Эрл Гарднер - Вдовы носят траур
– Полиция заявила мне, что они сегодня же намерены допросить меня насчет вас, насчет того, каким образом все вы оказались в моем ресторане. И я собираюсь рассказать им все.
– О деле с шантажом?
– Я собираюсь сказать им, что я нанял вас для определенной работы, но что вы вели со мной двойную игру.
– И именно поэтому вы пригласили нас на званый обед? – невинно спросил я.
В его глазах заметалось новое сомнение. Он понял, в какое дурацкое положение он мог бы загнать себя.
– Ну ладно, – сказал я. – Теперь я намерен кое-что сказать вам. Я не знаю, в какую игру вы играете. Но думаю, что вам еще до того, как вы начнете катить на меня бочку, следует знать об одной вещи.
– Я не собираюсь толкать на вас бочку.
– Фотографии, – спокойно сказал я, – на которых возле машины около мотеля изображены вы и Конни…
– Заткнитесь вы, чертов болван, – злобно перебил меня Баффин. Но он не кричал, он понизил голос почти до шепота. – Моя жена дома!
– Я только хотел сообщить вам, что эти фотографии не были сделаны шантажистом тайно и незаметно. На фотографиях изображена инсценировка…
– Что? – вскричал Баффин.
– На фотографиях изображены люди, которые позируют. В момент съемки они стояли неподвижно. Чтобы шляпа не закрывала ваше лицо тенью, оно специально повернуто к свету. Вы знали, что вас снимают. Даже машину вы поставили так, чтобы солнце лучше освещало ее номер. Кстати, чтобы цифры резче выделялись, номерной знак был специально вымыт. Фотографии сделаны не при естественном свете – была использована подсветка.
Он сидел и молча смотрел на меня. Потом неуверенно спросил:
– Когда вы догадались об этом?
– Сразу, как только увидел фотографии. Я сам немало снимал скрытой камерой и сразу могу отличить фотографии, на которых позируют. В нашем деле приходится делать тайные снимки, и, когда вы снимаете при естественном освещении, у вас на фото всегда будут некоторые технические дефекты. Когда вы снимаете людей в движении, их черты обязательно будут чуть-чуть смазаны. Снимки, которые мы получили у Калверта, – фальшивки. Это инсценировка. Вы очень аккуратно расставили чемоданы. Взяли под руку Конни. Повернули лицо так, чтобы на него падал свет. Сказали Конни, чтобы она посмотрела на вас. А потом застыли в ожидании, чтобы получились качественные снимки. Это была одна из основных причин, по которой я не отдал вам полученные от Калверта документы. Поскольку Конни была нашим клиентом и поскольку нет никаких поводов подозревать, что она была в сговоре с фотографом, я решил, что ваши интересы не совпадают с ее интересами. А может быть, и противоположны им. В то же время я почувствовал, что вы действуете заодно с шантажистом. Можно было предположить, что ваш план состоял в том, чтобы вытрясти из Конни Алфорд десять тысяч. Правда, я не думаю, что вам настолько нужны деньги, чтобы ради такой суммы идти на подобные махинации. Но никогда ни в чем нельзя быть уверенным. Вот примерно такова в общих чертах схема событий.
– Сукин сын! – сказал Баффин.
Но теперь в его голосе не было злости. Скорее прозвучало невольное восхищение. Я молча сидел и ждал, что он скажет дальше. Наконец он сказал:
– Я сглупил?
– Вы сглупили, – согласился я с ним.
– Но вы ошибаетесь, считая, что я связан с шантажистом. По крайней мере я не связан с ним настолько, чтобы делить полученные за шантаж деньги.
– Расскажите об этом подробнее, – попросил я.
– Это было сделано, чтобы защитить Конни.
– Хороша защита! – сказал я с сарказмом.
– Нет, вы не понимаете. Утром шестого числа она была в Сан-Франциско. А необходимы были доказательства того, что в это время она оставалась в Лос-Анджелесе и провела здесь весь уик-энд. Фото, сделанные с целью шантажа, показались нам в таком деле самым лучшим доказательством. Особенно убедительно такое доказательство зазвучало бы при участии частного детектива, который бы выплатил шантажисту деньги.
Мы немного помолчали. Потом я спросил:
– Хотите что-нибудь добавить к этому?
– Нет, – отказался он.
Мы снова немного помолчали. Но он не выдержал долгого молчания:
– Если вы отдадите мне эти фотографии и позволите уничтожить их, а после этого согласитесь быть свидетелем того, что на фотографиях возле покидающей мотель машины были действительно изображены я и Конни, а также подтвердите то, что вы своими глазами видели датированную пятым числом регистрационную карточку мотеля… – Он замолчал, глядя на меня с надеждой. Потом все же добавил: – На этот раз десять тысяч получили бы лично вы…
– По-видимому, вы не совсем правильно оцениваете ситуацию, – сказал я. – Нашему агентству была поручена защита интересов Конни Алфорд. И я готов защищать ее интересы. Но я не могу брать взятки за лжесвидетельство в пользу кого бы то ни было.
Он о чем-то ненадолго задумался, потом резко вскочил на ноги:
– Лэм, никому об этом не говорите. А сейчас вам лучше уйти. Я скоро сам свяжусь с вами. – И вдруг добавил: – Дело получает неожиданный оборот.
Он проводил меня до двери. Когда мы вышли из его кабинета, в гостиной появилась и тут же двинулась в холл какая-то женщина. Она начала подниматься по лестнице. Но вдруг увидела нас и остановилась. Потом с подчеркнутой теплотой поздоровалась со мной. Она была много моложе Баффина. И была абсолютной блондинкой. Из тех женщин, что много внимания уделяют прическе, косметике, одежде, даже манере двигаться. Все, что она делала, было спланировано и тщательно обдумано.
– О, доброе утро, дорогая, – сказал ей Баффин.
– Привет, дорогой!
Она продолжала стоять, глядя на меня, как бы ожидая, когда ей меня представят.
– Я сейчас зайду к тебе, – вместо этого сказал ей Баффин.
Он вытолкнул меня из дома и торопливо захлопнул за нами дверь.
Рядом с моей машиной стоял большой «Кадиллак». На всякий случай я посмотрел на номер – HGS 609. Очевидно, жена Баффина только что откуда-то приехала. Я готов был поспорить на пятьдесят долларов против цента, что она ездила в агентство, в котором я нанял свой автомобиль. Там она по регистрационной карточке узнала, кто я такой, и на всякий случай записала все это для будущего. Она, несомненно, была женщиной такого сорта.
Баффин тоже смотрел на «Кадиллак». В его глазах появилось выражение беспомощности. Мне показалось, что я легко читаю мысли, которые в этот момент приходили ему в голову.
– Вам не следовало приезжать сюда, Лэм, – сказал он, конвоируя меня к машине.
– Вам не следовало играть со мной втемную, Баффин, – сказал я ему в тон.
Он не уходил и не спускал с меня глаз до тех пор, пока я не захлопнул дверцу машины, не запустил мотор и не выехал на улицу.
Из первой попавшейся на пути телефонной будки я позвонил Элси.
– Тебе будет звонить женщина по имени Конни Алфорд, – сказал я ей. – Пусть она оставит свой адрес и номер телефона.
– О’кей. Сержант Селлерс требует, чтобы ты, как только появишься в офисе, связался с ним.
– Но я ведь еще не появился в офисе? Не так ли?
– Так.
– Значит, я не могу знать, чего он хочет. Будь хорошей девочкой! – сказал я и бросил трубку прежде, чем она могла передать мне еще какие-нибудь сообщения.
Глава 9
Я слушал передачи новостей по радио и по телевидению. В сообщениях о городских событиях говорилось, что полиция весьма озабочена тем, что до сих пор не может выйти на след миссис Стармэн Калверт. Теперь было совершенно точно установлено, что она не служила ни в одном из универсальных магазинов города. Правда, удалось найти одну миссис Стармэн Калверт. Она живет в Сан-Франциско. По ее словам, она развелась с мужем пять лет назад и ничего не знала о том, что он снова на ком-то женился. Это была толстая сорокапятилетняя брюнетка.
На своей взятой напрокат машине я начал кружить поблизости от дома, где проживали Калверты. Я разыскивал ближайшие заправочные станции. Таковых оказалось две на десять соседних кварталов.
На первой из них я потерпел неудачу.
На другой заправочной станции, предъявив документы частного детектива, я сказал, что представляю интересы клиента по имени Калверт, у которого пропала его чековая книжка. Мне поручено выяснить, кто пользуется ею, по существу, обворовывая настоящего Калверта. По некоторым сведениям, ее украли у моего клиента. Вор живет где-то здесь по соседству. И вот я стараюсь найти доказательства его вины для передачи дела в суд.
Я говорил это напористо и быстро. А служащий заправочной станции был тугодум. Он без всяких сомнений пригласил меня взглянуть на квитанции, которые еще не были отправлены на оплату. Мы зашли в конторку, и через несколько минут передо мной лежала стопка бумаг. Одна из них была подписана миссис Стармэн Калверт.
Я вынул из кармана блокнот и сделал вид, что проверяю по нему какие-то данные.
– Нет, это все не то, – сказал я. – Однако надо записать номер чека. На всякий случай.
На самом же деле я записал номер автомобиля, который был обслужен по чеку миссис Калверт. Это был «Кадиллак», номер HGS 609.
