Тайный гость - Анатолий Олегович Леонов
– Предчувствие! – улыбнулся монах и, не говоря больше ни слова, стал спускаться по крутым ступеням вниз.
– Тьфу ты пропасть! – досадливо сплюнул Проестев и, взяв горящий факел, последовал за Феоной.
– Чего встали, как бараны? За мной! – скомандовал он сопровождающим.
Застывшие в замешательстве стрельцы после грозного окрика встрепенулись и всей толпой бросились догонять ушедшее вперед начальство. Через короткое время комната совсем опустела.
Отряд около получаса ходил по запутанным подземным коридорам, но все еще никак не мог выйти к нужному отцу Феоне месту.
– Куда теперь? – раздраженно спрашивал Проестев каждый раз, когда Феона останавливался у новой развилки.
– Туда! – взмахивал монах рукой и первым шагал в указанном направлении.
– Пошли, – кивал Проестев стрельцам, недовольно хмурясь.
Наконец на очередной развилке он не стерпел и тихо шепнул монаху на ухо.
– Может, хватит, Григорий Федорович? Скажи честно – заблудился, дороги не знаешь.
– Не скажу, Степан. Знаю, только найти не могу. – Феона был, как всегда, спокоен и сдержан. – То место я один раз двадцать пять лет назад видел. Но это точно где-то здесь.
Он взмахнул факелом, огонь выхватил часть кирпичной кладки на высоте двух аршин от земли.
– Что это? – спросил монах вглядываясь.
На стене осколком кирпича был процарапан большой косой крест.
– Помета какая-то. Мало ли их тут? – фыркнул Проестев, бросив раздраженный взгляд на процарапанный знак.
Феона ответил резко:
– Человеку, знающему дорогу, незачем оставлять за собой метки. Смотри, отметина совсем свежая! Допустим, это Афанасий…
Проестев поморщился.
– Опять ты со своим Афанасием!
– Да, опять! Говорю тебе, Афанасий что-то нашел. Не мог он просто так пропасть!
Пока шел этот спор, стрельцы из их отряда нашли еще два креста.
– Видишь? – Феона крепко схватил Проестева за руку и потянул за собой. – Пошли. Считай это счастливым случаем!
Монах какое-то время тащил упиравшегося судью за собой, как капризного ребенка. Проестеву это в конце концов надоело. Он с силой вырвал свою ладонь из цепких рук отца Феоны.
– Чего пристал? Сам пойду, – пробормотал он, смущенно озираясь на отряд.
Несмотря на уверенность отца Феоны в близости цели, идти пришлось довольно долго, а в конце ожидало настоящее разочарование. Вдруг выяснилось, что шли они вовсе не к тайнику, где злоумышленники прятали государя, а к дому на Пожаре.
– Счастливый случай, да? – мрачно спросил Проестев, пожирая монаха свирепым взглядом.
Феону молнии из глаз начальника Земского приказа оставили совершенно равнодушным. Он лишь пригладил рукой свою седеющую бороду и приятно ему улыбнулся.
– Если здесь начало пути, то надо просто искать его конец. Пошли, Степан Матвеевич, обратно!
Теперь свой путь решили отмечать горящими факелами. Крепежные кольца в стенах находились в двадцати шагах друг от друга. Очевидно, дорога была нахоженной. Идти сразу стало легче. Оживились стрельцы, с увлечением искавшие новые метки. Приободрился и Феона, особенно после того, как увидел старую белокаменную кладку. На всякий случай монах сделал предупредительный жест спутникам – передвигаться тихо и осторожно. Мало ли какие неприятности могли ожидать их в подземелье, кроме того, не стоило раньше времени открывать похитителям свое присутствие. Однако все обошлось без приключений.
Отец Феона сразу вспомнил это место. Узкий сводчатый коридор длиной в четыре сажени. По одной стороне ржавая железная решетка, закрывающая боковой проход, по другой – крепкая старая дверь в каземат, где когда-то хранились бочки с сибирскими мехами. Над дверью красовалась лепнина в виде птицы Сирин с отбитым хвостом. Монах вспомнил, потому что видел его четверть века назад, но как о нем узнала царская невеста, которая в то время даже не родилась? Загадка смущала здравый рассудок старого вольнодумца и прагматика, но логичного объяснения этому у него не было.
Монах, призывая спутников к тишине, на цыпочках подкрался к двери и осторожно приложился глазом к замочной скважине. С той стороны была полная тишина, но при этом мерцал слабый свет.
– Они там! – прошептал Феона, отходя от двери.
– Откуда знаешь? – также шепотом спросил судья.
– Кто-то тихо дышал с той стороны двери, а потом мелькнула тень.
– Что делать будем? Ломать?
Феона с сомнением покачал головой.
– Проход слишком узкий, а дверь крепкая. Неизвестно, что произойдет с государем до того, как удастся проникнуть внутрь.
– Предлагаешь переговоры? О чем говорить с людьми, которые до сих пор не озвучили свои требования? – возразил Проестев – Тем более они уже знают, что мы здесь. Предлагаю ломать!
– Ты начальник, тебе решать! – подумав, согласился Феона.
Невысокий широкоплечий стрелец, бывший слободским кузнецом, отыскал в боковом проходе нечто, весьма условно напоминающее ковочную кувалду, и, приноровившись, с помощью товарища нанес сокрушительный удар в область железного замка. Гул пронесся по всему подземелью, отозвавшись эхом в каждом проходе. С третьего раза не выдержала дверь. Дерево потрескалось и сильно раскрошилось. Стрельцы дружно надавили плечами и, «с мясом» вырвав замок, кубарем ввалились внутрь.
Посередине небольшой комнаты, освещенной огарком ослопной свечи, стояла лавка, покрытая домотканой дерюгой. На лавке без движения, свернувшись калачиком, лежал царь. Иных людей в помещении не было. Проестев, первым подбежавший к Михаилу, увидел большую иглу, торчавшую у него из затылка, и попытался вытащить ее.
– Не тронь! – одернул его Феона и поднес два пальца к носу царя.
– Жив. Дышит.
– Царского лекаря Бильса сюда! – завопил Проестев, глядя на остолбеневших стрельцов.
– Нет! Зови отца Артемия из Знаменского монастыря, – приказал Феона вышедшему вперед посыльному, – до него ближе, и в таких делах он лучше любого архиатра соображает.
Посыльный кивнул и резко сорвался с места, едва не снеся головой дверную коробку.
– Заставь дурака Богу молиться… – проворчал Проестев и замер, принюхиваясь. – Ничего не чувствуешь? Вроде шипит чего, и запах подозрительный!
– Верно! – согласился монах и откинул полог дерюги.
Под лавкой, где лежал царь, стоял бочонок с подведенным к нему длинным фитилем, который медленно тлел, оставляя за собой змейку серого пепла.
– Огнянка![137] – крикнул Проестев и, выхватив из-за пояса пистолет, выстрелил по запальному шнуру, перебив его где-то на середине.
С потолка посыпались штукатурка и куски щебня, покрыв стрелка этой пылью с головы до ног.
– Ты чего палишь? – заорал на судью оглохший Феона. – Обвала захотел? А если рикошетом в бочку? Совсем сдурел от страха! Берем государя и бежим!
Обратный путь в дом на Пожаре занял считаные минуты. Скорости и задору, с которыми отряд передвигался по подземелью, мог бы позавидовать возница телеги, запряженной парой деревенских меринков. В доме их уже ждали. Кто-то даже успел соорудить для государя лежанку из досок и тюфяков. Скоро в сопровождении посыльного явился встревоженный отец Артемий.
– Надо же! – изумленно покачал
