Мальтийский крест Павла Первого - Наталья Николаевна Александрова
— Побе-егать? — горничная зябко передернулась. — Нет, я ее без хозяина не выпускаю…
— Странно… ну, хоть скажи, как вашу собачку зовут. Мне же нужно с ней установить контакт.
— Изольда…
— Ну ладно, открывай! Будем стричь!
Горничная опасливо подошла к двери, достала ключ, открыла замок и торопливо отступила:
— Дальше уж вы сами…
Жанна недоуменно пожала плечами, открыла дверь.
Горничную как ветром сдуло.
Мы с Жанной вошли.
И оказались в большой полутемной комнате, разгороженной пополам железной решеткой. В решетке была дверца, закрытая на щеколду, а за решеткой…
Сначала я увидела только два глаза, горящие, как два красных уголька в гаснущем костре.
А потом разглядела косматое чудовище, которое лежало на полу.
Чудовище зарычало, поднялось на ноги и вдруг ринулось вперед, на нас…
К счастью, между нами была решетка.
Зверь с разгона врезался в нее, и нас тряхнуло, как в землетрясение, решетка скрипнула, но устояла.
Зверь разочарованно отступил, но явно не собирался сдаваться, а собирался с силами для новой атаки.
— Соба-ачка! — протянула Жанна растерянно.
— И что же нам теперь делать? — пролепетала я в ужасе.
— Как — что? — Жанна вздохнула. — Работать… раз уж нас вызвали — будем стричь…
Мне очень не понравилось это «мы».
Выходит, мне тоже придется участвовать в этом смертельном номере? Ну да, меня ведь произвели в ассистенты…
— Что это за порода? — спросила я, чтобы не молчать.
— Ирландский волкодав, — сообщила Жанна уважительно. — Серьезная порода…
Да, если эта зверюга расправляется с волками, покончить с ассистентом парикмахера ей ничего не стоит…
А Жанна тем временем открыла свой чемоданчик и достала из него какую-то небольшую коробку, подошла к решетке.
Только теперь я увидела, что по ту сторону решетки стоят две хромированные миски — одна с водой, другая пустая. Наверное, она предназначалась для корма, но волкодав его уже съел, а горничная не решалась положить новую порцию.
Жанна просунула руку с коробкой между прутьями и ловко насыпала часть содержимого в пустую миску.
Там были какие-то маленькие печеньица в форме косточек. Ну ясно — собачий корм.
— Тебе это должно понравиться! — проговорила Жанна. — Это всем собакам нравится…
Собака вскочила и бросилась к решетке с явным намерением откусить Жанне руку, но моя подруга, к счастью, успела убрать руку вместе с коробкой.
На морде зверюги проступило явное разочарование, но затем она принюхалась и почувствовала запах из миски.
На собачьей морде одно за другим сменились несколько выражений — сначала угроза, затем сомнение, потом явный интерес… какое-то время она еще колебалась, можно ли принять угощение от незнакомого человека, но запах был такой аппетитный, такой соблазнительный, что она не удержалась, потянулась к корму, заглотила его одним махом и очень выразительно облизнулась.
После этого псина смущенно взглянула на Жанну — а больше у тебя нет такого вкусного? Мне бы добавки, а то я не распробовала…
— Можно и добавки, — проговорила Жанна многообещающим тоном, — но только, чур, не кусаться! Договорились?
Собака нерешительно вильнула хвостом. Жанна расценила это как обещание не кусаться и снова просунула руку между прутьями, чтобы подсыпать в миску еще немного корма.
Собака покосилась на ее руку с сомнением, но все же удержалась. Ведь она обещала не кусаться, а обещания нужно держать… И вообще, нехорошо кусать руку, которая дает, это ничем хорошим не кончится.
Когда корм оказался в миске, она принялась за еду, а Жанна… Я глазам своим не поверила! Вместо того чтобы убрать руку, она принялась чесать собаку за ухом, при этом ласково приговаривая:
— Хорошая девочка, хорошая… как тебя зовут? Изольда? Значит, Иззи… славная девочка!
Собака доела корм, но Жанна не убрала руку. Она продолжала почесывать псину, приговаривая:
— Хорошая девочка Иззи… красивая девочка… а хочешь стать еще красивее? Ты ведь Изольда, значит, должна когда-то встретить своего Тристана. Все девочки хотят быть красивыми, будь ты хоть чихуа-хуа, хоть ирландский волкодав…
Изольда покосилась на Жанну. Похоже, она размышляла над ее словами.
— Ну что, договорились? Подстрижемся?
Изольда промолчала, и Жанна приняла это молчание как знак согласия. Она открыла дверцу и вошла в клетку.
Я смотрела на нее с ужасом и ждала, что вот сейчас зверюга набросится на нее и я лишусь своей лучшей, да что там — единственной подруги.
Еще у меня возник серьезный вопрос: если зверюга загрызет Жанну, что мне делать с ее останками? Как организовать похороны? Кому нужно сообщить о ее ужасной кончине? И что будет с бедным Кешкой?
Но ничего подобного не произошло.
Изольда поднялась на все четыре лапы и прижалась к Жанне косматым боком…
Жанна при этом едва устояла на ногах.
Она снова почесала псину за ухом, погладила ее по загривку и проговорила, обращаясь уже ко мне:
— Ну что стоишь, как памятник? Ты ведь мой ассистент, так что давай… ассистируй.
— И что делать?
— Для начала подавай мне инструменты.
Я схватила ее парикмахерский чемоданчик и решительно шагнула за решетку.
При этом я тряслась, как овечий хвост, и чувствовала, что пришел мой конец.
Изольда повернулась ко мне и зарычала.
Рычание было негромкое, но страшное и грозное, как голос неумолимо приближающегося тропического шторма. Я не сомневалась, что в следующее мгновение косматая зверюга бросится на меня и разорвет на мелкие клочки…
Но Жанна потрепала ее по загривку и проговорила:
— Спокойно, девочка, спокойно! Это свои. Это Вера. Я за нее ручаюсь. Она не сделает тебе ничего плохого, только поможет мне сделать тебя еще красивее.
И можете себе представить — эта зверюга успокоилась! А Жанна осмотрела ее и начала командовать:
— Давай мне для начала расческу… да что ты даешь, эта слишком маленькая, годится разве что для йоркширского терьера… давай самую большую…
Я подала ей самую большую расческу, которую нашла в чемодане, больше похожую на скребок для сбора ягод. Жанна тщательно расчесала кудлатую шерсть Изольды, еще раз придирчиво осмотрела ее и скомандовала:
— Теперь давай машинку…
На этот раз я была готова и сразу подала ей самую большую машинку, какую нашла.
Машинка загудела, и собаченция нервно вздрогнула и опасливо отдернулась.
— Ну что ты, что ты как маленькая! — принялась стыдить ее Жанна. — Красота требует жертв! Ты ведь хочешь быть красивой? Ты хочешь понравиться Тристану? Ну так потерпи! Тем более что это совсем не больно, я тебе клянусь!
И что вы думаете?
Эта зверюга совершенно по-женски вздохнула, встала как вкопанная и терпеливо стояла, пока Жанна ее стригла!
В это время в сумочке у Жанны зазвонил телефон.
— Если нужно,
