Эллери Квин - Исчезающий труп
— Вы скажете Энни, чтобы она дала мне поесть, или мне вас ударить? — сурово спросила Никки, вставая с кушетки.
— Вы в самом деле голодны? — недоверчиво спросил Эллери.
— Еще как!
— Жаль. Потому что Энни уже ушла.
— Что вы имеете в виду?
— Я только что дал ей недельный отпуск.
— Почему?
— Чтобы избавиться от нее. Она бы рассказала о вас папе.
— Вы хотите сказать, что ваш отец живет здесь? — Никки побледнела.
— Естественно. Это его квартира.
— Но как же...
— Не беспокойтесь. Он вас не найдет. — Эллери ткнул пальцем, как дулом пистолета, на дверь спальни. — Я намерен спрятать вас там.
— Ничего подобного, — твердо заявила Никки, поправляя шляпку. — Я ухожу.
— В самом деле? Тогда садитесь в такси и езжайте прямиком в женскую тюрьму на 60-й улице. Говорят, у них отличная кухня. Например, они используют для яичницы самые лучшие сливки, а что касается бекона...
— Яичница с беконом! — простонала Никки. — Как же я хочу есть!
Эллери поднялся и взял ее за локоть.
— Вы пойдете со мной и будете вести себя как хорошая девочка. И не высовывайте нос отсюда, пока я не выберусь из передряги, в которую угодил из-за вас.
В кухне Никки села на табурет, следя за Эллери голодными глазами. Положив большой кусок масла на сковородку, он подержал ее над газом. Когда масло стало золотисто-коричневым, Эллери вылил в сковородку яйца, которые Энни оставила приготовленными в миске и к которым он добавил чашку сливок.
— Хотите несколько сосисок в придачу к бекону? — Эллери открыл дверцу плиты и зажег духовку.
— Конечно хочу!
Подойдя к холодильнику, Эллери вернулся с шестью сосисками и несколькими ломтиками бекона, которые положил на решетку.
— Вот, — сказал он, вставляя два куска хлеба в электрический тостер. — Последите за ними.
— Что я должна делать?
— Когда они поджарятся, выньте их, намажьте маслом и положите в тостер еще два куска. Или вы не умеете намазывать маслом тосты?
Никки испепелила его взглядом.
Эллери достал из холодильника несколько банок и поставил их на стол. Никки повернула банки, чтобы видеть этикетки.
— Джем из айвы, клубничное варенье, апельсиновый конфитюр... Все-таки у вас есть кое-какие достоинства, мистер Квин.
— Что желаете на десерт — чернослив или инжир со сливками?
До половины одиннадцатого они сидели в кабинете Эллери, обсуждая убийство Брауна, детективные романы, бегство Никки от полиции, международное положение и приключения Эллери на поприще расследования преступлений. Услышав звук ключа в замочной скважине, Эллери втолкнул Никки вместе с ее чемоданом в спальню, закрыл за ней дверь и начал печатать на машинке. Инспектор вошел в кабинет вместе с сержантом Вели.
— Снова за машинкой, — зевая, заметил старик.
— Неужели вы еще не поймали мисс Портер? — иронически осведомился Эллери. — Вы ведь всегда ловите убийц, верно?
— Поймаем, не беспокойся, — усмехнулся инспектор. — Энни хорошо тебя покормила, сынок?
— Мне пришлось самому жарить яичницу. Энни уехала в Вапаконету, округ Оглейз, штат Огайо.
— Что-что? — Инспектор выглядел испуганным.
— Вапаконета, папа. Это к юго-западу от Блаффтона.
— Ты что, пытаешься шутить?
— Напротив. Там живет семья Энни. Они прислали ей телеграмму с просьбой приехать немедленно. Ее двоюродная бабушка Аманда заболела.
— Полагаю, это означает, что нам придется питаться вне дома. Черт бы побрал ее семейство! — Инспектор сразу помрачнел.
— Не волнуйся. Энни нашла себе замену. Завтра придет другая женщина — Энни сказала, что она отличная кухарка. — Эллери повысил голос специально для Никки, которая, как он не сомневался, подслушивала у двери. — Она даже умеет готовить йоркширский пудинг.
— Вот как? — Инспектор чмокнул губами. — Если Энни ее рекомендовала, мне этого достаточно. Значит, йоркширский пудинг, а?
— Как насчет бутылочки пива, шеф? — осведомился сержант Вели, бросив шляпу на кушетку.
— Пива полно в холодильнике, — весело отозвался инспектор Квин. — Возьми для себя и для Эла — эта ночная пташка составит тебе компанию. А я пошел спать. Утром мне нужно встать рано и иметь свежую голову. Как ты пишешь в своих книгах, Эл, сеть расставлена для мисс Портер, а на рассвете Сэм Праути сделает вскрытие.
Эллери свистнул.
— Как тебе удалось добиться этого чуда?
Инспектор скорчил гримасу.
— Я сказал ему, что старый мул в поместье Брауна умер от яда и мне нужен его рапорт к восьми часам. Ну, ты знаешь Праути. Когда я позвонил ему, он вовсю играл в покер и едва не разбил телефон. Поэтому я сказал, что поручу вскрытие мула ветеринару, если он обещает представить рапорт о вскрытии Брауна к восьми утра.
— Ваш папа знает, что делает, — усмехнулся Вели. — Ладно, Эл, принесу нам пиво. — Его массивное туловище заполнило дверной проем и исчезло в коридоре.
— Доброй ночи, сынок, — сказал инспектор, направляясь к себе.
— Доброй ночи, папа. — Эллери сердито уставился на клавиши пишущей машинки. Приход Вели был досадной неожиданностью. Как правило, сержант не отличался разговорчивостью, но ночью, со стаканом пива в руке... И зачем только отец привел его!
Эллери завершал неоконченную фразу, когда Вели вернулся с черным лакированным подносом, на котором стояли два стакана, ваза с кренделями и огромный оловянный кувшин.
— Что вы туда налили? — осведомился Эллери.
— Шесть бутылок пива, — радостно ответил гигант. — Одним стаканом едва горло промочишь. Уберите со стола этот хлам, Эл.
Эллери освободил один угол стола от мусора.
— Но я должен работать! — запротестовал он.
— Вашей писаниной можете заниматься днем. Почему бы вам для разнообразия не попробовать встать пораньше? — Вели поставил поднос и налил два стакана пива. Сверху поднялась густая пена, и сержант прижал большой палец к ободку стакана. — Так не перельется, — усмехаясь, объяснил он. — Знаете, Эл, у меня отличное настроение.
— Вижу, — мрачно отозвался Эллери.
— Можно считать, что мы уже раскрыли дело Брауна.
— Как это?
Опустившись на кушетку, Вели подул на пену в стакане.
— Его пришила та девица.
— Которая? Прекрасная блондинка?
— Да нет же! Эта ваша Портер.
— В самом деле? Ну и как же вы это себе представляете?
— А вот как. Никки Портер и Барбара Браун — подруги. Вы заявляетесь к ним и сообщаете, что полиция ищет Барбару. Они быстренько все обдумывают. Барбара и ее старик терпеть друг друга не могут. Поэтому девушки решают, что это Браун натравил на дочь полицию, чтобы вернуть ее домой. Может, они и раньше так думали, но сейчас увидели свой шанс. Вас они держат за простофилю... Не думайте, Эл, что я вас порицаю, — великодушно добавил Вели. — Так вот, малышка Портер проникает в «Дом здоровья» и прячется за статуей в ожидании удобного случая...
— Откуда вы знаете?
— На спине статуи полно отпечатков ее пальцев. Они совпадают с теми, которые мы обнаружили у нее в квартире.
— Продолжайте.
— То, что девушка пряталась там, доказывает, что преступление было преднамеренным. Она поджидает, пока остальные выйдут из спальни Брауна, потом проскальзывает туда, хватает со стола нож и перерезает Брауну горло.
— Сержант, вы загубили ваши таланты. С таким воображением...
— При чем тут воображение? Ее отпечатки обнаружены на столе в спальне. А теперь можете смеяться, мистер Квин.
Но мистер Квин не сделал ничего подобного. Он сидел уставясь на чашку, заполненную до середины пеплом от трубочного табака. Значит, все дело было в отпечатках Никки на статуе и столе в спальне. Большой письменный стол он вытер, а Никки говорила, что больше ни к чему в спальне не прикасалась — даже дверные ручки поворачивала через платок — однако... Несомненно, она сейчас подслушивает у двери и слышала все, что говорил сержант.
— Ну, Вели, все выглядит так, будто вы и впрямь кое-чего добились, — сказал он.
Сержант ушел почти в час ночи, оставив Эллери вконец измученным. Все же он чувствовал, что должен подбодрить Никки. Наверное, она вне себя от страха после слов Вели. Эллери подошел к двери в спальню, негромко постучал и стал ждать. Ответа не было. Он постучал сильнее. Снова никаких звуков. Повернув ручку, Эллери открыл дверь и заглянул в комнату. При лунном свете он увидел на кровати под одеялом очертания тела Никки. На подушке виднелась прядь темных волос. Эллери осторожно закрыл дверь. Ну и нервы у этой девушки!
Эллери задумчиво потер щетину на подбородке. А почему бы ей не поспать? Он сам устал как собака. Эллери снял пиджак и галстук, повесил их на спинку стула у письменного стола, сбросил ботинки и сел на кушетку, расстегивая рубашку. Дотянувшись до фланелевого халата, он превратил его в подушку и лег.
