Агата Кристи - Расследует Паркер Пайн
— Да.
— Тогда я расскажу. Как я и предполагала, достаточно было глянуть на этого жалкого червяка, Синклера Джордана, — и он был весь мой без остатка. Бедняга вдобавок решил, что я богата: платье-то вон какое! Миссис Вейд, понятно, была вне себя. Надо думать, ведь оба ее поклонника напрочь забыли о ней и увивались вокруг меня. Ну, а я показала свое предпочтение. Высмеяла этого Синклера Джордана с ног до головы. Его одежду, его длинные волосы и, наконец, его кривые ноги.
— Блестящая работа, — одобрил мистер Паркер Пайн.
— Ну, и вчера вечером она не выдержала. Выложила все начистоту. Заявила, что я хочу разрушить ее брак. Реджи Вейд заикнулся было насчет Синклера Джордана, но она тут же возразила, что к этому ее подтолкнули исключительно страдания и одиночество. Она давно уже замечала холодность мужа, только до сих пор не догадывалась о причине. Напомнила ему, что они были идеальной парой, жили счастливо, и что она всегда его обожала и он это прекрасно знает, и что ей нужен он, и только он.
— Я сказала, что уже слишком поздно. Мистер Вейд держался молодцом и выполнил все инструкции. Сказал, что, мол, уже действительно поздно, что все уже решено и он женится на мне! А миссис Вейд может хоть завтра выходить за своего Синклера. И вообще, он не понимает, зачем откладывать бракоразводный процесс, тем более на такой огромный срок — шесть месяцев.
Заверил ее, что в течение нескольких ближайших дней предоставит неопровержимое свидетельство своей супружеской неверности, с каким любой суд без разговоров даст ей развод. Сказал, что жить без меня не может. Тут миссис Вейд начала хвататься за сердце, вспомнила, что оно у нее очень слабое, и стала просить бренди. Мистер Вейд и тут не сдался. Первым же утренним поездом уехал в город, и я нисколько не сомневаюсь, что миссис Вейд немедленно ринулась за ним.
— Ну и отлично, — жизнерадостно сказал мистер Паркер Пайн. — Такой потрясающий успех.
Дверь распахнулась настежь, и в комнату влетел Реджи Вейд.
— Она здесь? — грозно вопросил он, надвигаясь на мистера Пайна. — Где вы ее прячете?
Узрев Мадлен, он подлетел к ней и заключил в свои объятия.
— Любовь моя! — вскричал он. — Дорогая! Ты ведь знаешь, что прошлым вечером я говорил чистую правду? Каждое мое слово! Не понимаю, как я мог быть так слеп! Но я прозрел, любовь моя! Вот уже три дня, как я осознал это!
— Осознал что? — слабо выдохнула Мадлен.
— Я обожаю тебя! Я люблю и всегда любил одну тебя! Айрис подаст на развод, и, когда с этим будет покончено, ты выйдешь за меня замуж — ведь правда, любовь моя? Ответь мне «да», Мадлен, я обожаю тебя.
Он стиснул остолбеневшую Мадлен в объятиях, но в этот момент дверь снова распахнулась, и в комнату ворвалась худая взъерошенная женщина в неопрятном зеленом балахоне.
— Так я и знала! — грозно заявила она с порога. — Я следила за тобой. Знала, что ты пойдешь к ней!
— Могу вас заверить, — начал было почти уже пришедший в себя мистер Паркер Пайн, но его даже и не заметили.
— О Реджи! — простонала миссис Вейн. — Только вернись, и я ни словом не напомню тебе обо всем этом. Я научусь играть в гольф. Откажусь от этих ужасных знакомых, которые так тебя раздражают. Вспомни о годах, что мы были счастливы вместе.
— Я никогда не был счастлив, — отрезал мистер Вейд, не сводя глаз с Мадлен. — Да что, черт возьми, с тобой такое, Айрис? Ты же хотела выйти за этого осла Синклера? Вот и выходи.
Миссис Вейд горестно застонала:
— Да я ненавижу его! Меня тошнит только при одном упоминании о нем.
Она повернулась к Мадлен:
— Злодейка. Мерзкое чудовище! Ты украла у меня мужа!
— Да не нужен мне ваш муж, — возмущенно заявила Мадлен.
— Мадлен! — вскричал мистер Вейд голосом, полным невыразимой муки.
— Пожалуйста, уходите, — сухо предложила Мадлен.
— Поверь мне, это правда, я люблю тебя!
— Да уходите же! — истерично взвизгнула Мадлен. — У-хо-ди-те!
Реджи нехотя двинулся к двери.
— Я вернусь, — предупредил он. — Вы еще обо мне услышите!
И, хлопнув дверью, он вышел.
— На таких, как вы, нужно выжигать позорное клеймо! — бушевала миссис Вейд. — Реджи был сущим ангелом, пока не познакомился с вами. А теперь.., теперь я просто не узнаю его!
Она всхлипнула и поспешила вслед за мужем. Мадлен и мистер Паркер Пайн молча уставились друг на друга.
— И не смотрите на меня так, — не выдержала наконец Мадлен. — Он прекрасный человек, добрый и милый… Но я не хочу за него замуж! Я и представить себе не могла… Если бы вы только знали, как трудно было заставить его поцеловаться!
— Кхм! — кашлянул мистер Паркер Пайн. — Как ни печально, виноват во всем я. Так ошибиться в клиенте!
Он грустно покачал головой и, достав из стола папку с делом мистера Вейда, написал поперек обложки:
«Неудача — в силу стечения обстоятельств.
Nota Bene[7]. — Следовало предвидеть».
Случай уставшего клерка
Мистер Паркер Панн откинулся на спинку вращающегося кресла и окинул посетителя профессиональным взором. Объект представлял собой маленького упитанного человечка лет сорока пяти с грустными усталыми глазами, в которых попеременно отражались недоверие и надежда.
— Вот, увидел в газете ваше объявление, — сообщил человечек.
— Стало быть, у вас проблемы, мистер Робертс?
— Да нет, не совсем так, чтобы проблемы.
— Значит, вы несчастливы?
— Ну, вряд ли так можно выразиться. Мне есть за что благодарить Бога.
— Это обычное дело, — заметил мистер Паркер Пайн, — но, когда приходится постоянно напоминать себе об этом, это плохой признак.
— Ну да, — оживился человечек. — И я о том же. Вы попали прямо в точку, сэр.
— Что, если для начала вы немного расскажете о себе? — предложил мистер Паркер Пайн.
— Да что тут рассказывать, сэр? — вздохнул мистер Робертс. — Все-то у меня есть: приличная работа, сбережения на черный день, здоровые веселые дети…
— Чего же вам не хватает?
Мистер Робертс покраснел.
— Я.., я не знаю. Прекрасно понимаю, как глупо это звучит, но…
— Вовсе нет, — возразил мистер Пайн.
Искусно задавая наводящие вопросы, он вытянул из мистера Робертса дальнейшие признания. Вскоре он знал, что когда-то очень уже давно мистер Робертс устроился в солидную фирму и с тех пор медленно, но неуклонно продвигался вверх по служебной лестнице. Он услышал о женитьбе мистера Робертса и его отчаянных попытках поддерживать видимость благополучия, прилично одеть детей и дать им хорошее образование; о жертвах, ухищрениях и постоянной экономии, на которые ему приходилось идти, чтобы ежегодно откладывать несколько лишних фунтов на черный день. По существу, вся жизнь мистера Робертса, наполненная непрестанной борьбой за выживание, прошла перед его глазами.
— Вот какое дело, — заключил мистер Робертс свой грустный рассказ. — А тут как раз жена уехала погостить к матери и забрала обоих детей. Небольшая перемена обстановки для них и отдых для нее. Собственно, это единственное место, куда мы можем позволить себе съездить. Только там так тесно, что для меня и комнаты нет. И вот недавно, читая газету, я наткнулся на ваше объявление — и задумался. Мне ведь, знаете, уже сорок восемь. Как подумаешь, что жизнь идет стороной…
Он смолк и грустно уставился на мистера Паркера Пайна своими тусклыми глазами городского обывателя.
— Десяти минут, прожитых с блеском, — поинтересовался тот, — вам хватит?
— Ну, не знаю, — отозвался мистер Робертс, — хотя, может, и хватит. Хоть ненадолго вырваться из этой рутины. Я с благодарностью вернусь к ней снова — если только у меня будет о чем вспомнить.
Он затравленно глянул на мистера Паркера Пайна.
— Но ведь вряд ли что-нибудь получится, да, сэр? Боюсь.., боюсь, я не могу себе такого позволить.
— А на какую сумму вы рассчитываете?
— Думаю, я сумел бы наскрести пять фунтов.
— Пять фунтов, — повторил мистер Паркер Пайн. — Думаю.., думаю, мы сможем кое-что для вас сделать за эту сумму. Опасность не отпугнет вас? — деловито поинтересовался он.
Желтоватое лицо мистера Робертса слегка порозовело.
— Вы сказали «опасность», сэр? Нет, нет, что вы. Конечно, не отпугнет. Правда.., со мной еще никогда не случалось ничего опасного.
Мистер Пайн улыбнулся.
— Тогда приходите ко мне завтра утром, и я сообщу, что смогу для вас сделать.
В Лондоне мало кто слышал о ресторанчике «Бон Вояжер». Его посещают только завсегдатаи, которых, впрочем, тоже не много. К случайным посетителям там относятся с большим предубеждением.
Зашедшего туда мистера Паркера Пайна встретили едва ли не с почетом.
— Мистер Боннингтон здесь? — осведомился он.
— Да, сэр. На своем обычном месте.
— Хорошо. Пойду к нему.
Мистер Боннингтон, джентльмен с военной выправкой и несколько туповатым выражением лица, радостно приветствовал друга.
