Дела святейшие - Дельвиг Полина Александровна

— Ну не считая того, что у коней зоба не бывает... — Полковник посмотрел в одну сторону тоннеля, затем в другую и снова на оберег: — Ты хочешь сказать, что точно такой конек вырыт здесь, под землей?

Даша кивнула:

— Я почти уверена, что все тоннели нашего лабиринта повторяют тело конька, а дырки, соответственно, — это то, вокруг чего мы бегаем.

— Значит, мы как бы находимся внутри земляного оберега? — восхитилась литовка.

— Как бы так.

Стас хмурил брови:

— Ну допустим. А что нам это дает? Как мы узнаем, где находится клад?

— Тут все ясно. Такие обереги носили у левого плеча. Следовательно, искать надо в районе плеч. Плечей.

— Плечов. — Полковник крутил подвеску и так и эдак. — У лошади нет плечей. В человеческом смысле слова.

Даша отмахнулась:

— Тебя послушать, так у лошади ничего нет.

— Почему. Грива есть. И хвост.

— Ну и ищи тогда под хвостом.

— Да ладно, верю, верю я... Ну что, ребята, раз у нас теперь есть карта лабиринта, поползли искать лошадиный зоб? Ведь правильно я понял: раз зоб находится приблизительно в районе плечей, то и искать следует в этом круге? А, Иван Робертович?

Оганесян смотрел на Дашу с нескрываемой ненавистью.

— Чего ты на меня так пялишься? — снова разозлилась она. — Если бы не я, ты бы даже не узнал, что такое бывает.

— Уж лучше бы и не знал, — прорычал тот, — только сердце себе рвать.

— Чего же вы, армяне, на чужое добро падкие! — Даша ползла чуть позади Оганесяна и с трудом удерживалась от желания дать тому хорошего пинка или хотя бы укусить.

— А вы, русские, уж такие добрые, такие добрые, что полмира себе захапали, да и пропили от широты душевной... Ты лучше представь, сколько открытий можно сделать, докторскую защитить...

— Шевели копытами, — Даша довольно грубо ткнула кулаком его в зад. — Мародер проклятый...

— Значит, так, — полковник сверился с оберегом, — если Дарья Николаевна права, то у нас получается шесть малых кругов — четыре в копытах, один в зобу, один в хвосте и один, большой круг в виде полумесяца, над спиной. Соответственно, тоннели должны расходиться следующим образом: в районе соединения шеи и спины — острый угол и два тоннеля, один — первая передняя нога, другой — шея. Следующий район: соединение шеи, головы и подвески. Три тоннеля. И последнее место: где округлая дужка подвески соединяется с хвостом. — Полковник провел пальцем по оберегу. — Похоже на соприкосновение двух кругов и, следовательно, четыре тоннеля. Правильно? Правильно. А что мы имеем здесь? — Спрятав оберег, он стал водить фонариком по стенам тоннеля. — Здесь, совершенно очевидно, мы имеем острый угол — одна дорога направо, другая налево. Получается, что это соединение спины и шеи. — Полетаев обернулся. — А ну-ка, Стас, проверь, назад, чуть левее, должно быть еще одно ответвление, во вторую переднюю ногу.

Рона слушала его рассуждения, вытянув голову и сморщившись, как от клюквы. У Лии лицо было такое, словно все вокруг разговаривали на марсианском. Позади, в темноте, слышалось отдаленное пыхтение и возня.

— Есть! — наконец раздался радостный голос Стаса. — Есть прямой тоннель.

— Тогда пробегись по нему до конца и посмотри, есть ли на конце круглая площадка или круглый тоннель.

— Понял...

Несколько минут все сидели в полной тишине, время от времени бросая друг на друга обеспокоенные взгляды. И только Даша с Оганесяном теперь были совершенно спокойны. Даша, правда, немного насмешливо улыбалась, рассматривая спортивный костюм полковника.

— Чего ты все кривишься? — недовольно пробурчал тот.

— Первый раз вижу тебя таким грязным, — радостно сообщила рыжеволосая. — Приятно, однако.

— Угу. — Полковник посмотрел на часы. — В следующий раз, когда соскучишься по грязи, просто посмотрись в зеркало. — И быстрее, пока Даша не нашлась что ответить, крикнул в темноту:

— Ну чего там так долго?..

Тут же послышался радостный топот.

— Слушайте, там действительно на конце круглый тоннель. Потрясающе!

Полковник посмотрел на Дашу с невольным уважением. Та лишь плечами повела.

— Просто прочитала на пару книжек больше, чем ты.

— Ладно, не задирайся. Ну что, друзья мои, тогда нам направо. Осталось совсем чуть-чуть. — Полковник встал на четвереньки и пополз, остальные двинулись за ним.

— Упс!

Все пятеро застыли на месте, упершись головой в попу впереди идущего.

— Ну чего там? — послышались недовольные голоса. — Чего стоим?

— А дальше только налево, — растерянно протянул полковник.

Даша пыталась заглянуть за попу Оганесяна, но тот хорошо кушал в последние годы, и обзор был невелик.

— Как так? А голова где?

— Откуда я знаю?

— А ну пропустите меня вперед...

— Осторожнее...

— Двигайся давай...

Добравшись до полковника, Даша выхватила у него фонарик.

— Здесь обязательно должна быть стена, — бормотала она, ощупывая израненными пальцами землю.

— Ты когда маникюр делала в последний раз? — удивленно поинтересовался полковник. — Детка, у тебя очень запущенные руки.

Даша обернулась с таким выражением на лице, что тот поспешил отодвинуться.

— Копай, копай, я не мешаю.

— Нет уж, ты копай! — Разозленная женщина бросила ему ключи. — После этого посмотрим на твой маникюр.

— Да пожалуйста! — Так и не взяв ключи, Полетаев полез во внутренний карман, достал нитяные перчатки и штык-нож. — Могла бы сразу попросить.

Минут десять прошло в нервозном ожидании.

От интенсивной работы у полковника выступили на лбу капельки пота.

— Я, конечно, не хочу опережать события... — проговорил наконец он, — но сдается... Черт, что это такое? Корни какие-то... В общем, либо головы у коника не было, либо ее каким-то образом усекли.

— Копай, копай...

Даша сидела хмурая, прислонившись затылком к сырой стене. Ей безумно хотелось спать.

— Послушайте, — Стас подполз ближе, — а у меня идея. Если это не лошадка, а конек, то, может быть, все богатство хранится, так сказать, в его богатстве?

Даша устало сморгнула.

— Ты имеешь в виду его пипиську? — спросила она.

Полетаев-старший даже копать перестал.

— Ну зачем же так неуважительно?

— О, да! Простите, пожалуйста. — Даша подняла руки вверх: — Какое сокровище оскорбила.

— Вот именно что сокровище! — Стас был воодушевлен собственной идеей. — Сокровища в сокровище. А что, логично.

Даша зевнула.

— Для вас с дядей — безусловно, но для монашек, которые этот монастырь строили, вряд ли.

Полетаев воткнул нож в землю и сел.

— Ты говорила, что в шестидесятых подземные ходы взрывали. Так, может, с тех пор здесь все и завалило?

— А какая разница? — Даша с трудом боролось со сном. — Мы в любом случае находимся возле головы. Прикидывая масштабы, максимально придется рыть... метров пять-шесть.

— Этим? — полковник показал на нож. — Давай, начинай.

Даша прилегла на бок и закрыла глаза:

— Копать — это мужская работа. У нас все равно выхода нет... Нет никакого выхода...

— Эй, подруга, не спи, замерзнешь. — Полетаев попробовал ее растолкать. — Нельзя лежать на земле.

— На земле, в земле... Какая разница. — Даша чувствовала, что проваливается в небытие, и ей от этого было несказанно хорошо. — Не трогайте меня, я умерла...

Сбоку притулилась Рона.

— Честно говоря, я тоже не в лучшей форме. Может, и вправду поспим?

— Ну хорошо. — Полетаев полез во внутренний карман. — Только для начала хлебните этого, чтобы во сне не заснуть окончательно, и спите спокойно. — Он протянул Даше небольшую плоскую фляжку.

Находящаяся в полуобморочном состоянии женщина, разумеется, потеряла бдительность и, не долго думая, покорно глотнула неизвестную жидкость. В ту же секунду горло обожгло огнем, в мозгу громыхнул гром, сверкнула молния, в груди все свело, затем отпустило, но дышать было все равно нечем. Хватая воздух ртом, размахивая руками, Даша вскочила, ударилась головой о свод, упала, бросилась в одну сторону, затем в другую, наконец рухнула на землю и замерла.