывали вечеринки в одном из ваших ресторанов, там и происходило знакомство.
– Интересно, кто же вам сообщил такие ценные сведения? – спросил ресторатор.
– Неважно. Вы лучше скажите, правда это или нет.
– Не хотите сказать… – кивнул Абуладзе. – Впрочем, я догадываюсь. Скорее всего, это Лидия Евгеньевна постаралась. Так вот, отвечаю по существу: нет, это неправда. Вам небось рассказали, что мы сидели втроем в ресторанах: Игорь, я и девушка. Да, встречались, именно в таком составе. Или немного в другом – когда я был тоже не один. Только свою девушку всегда приводил Игорь. Ему мои услуги как… как сводника, если на то пошло, не требовались. Он был человек очень обаятельный, красивый, и женщины к нему просто льнули. А я всегда был рад составить ему компанию.
– Тогда проясните мне вопрос насчет Насти Мельниковой, – попросил Гуров. – Вы мне заявили, что это ваша девушка, вы с ней приехали сюда отдыхать. Однако мои наблюдения говорят совсем другое. Да и ваши соседи по пансионату тоже утверждают, что вы меня обманывали. Так кто же такая Настя?
– Да, тут вы правы, – со вздохом признался Абуладзе. – Настя и Игорь любили друг друга. Для обоих это было не обычное увлечение, а настоящая страсть. Игорь начал всерьез подумывать о разводе с женой. Он совсем потерял голову. Именно поэтому, когда сорвалась его задумка – отдохнуть с Настей, а также со мной в Приэльбрусье, когда Лида навязалась с ним, он и придумал такую странную схему. Чтобы ехать и с женой, и с любовницей. Но выдать ее за мою спутницу. Я вначале не соглашался, но потом скрепя сердце все же согласился. Как потом выяснилось, не надо было этого делать. Лида быстро обо всем догадалась, она человек проницательный, и жизнь здесь превратилась для Игоря в тяжелое испытание. Да и не только для него. Я тоже не мог дождаться, когда все это кончится.
– Ну вот, в этом вопросе наконец наступила ясность, – сказал Гуров. – Остался еще один вопрос – о деньгах.
– Каких деньгах? – спросил ресторатор с искренним недоумением.
– О тех деньгах, которые вы заняли у вашего друга и пока не отдали. Если не ошибаюсь, речь идет о сумме свыше миллиона рублей.
Слова сыщика произвели на его собеседника оглушительное действие. Было такое впечатление, словно его ударили дубиной по голове или вдруг откачали у него половину крови. Ресторатор, до этого бодрый и энергичный, вдруг побледнел и остановился. Его лицо выражало растерянность.
