Юрий Губин - Происхождение человека и человечества.
Одна из особенностей взаимоотношений видов, способных тормозить желание лишить жизни, является ритуальность почти всех процессов взаимоотношений, которые получили развитие в процессе эволюции. Они вышли из ритуальности взаимоотношений самки и самца, при решении вопросов продолжении рода. Ведь, вообще, торможение агрессивных действий, как способ взаимоотношения в животном мире возник именно из принципа – «не навреди самке», а потом уже закрепилось генетически, на рефлекторном уровне, противодействие самки агрессии в отношении детёныша, не зависимо от того, будь то хищник или представитель своего вида. Ритуальность освобождает от неожиданных нападений со стороны сильных особей на слабых физически. Без этого волк, например, мог бы убить совсем молодого и не оформившегося щенка.
Мы можем не замечать многие ритуализированные моменты, просто потому, что мы их не видим, а животные по своей сути очень внимательны и они улавливают самые не значительные и не заметные для нашего глаза и понимания знаки ритуалов. Поэтому нам зря кажется, что ритуал как специальная форма взаимодействия в процессе признания своего среди своих присущее только человеку.
Клыки, когти, мощные клювы и другие физиологические орудия защиты и нападения, развивались, как мы теперь знаем, одновременно с развитием системы торможения убийственных действий к представителям своего вида. Ни одна из этих сторон поведения животных не могла развиваться отдельно от другой и тем более в разное время. И вид как биологическая целостность как рождался, так и умирал вместе с ними, потому, что это всё входит в видовое поведение, на котором строится его жизнь.
Австралопитек афарский не обладал сдерживающим механизмом агрессивных действий к представителям своего вида по определённым причинам, о которых писалось выше. В первую очередь, как мы уже говорили, из-за своего видового поведения, которое возникло в экологической нише и повлекло за собой морфологическое своеобразие гоминид, где просто отсутствовали возможности нападения и агрессивной защиты с причинением тяжёлых увечий, влекущих за собой смерть. Причины для конфронтации были очень слабыми и в принципе незначительными. В связи с этим смертоубийство среди этих гоминид были крайне редки и по своим возможностям - случайны.
Уйти от проявления агрессии, с помощью бегства, от сильного и разъярённого соперника в какой-нибудь конфликтной бытовой ситуации, было намного эффективней прямой защиты своих интересов. Достаточно было нырнуть и под водой отплыть в сторону или в какое-нибудь укрытие. Это служило достаточной защитой от своих и чужих врагов. Поэтому у афаров и не появились органы тела, имеются в виду клыки и когти, необходимые для защиты и нападения, а против крокодила никакие клыки не помогут. Поэтому у Австралопитека афарского и не существовало психологических ограничений на убийство особей своего вида, потому, что он просто физически не мог причинить большого вреда своему собрату.
Скандалы и склоки в самом прямом смысле этого понятия, конечно были. Как же без этого. Их отсутствие всегда подозрительно. Слабо окрашенные эмоционально взаимоотношения внутри общественных структур вида, не соответствующих психологическому развитию на данном этапе эволюции, означают, что популяция не здорова психически, а значит, нет возможности возрождения в новом качестве. Остаётся только вымирать.
Изобилие всего, что необходимо для спокойного существования, великолепное знание окружающей обстановки, эмоциональное общение достигло уже такого уровня сложности, что стала активно и разносторонне проявляться эмпатия, которая была ответом на некоторые отрицательные состояния членов ассоциаций, которые, в свою очередь стимулировали необходимые возможности альтруистического поведения. Такое отношение к членам группы у афаров не могло возникнуть спонтанно. Под ними был определённый фундамент. Ведь в принципе, почти у всех видов животных проживающих в сообществах можно обнаружить варианты и способы помощи одного представителя животного коллектива другому, или как это часто наблюдается одного члена - всему сообществу. Многие особи при выполнения такого долга перед своими собратьями рискуют своим здоровьем и даже жизнью вопреки инстинкта самосохранения, что крайне не выгодно для отдельной особи, но приносит благо для всех членов сообщества. Такой альтруизм записан генетически и животные просто не могут поступать по другому. Но альтруизм работающий на благо всей популяции или группе не действует во взаимоотношениях между отдельными особями. Здесь работает совершенно другая психологическая форма по принципу «ты – мне, я – тебе». Как предположил американский биолог Р.Л. Траверс (Trivers, 1971), данный психологический эффект можно назвать взаимным альтруизмом. Согласно его гипотезе животные помогают друг другу понимая, что им в необходимый момент так же помогут. Например, в вычёсывании паразитов и мусора из шерсти в труднодоступных местах как это практикуется у шимпанзе. Но такой альтруизм возможен на взаимовыгодной основе.
В самом начале полуводного образа жизни роль понятия « ты – мне, я – тебе» возросла по сравнению с прежней, подобной отношениям шимпанзе, из-за особенностей окружающей среды, в которой они стали обитать. Кроме того, такие отношения усложнились за счёт появления врождённых способов ухаживания самцов за самками в период эструса (он, скорее всего, был продолжительнее по времени, чем у современных шимпанзе из-за образа жизни), и взаимоотношений между матерью и детьми. Поэтому вокруг члена группы получившего, например, перелом какой-нибудь конечности усложнялись взаимоотношения почти до человеческих понятий альтруизма.
Появление такого психологического явления как альтруизм, перестроила действия некоторых биологически активных веществ организма (БАВ), необходимых для его поддержания как важной адаптационной функции в усложняющихся социальных отношениях. Они уже у афаров из-за ранее описанного предполагаемого образа жизни, были сложнее, чем у современных шимпанзе, именно из-за существования в двух стихиях, а значит требующих большего информационного обеспечения, что увеличивало возможности головного мозга. Благодаря всему этому именно у афаров появилась способность предвидеть события в некоторых моментах бытия, различные действия других членов популяции и попытки манипулирования их поведением, а так же выявления и чужих попыток манипулирования их поведением. Это в свою очередь позволило определять в своей среде ленивых, эгоистичных, инертных и вороватых особей, т.е. попросту говоря мошенников.
Таким образом, конкретизация и усложнение системы взаимного альтруизма произошла ещё у ранних гоминид, когда они стали объединяться в определённые коллективные образования.
Альтруистические наработки позволяли, в первую очередь самкам афаров, заботиться о раненых и больных. Излишки пищи, которую добывали пары для своих детёнышей, позволяли накормить и тех, взрослых особей, которые не могли это сделать самостоятельно из-за увечий или болезни. В дальнейшем данные возможности, с помощью грегарного отбора, перешли в генетически оформленный механизм отношений внутри ассоциаций афаров – взаимный альтруизм и популяции от этого только выигрывали. Это произошло потому, что каждый её член чувствовал, что помощь ближнему в определенных критических моментах жизни обернётся помощью и для него*. Вильямс (Williams, 1966) в своих работах определил, что система взаимовыручки может развиваться настолько, насколько позволяет естественный отбор, а способность к мышлению при этом не является обязательной. Райт (Wright, 1994) в свою очередь, опираясь на его работу, сделал свои выводы: «Животные (и люди в том числе) часто используют эволюционную логику не через разумный расчёт, а следуя чувствам, которые подобны логике». Скорее всего, это необходимо рассматривать в другом ключе, а в каком сейчас и рассмотрим.
Генетическая предрасположенность к альтруизму как одного из способов социальной адаптации того времени, плюс жизненный опыт каждого члена популяции, который закреплялся в подсознании, проявляли себя как врождённая особенность нервной деятельности, которая давала возможность правильно реагировать на свои альтруистические возможности и оценивать таковые у окружающих. Положительность или отрицательность реакций со временем стала подтверждаться действием амфитаминов оказывающих стимулирующее действие на нервную систему. Следовательно, они действовали как активизирующие жизненно важные процессы в организме даже на гормональном уровне. При этом подтверждалось и действием окситоцинов, которые стали служить для повышения чувствительности нервных окончаний. Данные биологически активные вещества вырабатывает мозг для поощрения самого себя при правильном, соответствующем генетической программе, решении или поступке. Так, что «чувств подобных логике» в альтруистическом поведении у наших предков в плейстоцене не было, да и быть не могло. Логика это продукт деятельности мозга современного человека сформировавшиеся в период образования народов индоевропейской языковой группы.
