Загадка двух жертв - Андрей Анатольевич Посняков
– Владимир Андреевич передал – дело тут у вас какое-то странное!
– О! Сергей Петрович, добрый день! – Увидев подошедшего следователя, Игнат протянул руку. – Что Владимир Андреевич? Не утвердили еще?
– Да все и. о. Говорят, обком тормозит. Сплошное беззаконие! Товарищ Левкин борется, но… Ну, что тут у вас?
– Да вон, в камышах… Мы пока тело не трогали, вас ждали.
– Это правильно… Протокол уже составили? Давайте! Хотя… Сперва сам посмотрю…
Узенькие брючки закатать было трудно, и Пенкин, ничуть не стесняясь, – а некого! – просто снял их, заодно с пиджаком и водолазкой. Даже пошутил, входя в воду:
– Заодно искупаюсь! А то в электричке такая духота.
– В электричке? – хлопнул глазами Игнат. – А где ваша «Волга»?
– Так уже неделю в ремонте! По графику…
Пригладив светлую челку, следователь добрался до трупа.
– Ага, ага… вот, значит, как… А что, звезда эта…
– После смерти или до – покуда неясно.
– Ясненько… Личность уже установили?
– Установим. Пока ясно, что местная. Свидетели говорят.
– Свидетели… ага, ага… А где они?
– Да вон, под березой.
– А, пареньки эти… Ладно, поговорю… А платье, вещи?
– Не нашли пока.
– Ага, ага…
На том берегу из зарослей показался участковый Дорожкин. Сняв фуражку, замахал рукой – река в этом месте была узкая, метров пятнадцать-двадцать в ширину.
– Игнат, тут плот! И пятна на нем подозрительные…
– Плот?
Следователь тоже заинтересовался:
– Плот? Что за плот? Ладно, поглядим… А что, думаете, ее тут и притопили?
– Могло и течением принести. – Ревякин указал рукой. – Во-он оттуда. Где участковый стоит.
– И где плот! – потер руки Пенкин. – Надо бы взглянуть на этот плотик.
– Так я скажу Дорожкину…
– Нет-нет, я там посмотрю, на месте… Вплавь!
– Не надо вплавь, Сергей Петрович! – сказал участковый. – Тут, чуть выше, – брод.
– Ну, брод так брод – еще лучше. Показывай где…
Глава 2
Тянск – Озерск, июнь 1968 г.
И. о. районного прокурора, младший советник юстиции (майорская большая звезда) Владимир Андреевич Алтуфьев, встав с кресла, потянулся и, задернув от солнца штору, искоса посмотрел на портрет Владимира Ильича Ленина, висевший позади стола, прямо над сейфом.
– Что, Владимир Ильич, щуритесь? Жарко? И мне жарко. Интересно, когда Пенкин позвонит? Или там телефонов нет? Ладно, подождем… А вообще странное дело… странное… Интересно, что там Пенкин нароет? Или Игнат уже нарыл? Нет, ну надо же – звезду вырезали! Фашисты недобитые, что ли? Может, и впрямь дело-то в КГБ передать? Ага… кабы они взяли! Скажут, сперва сами проверьте…
Алтуфьев специально отправился на обед пораньше, предупредил секретаря Ниночку: если Пенкин позвонит, так все точно запомнить, что он скажет, а еще лучше – записать, слово в слово.
– Да уж вы не беспокойтесь, Владимир Андреевич! – Ниночка оторвалась от зеркальца и мило улыбнулась шефу.
– Да я и не беспокоюсь в общем-то, – улыбнулся в ответ Алтуфьев, поправив перед зеркалом воротник щегольской белой рубашки.
Он и впрямь не беспокоился: секретарь, несмотря на весь свой несолидный внешний вид (ногти, вызывающую помаду и выстроенные на голове «вавилоны»), дело свое знала, иначе б на должности не удержалась. Все ж прокуратура, а не какая-нибудь там шарашкина контора.
– Просто хотел попросить. Вы пока на обед не ходите, пока я не приду. Ну, вдруг Пенкин позвонит… Лады?
– Лады, Владимир Андреевич. Подожду!
Еще раз улыбнувшись, Алтуфьев, словно мальчишка, легко сбежал по лестнице вниз, к парадному входу, где, ожидая его, стояла вишневая красавица «Ява-250» с космического вида коляской.
И. о. прокурора не было еще и сорока, верно, потому и не утверждали в должности, даже проводив старого прокурора на пенсию, все мурыжили. Зачем? Держали для кого-то место? Да кто его знает? Хотя сам товарищ Левкин, первый секретарь райкома, Алтуфьева поддержал, а уж Левкина, бывшего партизана и командира ударного комсомольского отряда, в районе уважали, если не сказать больше – побаивались. Однако, как вот выяснилось, не все…
Высокий, худощавый, спортивный, с красивым лицом и аккуратной стрижкой, Алтуфьев производил впечатление на женщин, однако этим своим свойством не пользовался, исключая разве что прежние времена… Не побоявшись грозного начальства, развелся и женился наконец по любви, на бывшей своей коллеге из Нарвы.
К мотоциклам же Владимир Андреевич был неравнодушен с детства, вот и сейчас… Ах, «Ява», красавица «Ява», да разве ж сравнится с ней что-либо…
Многие старшие коллеги за это Алтуфьева осуждали, правда, за глаза. При такой-то должности – и на мотоцикле? Ну и что, что «Ява»? Все равно несолидно как-то. Машина нужна, машина! «Волга» или – еще лучше – четыреста восьмой «Москвич»!
Где деньги взять? Так думай… Ты прокурор или кто? Подержанную брать, через комиссионку? Ну-у, не смешите, лучше тогда уж и в самом деле на «Яве» ездить.
Владимир Андреевич, впрочем, такие разговоры не слышал, хотя догадывался, а если бы услышал, так послал бы непрошеного советчика в известное место. И советчики об этом знали… Впрочем, пока райкомом рулил Федор Иванович Левкин, этаких зануд можно было в расчет не брать. Не враги это, нет… Так, вражата…
Пообедал Владимир Андреевич на этот раз наскоро, в столовке, располагавшейся неподалеку от прокуратуры и местного отдела Министерства охраны общественного порядка (МООП) – так тогда именовалось бывшее МВД. Обошлось не дорого и не дешево – на семьдесят копеек взял щи, гуляш, стакан сметаны с сахаром и чай.
Войдя в приемную, Алтуфьев бросил вопрошающий взгляд на Ниночку:
– Ну что? Не звонил?
– Не звонил. Сам явился! – обрадовала секретарь. – У себя в кабинете дожидается.
Владимир Андреевич всплеснул руками:
– Славно!
– Позвать?
– Да уж сам прогуляюсь.
Едва Алтуфьев вышел в коридор, как в приемной раздался телефонный звонок, и Ниночка тут же выглянула в дверь:
– Владимир Андреевич! Из райкома!
Звонил сам первый секретарь товарищ Левкин. Ругался и требовал взять на особый контроль дело об убитой женщине с вырезанной на спине красной звездой.
– Ты мне расследование обеспечь, Володя! – сопел в трубку первый. – И в самые кратчайшие сроки!
– Не беспокойтесь, товарищ первый секретарь райкома! Сделаем все возможное!
– Вот-вот! И невозможное тоже. А то ишь… Христофорова я уже напряг! Короче, надеюсь!
Христофоров был начальником райотдела МООП, или, как его в шутку называли, «районного Главка», коему подчинялось в том числе и Озерское отделение милиции.
– Однако быстро! – положив трубку, покачал головой Алтуфьев. – И откуда только узнал? Верно, утренние сводки просматривал… А озерские сразу же
