Калифорния на Амуре [litres] - АНОНИМYС
Глава десятая. Смертельное рандеву
Подождав несколько минут и убедившись, что из чащи больше никто не стреляет, Загорский продолжил преследование похитителей. Однако довольно скоро он убедился, что следы на снегу пропали. Надворный советник охоту не любил и при всех его необыкновенных качествах следопытом был неважным. Впрочем, и с этим делом он так или иначе бы справился, однако, на его беду, повалил сильный снег, который в считанные минут надежно укрыл все следы.
Впору был впасть в отчаяние, однако Нестор Васильевич знал, что из всех имеющихся состояний ума это – самое бесполезное, если, конечно, вы не пишете трагедию в шекспировском духе. Однако надворный советник трагедий не писал и даже стихотворством не увлекался. Поэтому он решил бросить оборвавшуюся ниточку и разматывать весь клубок заново.
Отправляя Ганцзалина в китайское поселение, он уже примерно представлял, с какого боку тот возьмется за расследование. Логика, как уже говорилось, была проста. Поняв, что главный денежный поток идет в Желтугу через скупщиков, надо было разобраться, какой из них выделяется среди прочих своей щедростью. Очевидно, Ганцзалин такого нашел, после чего и был похищен неизвестными злодеями – вероятно, теми самыми, которые и наводнили здешние места фальшивыми деньгами. Для того, чтобы найти помощника, требовалось пройти его путем. Скорее всего, его так же, как и Ганцзалина, попытаются захватить, но он, в отличие от помощника, будет готов ко всему.
Ганцзалин искал нужного скупщика целый день. У Загорского не было столько времени, зато у него под рукой был китайский староста Ван Юнь. Тот, правда, пытался под шумок сбежать от Загорского, но был очень быстро настигнут и возвращен на истинный путь. Не церемонясь, Нестор Васильевич так встряхнул китайца, что тот едва не отдал душу своему китайскому богу.
При дальнейшем разговоре со старостой надворный советник был краток.
– Назови местных скупщиков золота, – сказал он, – и кто из них сколько платит за золотник?
После быстрого перечисления стало ясно, что абсолютным чемпионом по щедрости является некий Юй Лучань.
– Показывай дорогу, – велел Нестор Васильевич, и китайский староста потрусил впереди него мелкой пугливой рысью.
Спустя пять минут они были на месте.
– Держись у меня за спиной, – велел надворный советник, прежде чем войти в лавку к меняле.
Пустыми церемониями вроде стука в дверь обременять он себя не стал и распахнул дверь ударом ноги.
В лавке был сам Юй Лучань и несколько русских приискателей. То что приискатели были именно русские, ясно говорило о том, что Загорский попал в нужное место. Увидев на пороге высокого человека с пистолетом в руке, даже бывалые желтугинские граждане замерли от неожиданности.
– Вон отсюда, – коротко сказал Нестор Васильевич по-русски, и опытная старательская публика сыпанула горохом в открытые двери, оставив скупщика один на один с Загорским и Ван Юнем.
Впрочем, приватность их оказалась мнимой. Откуда-то из-под прилавка, как черт из табакерки, выскочил невысокий, но крепкий китаец. Он перемахнул через стойку и перед лицом Загорского замелькали ножи-бабочки – грозное оружие в умелых руках, однако все же не выдерживающее конкуренции с огнестрельным. Очевидно, меняла, не надеясь на честность местных приискателей, обзавелся на всякий случай охраной.
– Брось ножи, – велел охраннику Загорский, – у меня пистолет.
Но то ли охранник был глубоким провинциалом и плохо понимал мандаринский, то ли слова надворного советника его не убедили, но он с протяжным криком бросился на Загорского, выставив вперед свои ножи.
Лицо у того дрогнуло, и Юй Лучань присел, поняв, что сейчас грянет выстрел. Однако выстрел так и не грянул. Вместо этого русский гость молча выбросил вперед ногу. Она впечаталась в живот нападавшему и отшвырнула его в стену. Китаец уронил ножи и сполз на пол. Однако экзекуция на этом не закончилась.
– Такой активный дурак может быть опасен, – заметил Нестор Васильевич, подошел к распростертому на полу охраннику и с маху ударил его рукояткой пистолета по голове. После этого бедолага закрыл глаза и окончательно потерял интерес к происходящему.
Надворный советник быстрым взглядом окинул помещение. Это была обычная китайская приисковая фанза, за тем только исключением, что в ней имелась стойка с аптекарскими весами. Впрочем, на взгляд Загорского, тут кое-чего не хватало, а именно – места, в котором можно было бы хранить деньги и золото.
Уставив наган в лицо обомлевшему хозяину, он велел вести его в тайник.
– Ка-какой тайник… – забормотал в ужасе Юй Лучань, – не понимаю, о каком тайнике речь?
Тут Нестор Васильевич, несколько выведенный из себя, позволил себе не вполне джентльменский жест – левой рукой дал скупщику такую затрещину, что тот мгновенно оказался на полу.
– Тайник, – повторил Загорский, лицо его было каменным.
Скуля и стеная, Юй Лучань потащился к неприметной двери в стене, которая вела в небольшую потайную комнату, которую почти полностью занимал огромный несгораемый шкаф. Загорский следовал за ним по пятам, не опуская револьвера.
– Открывай, – велел он.
Скупщик захныкал, говоря, что это его последние сбережения, что он не делал ничего плохого, чему свидетельница милосердная Гуаньинь.
– Открывай! – рявкнул надворный советник. Лицо его изменилось так страшно, что стало ясно – сейчас воспоследует еще одна затрещина, значительно сильнее первой.
– Хорошо, хорошо, – когда хозяин открывал несгораемый шкаф, у него так тряслись руки, что он даже не сумел взять оттуда пистолет, не говоря уже о том, чтобы выстрелить из него.
Загорский быстро и ловко обезоружил незадачливого менялу, пистолет его сунул себе в карман. Заглянув в хранилище, он обнаружил там пачки десятирублевых купюр.
– Ага, – сказал он, – вот и они.
Он вытащил из первой попавшейся пачки червонец, повертел в руках, поднес к глазам, разбирая мелкий текст.
– «Кредитным бидетам присвояется…» Опять бидетам! У вас тут просто залежи фальшивых купюр.
Он бросил червонцы обратно в шкаф и повернулся к Юй Лучаню.
– Отвечай, мерзавец, откуда ты взял эти деньги?!
Скупщик упал перед ним на колени.
– Умоляю, – проговорил он, складывая ладони перед собой, – умоляю! Я не виноват, я честный человек, меня заставили.
– Кто заставил? – спросил Нестор Васильевич. – Кто?
Физиономия менялы перекосилась от страха, губы его задрожали. Загорскому почудилось, что он смотрит куда-то ему за спину.
– Ах, черт, – сказал Загорский, но обернуться не успел.
Что-то тяжелое и твердое, как скала, обрушилось ему на голову. Надворный советник услышал противный хруст собственной шеи и бездыханным повалился на пол. Над ним высился Ван Юнь с кастетом в руке, в лице его сейчас не было ничего испуганного и заискивающего.
– Предатель, – сквозь зубы проговорил он, глядя
