Артур Гриффитс - Пассажирка из Кале (сборник)

Я успел только мельком увидеть Фальфани и переброситься с ним лишь парой слов. Он сам оказался в неприятном положении. Они его разоблачили, сбили со следа и заперли в купе вагона. Теперь мне предстояло продолжить погоню.

– Ваша очередь, Людовик, – торопливо сказал он мне, высовываясь из окна. – Что бы ни случилось, не отставайте от нее ни на шаг и смотрите в оба. Она хитра, как дьявол, и легко обведет вас вокруг пальца, если потеряете бдительность. Поспешите. Найдете ее в зале ожидания при ресторане, ее легко узнать.

Он описал ее, и я ушел, пообещав послать телеграмму в Люцерн. Фальфани был прав. Не узнать ее было невозможно. В столь раннее время людей на вокзале почти не было, и среди типично одетых по-простому швейцарцев никто не мог сравниться с английской леди, путешествующей с горничной.

Она показалась мне красавицей: высокая, прямая, легкая в движениях, хоть и затянута в узкое пальто, каштановые кудри, выбивающиеся из-под пикантной фиолетовой шляпки, обрамляли одно из самых прекрасных лиц, которые мне приходилось видеть. А видел я немало, ибо не отрицаю, что питаю слабость к красивым женщинам, но эта была выше всякого сравнения. Подходить к ней официально было скучно, но почему бы не получить от работы немного удовольствия, если есть такая возможность? Мне вовсе не обязательно вести себя с нею вызывающе. Во-первых, это может помочь делу, а во-вторых, почему бы не провести время с приятностью, даже если в конце мне придется показать зубы?

Когда я вошел в зал ожидания, она оценивающе осмотрела меня, и на миг мне показалось, что она меня раскусила. Она видела, как я разговаривал с Фальфани?

Если это так, если эта женщина считала меня одним из преследователей, она бы смотрела на меня с отвращением, однако мне показалось, что все было наоборот, мой внешний вид ей, похоже, даже понравился. Почему бы нет? Я в свое время имел успех и могу сказать, хоть это прозвучит нескромно, меня оценивали по достоинству и другие дамы, не менее благородные. В конце концов мне, конечно, пришлось бы исполнить свои неприятные обязанности, но в ту минуту передо мной стояла весьма приятная задача: познакомиться.

Пока что мне нужно было выяснить, в каком направлении она собиралась ехать. Билет она уже купила, о чем свидетельствовало то, что она сидела со всеми своими вещами и носильщиком в зале ожидания, готовая выйти на платформу, как только откроются двери. (Всем известно, что в Швейцарии до сих пор распространено глупейшее и крайне неудобное правило не подпускать пассажиров к поезду до последней секунды.)

Зал ожидания обслуживал много линий, и мне оставалось только терпеливо ждать, когда она пойдет к своему поезду. Когда наконец работник вокзала открыл дверь и объявил посадку на Биль, Невшатель, Лозанну и Бриг, она встала, чтобы занять свое место, и у меня отпали последние сомнения относительно направления ее путешествия. Дождавшись, пока она выйдет, я скользнул обратно к кассе и взял билет до Брига, конечной станции маршрута. Так я мог быть готов к любым неожиданностям. Я мог сойти в любом месте, где сходила бы она. Получив билет, я успел дать телеграмму о последних новостях Фальфани в Люцерн, после чего пошел на платформу.

Без труда найдя леди, я сел в ее вагон. Это был типичный швейцарский вагон с купе en suite.

Я хоть и занял купе на приличном расстоянии, имел возможность наблюдать за ней.

Я думал: получится ли сломать лед и познакомиться с ней, если мне повезет и подвернется возможность? Проводник швейцарец, грубый, властный тип (обычное дело для представителей этой профессии), довольно бесцеремонно обратился к ней и, судя по жестам, начал отчитывать ее за количество и размер сумок на сетке над ее местом. Потом он принялся их снимать и, не обращая внимания на ее гневные протесты на плохом немецком, бросил несколько штук на пол.

Я увидел в этом свой шанс. Поспешив на помощь, я, свободно владея немецким, как и несколькими другими языками – это необходимо при моей профессии – резко упрекнул проводника и назвал его невоспитанным грубияном за то, что он так ведет себя с беззащитной одинокой дамой. В награду я был одарен милой улыбкой и почувствовал, что имею право сказать несколько слов в ответ на ее сердечную благодарность. Она с готовностью ответила, и я подумал, что могу пойти дальше и спросить, не нужно ли чем-нибудь помочь.

– Видите ли, я первый раз еду этим поездом, – с совершенно невинным видом сказала она. – Возможно, вы знаете, во сколько мы прибываем в Лозанну?

– Точно не скажу, – ответил я, – но у меня в сумке железнодорожный справочник, принести?

– Нет, нет, не хочу вас утруждать.

– Что вы, мне это совсем не трудно. Схожу принесу.

Я пошел к своему купе, охваченный желанием услужить столь очаровательной женщине. У меня и в мыслях не было, что она играла со мной. Я, как последний болван, не услышал предупреждения, которое слетело с ее же уст.

Возвращаясь с «Брадшо» в руке, я застал какой-то миг, когда две женщины продолжали разговаривать, не замечая меня. Горничная, должно быть, сделала какое-то замечание, неприятное хозяйке, и та отвечала ей довольно резко.

– Я знаю, что делаю, Филпоттс. Сделайте милость, оставьте это мне. Это единственный способ.

Потом она увидела меня, и ее поведение мгновенно изменилось. Она обратилась ко мне сладким, совершенно спокойным голоском:

– О, вы так добры. Мне ужасно стыдно.

– Почему? Для меня удовольствие быть вам полезным. Вы, кажется, говорили, Лозанна? – спросил я как бы между прочим, открывая справочник. – Вы едете в Лозанну?

– Нет, в Веве, и оттуда в Монтре. Я просто хотела узнать, будет ли у нас время для déjeuner[11] в Лозанне. В этом поезде, кажется, нет вагона-ресторана?

– Нет. Вагон-ресторан есть в следующем, что является большой ошибкой, ведь то обычный медленный поезд, а наш – специальный экспресс. Но в Лозанне у вас будет полчаса. Полагаю, этого достаточно? В Лозанне будем в двенадцать, и после этого у нас тридцать минут свободного времени.

– Вы едете дальше, за Лозанну?

– Возможно. Я еще не решил. Это зависит от того, встречусь я с друзьями там или дальше. Если они сядут на поезд, мы поедем в Бриг, чтобы перейти через Альпы по перевалу Симплон до озера Маджоре.

Все это я рассказал с беззаботным видом, но на самом деле незаметно следил за тем, как она это воспринимает. Как оказалось, не зря. На лице ее проступил густой румянец, руки задрожали. Я не сомневался, что у нее были точно такие же планы. Она собиралась выехать в Италию, мы это знали, или, во всяком случае, так считало наше начальство. Она проведала, что Фальфани следил за ней, поэтому теперь запутывала следы, колеся по Швейцарии с тем, чтобы доехать до Брига и пересечь горы по дороге.

Мне казалось, что я перехитрил ее, вот только забыл я, что при этом выдал собственные планы и заставил ее насторожиться. За мою неосторожность меня ждала расплата.

– В самом деле? – сдержанно произнесла она с вежливым интересом. Самообладание уже полностью вернулось к ней. – Надеюсь, вас ждет приятная поездка. Долго ли туда ехать? Как будете добираться?

– Дилижансом часов девять, – ответил я, сверившись с «Брадшо». – И стоит сорок франков. Но частным экипажем или дополнительным почтовым намного дороже.

– Позвольте взглянуть? – Я передал ей справочник. – Хотя я никогда не понимала этого «Брадшо».

– Если у вас есть сомнения, я с удовольствием вам все объясню, – предложил я, но она со смехом отказалась от моей помощи, сказав, что ей хочется самой разобраться в этой головоломке, и я, оставив ей книгу, отодвинулся в угол. Мерный стук колес постепенно убаюкал меня. Я сонливо размышлял и с наслаждением рассматривал ее прекрасное лицо, пока она сосредоточенно изучала справочник, не подозревая о том, что эта прекрасная женщина готовит план моего уничтожения.

Первой остановкой был Биль, или на французский манер Бьен. Стояли мы минут десять или даже больше, поэтому я успел сходить на телеграфную станцию при вокзале, где к своей радости нашел послание от Фальфани, в котором он сообщал, что постарается побыстрее приехать в Бриг, если я не предложу другого.

Ответ, который я сразу направил в Гешенен, звучал так:

«Заявляет, что едет только в Монтре. Не верю ей. Думаю, ей нужно в Бриг. Приезжайте туда и ждите. Возможно, придется объединить силы».

Мы с Фальфани сходились во взглядах и действовали сообща.

Я считал, что мы на правильном пути, а после второй и третьей телеграммы, которые я получил в Невшателе и Ивердоне, у меня отпали последние сомнения. Наконец, когда мы подъезжали к Лозанне, я решил предупредить леди, что пора начинать готовиться к выходу. Привлекать к себе ее внимание не пришлось, потому что она украдкой наблюдала за мной. На губах ее заиграла милая и приветливая улыбка, которая могла осчастливить и более самоуверенного человека, чем я.