Элизабет Редферн - Золото Ариеля
В таверне «Петух», что на углу Олд-Дин-лейн и Шемблз, не привыкли к чужакам, и сначала на явившегося туда Неда завсегдатаи посматривали враждебно. Но когда он протянул руку за элем, кто-то заметил свежие рубцы на его руках; нескольких вопросов хватило, чтобы все выпивохи поняли, что Нед два года служил наемником в Нидерландах. К тому времени, когда он прикончил две пинты крепкого напитка, подаваемого в «Петухе», они уже считали его своим. Как сообщил ему Льюк вчера вечером, в этом месте собирались старые солдаты, и некоторые из них уцелели при осаде Остенде.
Нед знал, что Спиноле потребовалось три года, чтобы превратить великую прибрежную твердыню Остенде в обломки, прежде чем был подписан мирный договор.
— Я слышал, — сказал Нед, — что некоторые английские солдаты, когда попытались получить помощь для города были схвачены, и испанцы пытали их. В последние месяцы войны.
— Это верно, — согласились одни. — Они вышли ночью, чтобы добыть провизии и боеприпасов. Горожане умирали с голоду. Суда с боеприпасами не могли прорваться в течение нескольких недель. Эти храбрые солдаты пустились в путь под покровом темноты. Но они больше не вернулись. Проклятые испанцы окружили их и отвели в свой лагерь. Там их пытали, душили и жгли, привязав к столбу. И все время наш король и его советники здесь, в Лондоне, сытые, удобно расположившись в своих дворцах, вели переговоры о мире с королем Испании. Они умерли, эти солдаты. Все до одного.
Кто-то заговорил о военных событиях у Слюиса. Нед заказал еще эля и вдруг понял, что за ним наблюдает старый хромой солдат, сидевший за соседним столом. Он поманил его к себе. Неприятно дыша на Неда табачным дымом, солдат привлек его ближе и прошептал:
— Это неправда. То, что он сказал насчет Остенде. Не все, кто принимал участие в этой вылазке ради спасения, умерли. Один из них, который спасся, самым распрекрасным образом предал нас всех.
— Предал вас всех? Откуда вы знаете? Вы были там вместе с ними?
— Да. Я участвовал в этой вылазке. Предатель был англичанином. И он заранее сообщил испанцам, что мы собираемся выйти из Остенде в ту ночь, чтобы попытаться получить помощь от принца Морица в Слюисе. Этот англичанин, будь он проклят, был, верно, тайным католиком; он, верно, все время состоял на жалованье у испанцев…
И он сплюнул на тростники, которыми был устлан пол.
— Если он работал на испанцев, — сказал Нед, — почему они его пытали?
— Они хотели, чтобы все выглядело как взаправду, эти люди Спинолы, верно ведь? И я думаю, что они на свой лад презирали этого ублюдка за то, что он предал своих товарищей. Так что его наполовину придушили, как и всех остальных, пока испанцы допрашивали нас насчет планов голландцев и о боеприпасах.
Он протянул руку к своей кружке, которую Нед поспешил наполнить пивом.
— В середине допроса этого предателя, который к тому времени потерял сознание, унесли. Наши стражники-испанцы сказали нам, что он нас выдал. Сказали, что это их агент. Они посмеялись над нами — дескать, мы были такими дураками, что посвятили его в наши планы. Затем заявили, что он умер — они тоже не любят предателей, — но я знаю, что он выжил, проклятый. Я знаю, что он все эго пережил, потому что я снова встретил его.
— Где? — спросил Нед.
— В Слюнсе, несколько месяцев спустя, после заключения мира. Я ждал корабля, чтобы вернуться в Англию. Погода была мерзкая, никакой корабль не мог войти в гавань. Но я видел его там, узнал его по багровому шраму вокруг шеи. И он видел меня. Проклятие! Мы же очень хорошо знали друг друга. Наши глаза встретились, и он тут же исчез в толпе. Как будто две проклятые души встретились в преисподней.
Нед сказал тихо:
— Вы знаете имя этого человека?
— Испанцы, — сказал старик с презрением, — называли его Стефано.
Нед немного помолчал. Потом сказал:
— Предполагалось, что в живых не останется никого. Вы не рассказали мне, как вам удалось спастись.
Старый солдат быстро оглянулся.
— Вы только не говорите другим. Сдается мне, что вы ищете Стефано, потому я вам все это и рассказываю. Я убил товарища-солдата, чтобы убежать. Молодого голландца. После первого дня пыток нас сковали попарно на ночь. У меня в одежде был спрятан нож. Я убил паренька, с которым был скован, и отрубил ему руку.
Он с вызовом посмотрел на Неда, словно подзадоривая его выразить удивление или ужас.
Нед сказал:
— Я был когда-то солдатом. Я знаю, что такое война.
Человек кивнул, одобряя эти слова.
— Так вот я и убежал, — заключил он. — Стража не ожидала, что кто-то хотя бы попытается бежать. Остальных сожгли заживо. Я хотя бы избавил от этого молодого голландца.
Вдруг он схватил Неда за руку.
— Он еще жив, этот Стефано? Потому что если это так, ты найди его для меня, и я убью его своими руками.
Нед заказал ему еще эля и вскоре после этого ушел из таверны. Ночь оказалась морозной. Он постоял немного, глядя на звезды.
Может ли быть, что Стефано — это Стивен Хэмфриз? И работает ли он все еще на испанцев?
На другое утро в открытых дверях высокого дома на Вудраф-лейн стоял французский торговец по имени Бертольт Хагранс, который ввозил с континента тонкие шелковые ткани. Это был хорошо одетый красивый человек средних лет, и он прощался со своими друзьями, которые один за другим отходили от его дома и торопливо удалялись по улице, проходя мимо заброшенного дома Братьев Креста. Когда ушел последний, мастер Хагранс вздохнул с облегчением, собравшись закрыть дверь — погода была промозглая, — как кто-то подошел к нему и сказал:
— Мастер Хагранс, могу я поговорить с вами?
Хагранс обернулся, лицо его омрачилось, хотя голос оставался спокойным.
— Нед Варринер. Сколько лет, сколько зим. Следует ли мне опасаться вашего появления здесь?
— Я больше не служу шпионом ни для кого. Я мог бы предположить, что вы с вашими друзьями служили здесь мессу — один из них был, без сомнения, скрывающийся священник. Но я пришел сюда не за этим.
Мастер Хагранс смотрел на него еще некоторое время, потом открыл дверь и провел Неда в маленькую гостиную.
— Насчет вас ходят всякие слухи, Нед. Когда вы уехали из Англии два года назад, говорили, что вы знаете довольно много о побеге старого Айвена Эшворта из-под стражи по дороге в Тауэр.
Хагранс закрыл дверь гостиной и посмотрел на него.
— Я знаю, что Эшворт бежал на континент и до сих пор великолепно играет на лютне в особняке богатого банкира в Турине. Вы всегда были добры к нему. И ко мне. Вы предупреждали меня по меньшей мере в двух случаях, когда Френсис Пелхэм собирался неожиданно напасть на мой дом.
— Я предупреждал всех католиков, которых знал, когда Пелхэм собирался напасть на них. Это привычка, с которой трудно бороться.
— Теперь вы пришли сюда не по этой же причине?
— Нет. О нет. На этот раз я пришел сюда просить вас об одолжении.
Нед сел на стул, указанный ему хозяином, и взял предложенный стакан со сладкой марсалой.
— Мастер Хагранс, мне нужно знать побольше о человеке по имени Стивен Хэмфриз, который работает садовником в Сент-Джеймском дворце. Мне нужно знать, испытывает ли он симпатии к католикам.
Мастер Хагранс нахмурился.
— Вы хотите, чтобы я выдал товарища-католика.
— Этот человек, если правда то, что я слышал, при осаде Остенде выдал многих английских солдат, и по его вине они погибли от жестоких пыток. Я думаю, вы согласитесь, что человека, так поступившего, трудно простить, каковы бы ни были его религиозные взгляды. Вы мне поможете? Как я помогал вам в прошлом?
— С одним условием, — сказал мастер Хагранс немного устало. — Если вы узнаете, что в этом деле скрыто больше, чем кажется на первый взгляд, больше, чем вы мне сейчас рассказали, и что любые расспросы с моей стороны могут быть сочтены за преступление, вы предупредите меня, чтобы я мог бежать во Францию?
— В таком случае я уеду с вами, — проговорил Нед.
Он вышел из дома Хагранса и остановился на Вудраф-лейн. Было холодно и ясно. И тут он увидел знакомую высокую фигуру.
— Пэт, — окликнул он. — Есть новости? Мэтью скучает по тебе.
— И я скучаю по нему, — сказал рослый ирландец. — Но не по шлюхе, которая спит с ним. Нед, тут есть такое, о чем тебе следует знать.
Нед насторожился.
— Новости из доков?
Пэт покачал головой.
— Нет. Это касается не оружья. И не кораблей. Тут кое-что другое. Я услышал это в городе сегодня утром. Жена Френсиса Пелхэма арестована и посажена в тюрьму на Вуд-стрит.
Нед поднес руку ко лбу. Он медленно проговорил:
— Мне бы хотелось, чтобы ты принес новости получше. В чем ее обвиняют?
— Пока обвинения не выдвинуты. Но говорят, что она собиралась побывать в свечной лавке мастера Кобба, что на пристани Вул. Конечно, все знают, что мастер Кобб по локти засунул руки в дела с крадеными товарами из доков. Говорят, что она должна была отнести ему записку, но она не сказала, кто дал ей эту записку. Поэтому ее взяли, чтобы допросить.
