Филипп Ванденбер - Восьмой грех
– Когда вы сможете привезти его? - спросил он. Похоже, Аницет снова обрел уверенность.
– Если хотите, завтра утром, в одиннадцать. Товар - деньги. Но без фокусов!
– Это дело чести, - ответил Аницет, хотя у него на этот счет было особое мнение.
Глава 43
Отель «Крона» стоял прямо на берегу Рейна. Это было многоэтажное здание в виде замка, с эркерами и башенками. В забронированном номере со встроенной белой мебелью и изысканным секретером в стиле би-дермейер у окна царил приятный уют. Из номера открывался вид па реку. Грузовые баржи бороздили ленивые воды Рейна. Но Соффичи не было дела до этой романтики.
Он по привычке рано лег спать. Однако сон все не приходил. Во-первых, по обеим сторонам реки беспрестанно стучали по рельсам поезда. Во-вторых, его терзали мысли о том, получится ли все, как он задумал. Соффичи не был крепким орешком, каким выставлял себя перед Аницетом. Он боялся, что в последний момент все пойдет не так, как было запланировано, и это!' страх держал его за горло.
Около трех часов ночи его наконец сморил сон. Когда секретарь проснулся, на часах было восемь тридцать. Он заказал в номер обильный завтрак и еще раз мысленно прокрутил события предстоящего дня. Все должно было получиться.
Незадолго до десяти Соффичи спустился в холл. Явно скучая, он присел на диван, откуда наблюдал за входом в отель.
Прошло около двадцати минут, и у отеля остановилась машина FedKx. Курьер быстро взбежал по ступенькам парадного входа. Кто уже ждали.
– Меня зовут Джанкарло Соффичи, - выходя ему навстречу, представился постоялец отеля.
Курьер недоверчиво посмотрел на него:
– Не могли бы вы предъявить документы?
– - Да, конечно. - Соффичи протянул курьеру паспорт.
Курьер внимательно посмотрел на фотографию, потом сій чил ее с лицом владельца.
– Все в порядке, - сказал он, - распишитесь в получении посылки.
Соффичи вздохнул, поставил подпись и взял посылку.
– Приятного дня! - безразличным голосом бросил курьер и ушел.
– Хорошо бы, - пробормотал Соффичи. ¦
Он повернулся и хотел пойти в номер, но внезапно застыл, словно превратился в соляной столб, как жена Лота при виде Содома. Перед ним стоял кардинал Бруно Моро. Из-за его спины выглядывал монсеньор Абат. Оба были одеты в цивильные темно-серые фланелевые костюмы. Абат потупил взгляд, словно эта встреча была ему неприятна. На лице Моро играла циничная улыбка.
– Вам к лицу перемены,- отметил кардинал короткую стрижку Соффичи.
– Как вы меня нашли?- почти беззвучно пробормотал монсеньор на комплимент Моро.
– Мы получили данные из полиции, что вы сбежали в Гер манию. Но давайте лучше обговорим это в вашем номере!
Соффичи растерянно огляделся.
– Я не знаю, что мы с вами можем обсуждать, - стараясь взять себя в руки, заявил помощник Гонзаги. - И вообще, у меня назначена встреча. Простите, господин кардинал…
Соффичи направился к выходу, но Моро преградил ем' путь.
– Вы же не хотите скандала, - сказал он. - Пожалуйста! - Кардинал рукой указал на лестницу.
– Что значит «скандала»? - закричал Соффичи.
– Я вам все объясню, монсеньор! Вы сами инсценировали свое похищение и организовали похищение государственного секретаря. У Гонзаги тяжелый стресс-синдром, он проходит психиатрическое лечение. Вы украли служебную машину государственного секретаря и с поддельными номерами выехали на ней из страны. Соффичи, как низко вы пали.
Вы бы помолчали! - Соффичи с ненавистью посмотрел па кардинала. - Разве не вы решили сделать копию Туринской плащаницы, чтобы не дать ученым возможность доказать, что Иисус из Назарета был обычным человеком? - Соффичи осекся.
Моро и Абат многозначительно переглянулись.
– Господин кардинал! - запинаясь, произнес секретарь. Моро покачал головой и мрачно произнес:
– Я это подозревал. Оригинал в руках братства злополучного кардинала Тецины, который теперь зовет себя Анице-том - именем одного из семи дьяволов.
Соффичи, ошеломленный словами Моро, оглянулся, проверив, не подслушивает ли их кто-нибудь. Теперь он и сам хотел продолжить разговор в номере.
– Пойдемте! - кивнув, сказал он.
В номере еще не было убрано. Моро и его секретарь расположились на диване, Соффичи уселся в кресло напротив.
– Я прав? - спросил кардинал Моро монсеньора. Соффичи не ответил.
– Значит, прав.
– Я не имею к этому отношения, - ответил Соффичи.
– Тогда почему вы здесь? Насколько я знаю, этот отель всего в нескольких километрах от замка Лаенфельс, резиденции изменника. Вы решили примкнуть к элитарному клубу изгоев? Соффичи, я боюсь, вам это не по зубам.
– Думайте что хотите. В Ватикан я больше не вернусь. Моро самодовольно улыбнулся:
– Мне кажется, что обе стороны только выиграют от этого. Уже долгое время кардинал Моро наблюдал, как Соффичи
крепко сжимает в руках маленький пакет. Сначала он не придал этому значения.
– Это ведь Гонзага привез сюда оригинал? - спросил он. Соффичи молча кивнул.
– Зачем он это сделал? Он хотел причинить вред Церкви?
– Он не мог иначе.
– Что значит «не мог иначе»? - зло воскликнул Моро. Может, его вынудили шантажом?
– Вы абсолютно правы.
– Из-за этой бабы?
Монсеньор Абат, сидевший на диване со скрещенными на животе руками, смущенно отвернулся.
– Это прелюбодеяние! - в бешенстве закричал Моро. Он вскочил и беспокойно заходил по комнате. Абат со страхом наблюдал за происходящим. - Как можно так легко предаваться соблазну дьявола!
Соффичи покачал головой и произнес:
– Каждый год тысячи наших ближних сознаются в том, что не могут устоять перед грехом. Секс - удачная попытка природы побороть разум.
– От государственного секретаря я ожидал большей стойкости.
– Даже у государственного секретаря есть потребности.
– Соффичи! - закричал разъяренный Моро. - Вы окончательно потеряли рассудок? Разве вы забыли слова апостола Павла?
– Отчего же, - ответил Соффичи, - вы говорите о первом послании к коринфянам, в котором апостол учит, что лучше быть таким, как он, чем такими, как вы.
Абат, не отдавая себе отчета, одобрительно кивнул, а Соффичи продолжил:
– У Павла сказано так: «Но если не могут воздержаться, пусть вступают в брак; ибо лучше вступить в брак, нежели разжигаться». Это относится и к государственном)' секретарю. Но брак запрещен по энциклике Бассгсіоіаіи СоеІіЬаШ5…
Моро и Абат молчали. Спорить с Соффичи по поводу цитат из Библии было бессмысленно: Новый и Ветхий Завет монсеньор знал наизусть, как «Отче наш».
Моро заметил, что Соффичи нервно смотрит на часы.
– То, что вы, как секретарь Гонзаги, все же защищаете его, делает вам честь, - сказал Моро, немного успокоившись. -
Но это не меняет дела. Государственный секретарь - изменник в делах Церкви. Господь накажет его.
– Кто не без греха, говорит наш Господь, пусть первый бросит камень!
– Ну хорошо! - попытался унять Соффичи кардинал. - И как вы представляете себе ваше новое будущее?
Монсеньор, смутившись, закусил нижнюю губу. При этом его взгляд упал на рентгеновские снимки, которые он по неосторожности оставил на подносе для завтрака.
– Обо мне, - ответил Соффичи, - можете не беспокоиться. Я буду жить в полной уверенности, что Церковь мне не поможет.
– Даже не сомневайтесь! Как вы могли… Неужели вы не знаете, что корову, которая дает молоко, не убивают.
– Я и не собирался убивать корову. Я хочу без шума исчезнуть. В этом вся разница.
Моро протестующе взмахнул рукой.
– Тот, кто не со мной, тот против меня, говорит Господь. Но вы так и не ответили на мой вопрос.
– Какой вопрос?
– О том, что вас привело сюда, в замок Лаенфельс? Вы теперь на стороне мятежного кардинала? Так сказать, вошь в шерсти курии?
– Думайте что хотите, господин кардинал. А сейчас уходите, я вас прошу!
Моро и секретарь последовали просьбе беспрекословно, а Соффичи лихорадочно стал упаковывать вещи.
Глава 44
С тех пор как Мальберг отказался помириться с Катериной, у них с Барбьери сложились натянутые отношения. Барбьери называл его упрямым и эгоистичным, в высшей степени глупым, потому что Мальберг не хотел осознавать, что Катерина на самом деле его любит. За отвратительный характер своего брата, говорил Джакопо, девушка не может быть в ответе.
И без того скверное настроение омрачалось еще и погодой: в это утро четверга к серому туману, который висел над городом уже несколько дней, добавился мелкий моросящий дождь. А на улице, за протестантским кладбищем, все казалось еще более унылым, чем в прошлые дни.
Барбьери угрюмо посмотрел в окно. По плану у него на сегодня было наблюдение. Подобные заказы приносили Барбьери основной доход. На этот раз ему предстояло следить за чиновником из министерства юстиции по просьбе его жены. Барбьери должен был выяснить, верен ли ей муж. Одного фото и записки с необходимыми данными должно было хватить, чтобы сесть чиновнику на хвост.
