Марк Миллз - Офицер по вопросам информации
Митци наконец открыла дверь. Она выглядела как персонаж романа Диккенса: туго подпоясанный ночной халат и канделябр в руке.
Чтобы устоять, он прислонился к косяку.
У нее изменилось лицо.
— Господи, Макс, что с тобой случилось?
— Кто рассказал тебе о нас?
— Он здесь, — с трудом выдавила она.
— Кто рассказал тебе о нас?
— Макс… — взмолилась она.
Было слишком поздно. В полутьме за ее спиной материализовался Лайонел.
— Я бы хотел знать, старина, все ли у тебя в порядке?
Макс не обратил на него внимания.
— Кто тебе рассказал?
Митци повернулась к Лайонелу:
— Он явно не в себе.
— Я разберусь. Что происходит? Что ты имеешь в виду?
Макс смотрел на них обоих. Он видел молчаливый пакт, который свел их вместе, видел ложь и пустоту, висящую между ними. В одно мгновение он мог изменить все это. Он мог направить удар прямо на Митци. Это было так легко. Слишком легко.
— Я встречался с девушкой, — наконец сказал он. — Она мальтийка. Кроме того, она замужем. Я сделал ошибку, рассказав твоей жене. И теперь, похоже, это знает половина гарнизона.
— Ты что, выпил?
— Немного. Но достаточно, чтобы разбить мотоцикл.
Лайонел заботливо прикрыл собой Митци.
— Я думаю, тебе стоит уйти.
Митци успокаивающе положила руку на плечо Лайонела.
— Фредди, — сказала она. — Я рассказала Фредди.
В глазах ее была благодарность за ложь, которую он сочинил.
— Когда?
— О, ради бога…
— Прекрати, Лайонел. — Митци снова посмотрела на Макса. — Несколько месяцев назад, может, больше. Думаю, в январе.
Макс кивнул в знак благодарности, а она повернулась и пошла обратно в спальню.
Лайонел до этого момента никак не реагировал на него.
— Черт возьми, ты обесчестил свою службу! — наконец сказал он.
— Неужели, Кен?
Макс с удовлетворением отметил тревогу, мелькнувшую в глазах Лайонела.
— Я знаю о тебе и о Мари Фарруджиа, и предполагаю, что именно ты убрал Лоретту Салибу и Кармелу Кассар.
— Понятия не имею, о чем ты говоришь.
— Нет, имеешь. Все они мертвы. Убиты.
— Убиты?
— Не беспокойся. Я знаю, что это был не ты.
Макс развернулся и, прихрамывая, стал спускаться по лестнице.
Он никогда не уделял много внимания своему служебному револьверу — каждое утро крепил кобуру к поясу и снимал ее перед тем, как лечь спать, — но сейчас без него он чувствовал себя голым. Найти в пять утра ему замену было нелегким делом. Откуда начинать? Разве что раздобыть где-то по дороге. Он был удивлен, увидев ребят из расчетов зенитных пушек «бофор» рядом с его квартирой. Перегнувшись через стену бастиона, они смотрели в темный провал Гранд-Харбора. До рассвета оставалось еще полчаса, но небо на востоке у входа в гавань уже начало светлеть.
— Вон там!
Уже можно было разглядеть темные очертания судна, сквозь сумрак скользившего к ним.
— Это «Валлиец». Он это сделал!
Раздались радостные крики и хлопки по спине, и лишь тогда ребята заметили, что они не одни.
— Это всего лишь я, — сказал Макс.
— Вы видите, сэр, что «Валлиец» все же прорвался!
— Сигарету, сэр?
— Чашку чая, сэр?
— Помассировать ноги, сэр?
Он засмеялся шутке. Ребята из Манчестера хорошо относились к Максу после того, как об их героизме сообщил ежедневный бюллетень, как он им и обещал.
— Я хотел бы перекинуться парой слов с сержантом Дикином, если он здесь.
— Я тут, сэр, — раздался голос из темноты.
Макс отвел его в сторону:
— У меня нет времени объяснять. Я хочу одолжить у вас револьвер.
— Мой револьвер?
— Ваш служебный револьвер. Я не стал бы просить, не будь это так важно.
— Вы же знаете, что я не могу, сэр. Это против правил.
— Это дело жизни и смерти.
— Я верю. Но командование выпустит мне кишки, если обнаружит.
— А что, если я отниму его силой?
— Милости просим, сэр, но если вы не хотите мне объяснить, то получится не очень хорошо.
— Ладно, — сказал Макс, — значит, так. Мой друг, мой лучший друг, скорее всего, немецкий агент. Кроме того, он собирается убить девушку, о которой я очень забочусь. Если судить по тому, что я знаю, она уже мертва. Так что, как видите, я собираюсь добраться до него.
— Боже правый… — тихо произнес Дикин. — Вы уверены, что у вас все в порядке с головой?
— Лучше и быть не может. Хотя, строго говоря, я вру. Но то, что я вам сейчас сказал, — правда. Даю слово.
Помедлив несколько секунд, Дикин протянул ему револьвер.
— Вы хороший человек, сержант.
— Ага, но только помните, что должны принести его, когда меня подвергнут военному суду.
Дорога к военно-морскому госпиталю в Бигхи огибала Гранд-Харбор с южной стороны, и ему пришлось проехать через Три города, мимо доков. Он подумал было, что стоит остановиться и попросить помощи у военной полиции, но последуют различные процедуры, телефонные звонки, расспросы властей. Пройдут драгоценные минуты, может, даже часы. Кроме того, ситуация может потребовать таких действий, которые не зафиксированы в уставах. У него лично проблем с этим не будет, но вот чиновники могут посмотреть на ситуацию по-другому. Нет, теперь это стало его личным делом или, точнее, было таковым все время. Только погруженность в свои мысли мешала ему раньше увидеть и оценить этот факт. Он был прямо перед ним и не просто смотрел в лицо, а толкал в грудь, бил по ногам.
Дело в том, что тут было больше чем просто совпадение — он никогда не имел дела с капризной рукой случая: свободно действующий убийца, член команды «Стойкого», и так уж получилось, что подлодкой командовал муж женщины, с которой у него был роман.
Он не установил эту связь раньше по одной причине: предполагал, что никто не знает о Митци и о нем. Но Митци прямиком подвела его к этому. Фредди знал; Фредди все знал с начала года. Фредди, который втянул его в эту интригу. Фредди с его разговорами о левше и «ты когда-нибудь думал, что это мог быть Лайонел?». Макс едва ли не воочию видел, как тот смеется над сооруженным им маленьким треугольником обмана; кукольник, который сверху смотрит на них и дергает за ниточки, двигая их руками и ногами. Может, Эллиот был прав и Фредди в глубине души был моралистом — таким, который не испытывает угрызений совести, когда дело касается его собственного поведения.
Он пока не знал, почему Эллиот так действовал. Почему помогал Максу, подталкивая его к ответу. Знал ли он правду? Подозревал ли все время? Сейчас Макс был бы только рад отказаться от поисков ответа. Самое главное для него было найти Лилиан. Эта цель полностью поглощала его. И в то же время пугала, потому что он видел, как далеко готов зайти, чтобы вернуть ее. Фредди устанавливал правила, и Макс был готов играть по ним.
Квадратное приземистое и уродливое здание военно-морского госпиталя в Бигхи стояло на вершине скальной перемычки за Витториосой, рядом с входом в Гранд-Харбор. Как и другие больницы на острове, в прошлом месяце он пострадал от налетов люфтваффе. Не в пример прочим в нем продолжали оперировать. Медсестра в приемной не могла точно сказать, где находится Фредди, и направила Макса в помещение для отдыха хирургов. Но предварительно предложила позвать дежурного офицера-медика, чтобы тот поискал его.
Макс, хромая, спустился к каменным домикам у восточного крыла здания. Сонный доктор, недовольный тем, что его разбудили, показал ему убежище Фредди двумя хижинами дальше.
Фредди там не было, но Макса встретил его сосед по комнате.
— Вы разминулись с ним. Он только что направился в доки.
— В доки?
— Помочь раненым с «Валлийца». По пути сюда они дважды наскочили на мины.
Неподалеку от госпиталя Макс увидел несколько машин скорой помощи, которые спускались с холма.
— На вашем месте я бы прямиком направился к докам. Они уверены, что с восходом солнца начнется налет.
Когда Макс заторопился к своему мотоциклу, первые лучи солнца, появившиеся на восточном краю неба, осветили ему дорогу.
Прежде всего, подумал он, должен быть выгружен драгоценный груз «Валлийца». Над доками стояли густые серо-зеленые облака, растягиваясь зловещим туманом. Макс сбросил скорость мотоцикла, готовый услышать треск взрывающихся боеприпасов, но ничего не услышал. Он догадался, что туманная пелена скрывает цели от вражеских бомбардировщиков. Через несколько мгновений он нырнул в нее.
Около Френч-Крик царил хаос, по большей части из-за дыма, который испускали генераторы. Поскольку видимость не превышала нескольких ярдов, Макс оставил мотоцикл и пошел пешком в поисках отделения скорой помощи. Разгрузка шла полным ходом, и набережная была забита грузовиками, ждущими своей очереди. Люди двигались сквозь густой туман, появляясь и исчезая как привидения, и их сопровождал хор приглушенных криков и приказов. Они стали громче, когда в поле зрения появился «Валлиец», длинный узкий корпус которого нес на себе следы боевых ран и подтеки ржавчины. К счастью, у судна были свои грузовые краны. Они нависли над пирсом, как покалеченные гиганты.
