Филипп Ванденбер - Восьмой грех
Мальберг подумал было, не заговорить ли ему с незнакомцем, но потом отбросил эту мысль и последовал за ним.
У мужчины, лицо которого представляло собой сплошной ожог, не оставивший ни бровей, ни ресниц, был ужасный вид. Люди, шедшие навстречу, шарахались от него или переходили на другую сторону улицы. Мальберг уныло брел за ним и видел это.
Поглощенный преследованием, Лукас не обращал виима ния на проезжую часть и, перебегая через улицу, чуть не попал под колеса. Аварии не случилось лишь благодаря реакции водителя. Но пока Лукас извинялся перед водителем, краснолицый, за которым он шел буквально по пятам, затерялся в толпе.
– Мои наблюдения за домом ник чему не привели, но я видел, как человек с обожженным лицом звонил в дом маркизы, - сказал Мальберг, вернувшись в квартиру Барбьери. - К сожалению, я упустил его из виду.
– Человек с обожженным лицом, говоришь? Среднего возраста, высокий лоб, проплешина, росі’ метр девяносто, худой? - Когда Джакопо описывал людей, в нем явно чувствовался криминалист.
– Ты его знаешь? - взволнованно спросил Мальберг.
– Сказать, что знаю, было бы неправильно. Но этого человека я видел после обеда в первый день. Если честно, мне показалось, что он тоже наблюдал за мной. По крайней мере, у меня сложилось такое впечатление. Он около часа бродил по Виа деи Коронари и со скучающим видом постоянно смотрел на меня. Перед ним на тротуаре лежало минимум десять окурков.
– Я просто вне себя, оттого что упустил его. В противном случае мы бы уже знали, действительно ли ему нужна маркиза.
– Ты говорил, что он позвонил в дверь.
– Да, именно так и было.
– Значит, он не знает, что Лоренца Фальконьери убита!
– Откуда ему знать? Ведь ни одна газета не сообщила об убийстве.
– Тогда он наверняка придет еще раз.
Мальберг сделал глубокий вдох и с шумом выдохнул через сжатые губы.
– Я предчувствую самое страшное. Ты считаешь, нам нужно продолжить наблюдение за домом?
– Лукас… - Барбьери взял Мальберга за плечо, - это наша единственная надежда. Поверь, человек с обожженным яйцом придет и в третий раз. Тот, кто часами может стоять, наблюдая за домом, просто так не сдается.
– Звучит убедительно, - ответил Мальберг.
В течение двух следующих дней ничего необычного не проис ходило. Даже Барбьери поддался унынию. У мужчин появились разногласия, потому что Мальберг со своей стороны настаивал, что незнакомец, которого он упустил, был единственным, кто мог ему помочь.
После этого они уже хотели прекратить наблюдение. Но когда начало смеркаться, Мальберг вышел из дому, чтобы в очередной раз отправиться на улицу, где жила маркиза. Он и сам не знал, почему его туда тянуло.
Некоторые жители этой улицы уже узнавали его в лицо. Под покровом темноты Мальберг затаился в парадном, как раз напротив дома маркизы, и стал ждать. Прошло минуты две, прежде чем за его спиной распахнулась дверь. Лукас даже не успел обернуться, как почувствовал, что ему в спину уперлось холодное дуло. Не в силах произнести и слова, Мальберг поднял руки.
– Что вам нужно? Почему вы меня прес/іедуете? - услышал он сдавленный, высокий, как у кастрата, голос.
– Я не знаю, что вы имеете в виду, - ответил Лукас, запинаясь. Его будто парализовало от страха, и он не чувствовал ни рук, ни ног. Мальберг вдруг вспомнил о маркизе, которую хладнокровно застрелили в нескольких метрах отсюда, на противоположной стороне улицы.
Скрытый темнотой, мужчина не отступал.
– Я уже несколько дней наблюдаю за вами, - услышал Лукас. Пистолет еще сильнее уперся ему в спину. - Итак, чего вы хотите?
– Ничего, - тихо произнес Мальберг, - правда ничего. Как только Мальберг ответил, мужчина сильно ударил его
по затылку. «Он в меня выстрелил!» - подумал Лукас и запаниковал. Почувствовав ужасную боль, он протянул руку, пытаясь нащупать рану от пули. По шее стекала кровь, но он сразу понял, что незнакомец только нанес удар пистолетом.
– Ну же! - снова прозвучал требовательный голос незнакомца.
Тело Мальберга содрогалось, как будто сквозь него пропустили ток. У Лукаса не было никакого желания геройствовать.
– Речь идет о маркизе Фальконьери…
– Я так и думал. Зачем еще наблюдать за этим чертовым домом? Вы знаете маркизу?
– Не совсем. Мы встречались всего один раз. Я хотел купить коллекцию книг ее мужа.
– Ах вот оно что. И какую цену она вам назначила?
– Четверть миллиона.
– И вы бы заплатили?
– Да, конечно. Коллекция стоит во много раз больше. Но, к сожалению, выяснилось, что эти драгоценные книги краденые. Наверное, вы и сами об этом знаете.
– Я ничего не знаю! - закричал незнакомец. Затем он схватил Мальберга за плечи и развернул лицом к себе.
Сначала Лукас взглянул на глушитель - десятисантиметровую трубку с синеватым отливом и толщиной с большой палец, - который был привинчен к дулу пистолета. Потом он увидел обожженное лицо без бровей и ресниц. Мальберг так и предполагал. Он видел это лицо издали. Но теперь, когда мужчина стоял почти вплотную к нему, его лицо показалось Лукасу еще ужаснее.
Обожженный как будто наслаждался реакцией Мальберга. Прошло несколько бесконечных секунд, однако незнакомец так и не сказал ни слова.
«Почему он молчит? - подумал Мальберг. - Может, он хочет нагнать на меня еще больше страху? Что ж, тогда ему это, бесспорно, удалось. Такое неожиданное нападение!» Зло и в то же время растерянно Мальберг произнес дрожащим голосом:
– Уберите наконец свою дурацкую пушку. Можно ведь и испугаться!
Слова возымели действие. Мальберг и предположить не мог, что обожженный выполнит его требование и уберет оружие. Но это все же произошло. С каждым мгновением Лукас стаио пился все смелее. Он пристально смотрел на мужчину, будто своим взглядом мог держать его за горло.
«Должно быть, именно он, - решил Лукас, - застрелил маркизу». Эта мысль совсем не ободрила его.
– Мне кажется, - сказал он, - мы встретились, имея разные намерения. Меня зовут Мальберг, Лукас Мальберг, антиквар из Мюнхена.
Он ждал, что обожженный назовет свое имя, но тот по-прежнему молчал.
– Вы, конечно, можете не называть мне свое имя, - провоцируя, произнес Лукас.
– Имя - пустой звук, - ответил наконец мужчина. - Зовите меня просто Обожженный. Так зовут меня друзья. - Он нахально осклабился.
Слово «друзья» из уст этого человека прозвучало странно. Лукас даже не представлял, как у такого типа могут быть друзья. Он скорее походил на одиночку, идущего по трупам.
В следующее мгновение в голове Лукаса промелькнула ужасная мысль. Украдкой посмотрев на Обожженного, он отметил, что в его чертах было что-то беспощадное, свидетельствующее о том, что такой человек способен на все. И на убийство Марлены тоже?…
– Откуда вы знаете Марлену Аммер? - неожиданно спросил Мальберг, и сам удивился, откуда у него взялась смелость задать этот вопрос. Он напряженно наблюдал за реакцией незнакомца.
– Марлена Аммер? Кто это? - На долю секунды в поведении Обожженного появилась нерешительность. Такой реакции Мальберг совсем от него не ожидал. - Я должен знать эту даму?
– Она была подругой маркизы Фальконьери.
– Почему вы говорите «была»?
– Потому что маркиза мертва.
– Я в курсе. Я только хотел проверить, знаете ли это вы. Для антиквара из Мюнхена, который занимается толстыми книжками, вы отнюдь не дурак. Вы хотите принять участие в нашей с маркизой сделке?
– Мое решение зависит от того, о чем пойдет- речь. Если о старинных книгах, то я уже потерял интерес.
– Вы говорите, что были готовы отдать двести пятьдесят тысяч евро за книги?
– Не раздумывая. Если бы книги из коллекции маркизы не оказались ворованными.
Лицо Обожженного стало непроницаемым.
– Я хочу предложить вам сделку с меньшими для вас затратами, но с большей прибылью. Вам это интересно?
– Почему нет? - ответил Мальберг, по только для виду. В действительности же к сомнительному предложению незнакомца у него не было ни малейшего интереса. Лукасу было ясно, что этот человек - профессиональный мошенник, какие сотнями рыскали на окраинах Рима. Но он должен был продолжать разговор. По меньшей мере до тех пор, пока не выяснит все о его взаимоотношениях с маркизой или даже с Марленой.
– У вас есть свободные сто тысяч долларов? - поинтересовался Обожженный.
– Что вы имеете в виду? Я, вообще-то, не ношу с собой такие суммы.
– Я на это и не рассчитывал. Просто хотелось бы знать, когда вы сможете достать такую сумму? При условии, если наша сделка состоится.
– Послушайте, Обожженный, вы сейчас говорите о каких-то подозрительных переводах средств. Забудьте об этом. Я не дам согласия на сделку, пока не узнаю о том, что покупаю. Все это кажется мне в высшей степени несерьезным. Вы не хотите сказать, о чем идет речь?
Обожженный говорил уклончиво и вел себя подобно змее, извивающейся во время линьки. Казалось, человек, до смерти напугавший Лукаса, был загнан в угол.
