Лампа паладина - Наталья Николаевна Александрова
– Да ради бога! – крикнул ему в спину антиквар.
– Ну, Анна Валерьевна, – сказал Орловский, подавая старухе руку, – не время сейчас плакать и сокрушаться по поводу человека, не оправдавшего вашего доверия. Он не стоит ваших слез!
– Кто вам сказал, что я плачу? – холодно спросила старуха. – Я жажду мести! Итак, переходим ко второй части плана! Я сотру этого типа в порошок, он пожалеет, что родился на свет!
«Уважаю сильный характер, – подумал доктор Орловский, – даже если он скверный».
В гостиную Анны Валерьевны вошел представительный пожилой господин с длинным породистым лицом, обрамленным пышными седыми бакенбардами. В своем старомодном, но весьма элегантном костюме он, казалось, вышел из какого-то исторического фильма про английских аристократов.
– Нотариус Конради, – представился этот господин с достоинством.
– Как, простите?! – вскочил бледный мужчина в поношенном черном костюме, скромно сидевший в уголке.
– Конради, – повторил представительный господин.
– Но к нам должен был приехать Северьянов… Артур Васильевич… мы с ним договаривались…
– Артур Васильевич нездоров. У него гипертонический криз. Он попросил меня его заменить.
Подойдя к Анне Валерьевне, нотариус осведомился:
– Это вы моя клиентка?
– Я, я, – Анна Валерьевна поправила волосы.
– Что ж, приступим! – Нотариус достал из портфеля несколько листов гербовой бумаги и начал читать:
– Я, Басинская Анна Валерьевна, такого-то года рождения…
– Это обязательно читать вслух? – недовольно проговорила старуха.
– Таков порядок! Итак, я, такая-то, находясь в здравом уме и твердой памяти, объявляю свое прежнее завещание недействительным и завещаю все свое движимое и недвижимое имущество, включающее принадлежащую мне коллекцию живописи, а также… господину Басинскому Виталию Дмитриевичу…
Нотариус дочитал документ и поднял глаза на хозяйку:
– Все правильно?
– Правильно… – ответила та неуверенно. – То есть не знаю, правильно ли я поступаю, но здесь все написано в полном соответствии с моими намерениями…
– А если так, то поставьте здесь свою подпись…
Анна Валерьевна дрожащей рукой подписала документ, потом его подписал и сам нотариус. Один экземпляр он убрал в свой портфель, другой отдал клиентке.
– А теперь, простите, должен откланяться. У меня еще много дел… много клиентов…
– Может быть, чаю? – предложила хозяйка.
– Нет-нет, никак не могу!
Анна Валерьевна проводила нотариуса и вернулась.
Виталий заметно оживился.
Он достал из горки две рюмки и темную бутылку.
– Ну, Аннет, нужно обмыть это дело! – проговорил он, потирая руки. – Это замечательный выдержанный портвейн, настоящий, из самой Португалии…
– Не знаю, стоит ли… я не уверена, что правильно поступила…
– Конечно, правильно! Этот негодяй Антон обкрадывал тебя. Ты должна его наказать…
– Но все же он мой внук…
В это время в квартиру позвонили.
– Кто это там? – Анна Валерьевна встала и пошла в прихожую.
Виталий покосился на дверь, достал из кармана пузырек зеленого стекла и торопливо накапал из него в одну из рюмок. Немного подумал и накапал еще – гораздо больше.
Едва он успел спрятать пузырек, дверь открылась, и в гостиную вошла Анна Валерьевна в сопровождении Орловского и Антона.
– Что отмечаем? – спросил Антон, покосившись на рюмки на столе.
– Да так, маленький семейный праздник, – уклончиво ответил Виталий вместо хозяйки.
– Да… семейный… – нехотя подтвердила Анна Валерьевна.
– Ах, семейный? – проговорил Антон. – Ну, если семейный… я к нему тоже имею отношение!
Он подошел к столу, налил портвейн в еще одну рюмку, поставил ее на стол рядом с первыми двумя.
– О, какой замечательный портвейн! – уважительно произнес Орловский, взяв бутылку. – Может быть, мне тоже будет позволено присоединиться?
– Конечно, Георгий Викторович… – смущенно произнесла хозяйка. – Вы уж сами налейте…
Орловский налил себе полную рюмку, поставил на стол, передвинув остальные.
Виталий испуганно следил за рюмками.
– Так за что же мы пьем? – Орловский оглядел присутствующих. – Я предлагаю выпить за семью… за вашу дружную семью…
– За семью… – уныло подхватил Виталий.
– А что же вы не пьете? – удивленно осведомился Орловский. – За вашу ведь семью!
– Я… я пью… – Виталий поднес рюмку к губам, но только прикоснулся к ней.
– Вы пейте, пейте! Или вы боитесь?
– Почему боюсь? Чего я боюсь?
– Боитесь отравиться! Ведь в одной из рюмок яд, правда? Очень сильный яд!
– Что? Что вы такое говорите?
– Да, в одну из рюмок вы налили яд и уже не помните, в какую. Поэтому боитесь пить. Я прав?
– Да что вы такое говорите! Это клевета!
– А если клевета – выпейте вино! Выпейте сейчас же!
– Я… я не хочу. У меня нет настроения.
Вдруг Анна Валерьевна закашлялась, схватилась за горло и осела на стуле.
Все замерли, а Виталий метнулся к столу и схватил документ на гербовой бумаге. Глаза его возбужденно блестели.
– Вот и все! – проговорил он торжествующе. – Теперь все тут мое. И эта квартира моя, так что попрошу вас ее покинуть. Я должен в одиночестве пережить смерть любимой родственницы. Я достаточно долго терпел ее причуды, ее скверный характер…
– И долго обкрадывали ее… продавали ее картины, заменяя их подделками!
– Клевета! И у вас хватает совести клеветать на меня рядом с еще не остывшим трупом моей близкой родственницы…
– А вот и нет! Это отнюдь не клевета! У нас есть видеозапись, на которой вы пытаетесь продать антиквару Рыбакову принадлежащую Анне Валерьевне картину.
– Это не имеет значения. Ведь все это теперь мое, так что я могу делать все что хочу.
– Все это ваше? С какой стати?
– А вот с какой! – Виталий продемонстрировал завещание. – Я уговорил Аннет переписать все на меня!
– И потом решили ее отравить. Потому что вам срочно нужны деньги. Вы ее и раньше подтравливали, но медленно, малыми дозами. А теперь решили завершить все одним махом – благо считали, что все ее имущество уже принадлежит вам.
– И это так! Завещание оформлено по всем правилам… нотариус Конради…
– Нет никакого нотариуса Конради! Ромуальдыч, зайдите!
В комнату вошел представительный господин, расправил свои бакенбарды.
– Так вы не нотариус? – ахнул Виталий.
– Нет, извините. Я всего лишь сторож.
– Но документ…
– А документом этим вы можете, извиняюсь, подтереться. Он фальшивый, от начала и до конца.
– Но Аннета его подписала…
– Не хотите взглянуть на ее подпись?
Виталий уставился на документ и прочел мелкие неровные буквы:
– Кто писал, не знаю, а я, дурак, читаю…
– Так что все впустую! И яд вы своей родственнице дали совершенно зря!
– Вы это не докажете! – оскалился Виталий. – Этот яд… он мгновенно разлагается в человеческом организме, так что его не обнаружить никакими анализами…
– В организме – может быть, а вот в рюмке… в этой рюмке… – Орловский поднял одну из рюмок и посмотрел сквозь нее на свет.
– Не может быть! – вскрикнул Виталий. – Вы врете! Она уже выпила
