Кровавая кулиса - Валерий Георгиевич Шарапов
– Что ж, ужин небогат, но с голодом справится, – выдал он излюбленную фразу, присел за стол и начал жевать.
Сегодня скудный ужин холостяка особо остро навевал тоску. Возможно, оттого, что его закадычный друг, друг детства Санька Деев влюбился, и в его жизни очень скоро могли произойти глобальные перемены. Скоро он уже не будет жевать черствый сыр и запивать его дешевым чаем. Скоро он будет наслаждаться пышными пирогами с яблоком, а может, и с мясом, и запивать их ароматным компотом из сухофруктов, потому что у него появится жена. Глядя на желтые глазницы яичницы, Урядов вспоминал, какие вкусные блины пекла его мать. Как щедро поливала их вишневым вареньем собственного производства и как счастлив он был тогда.
– Ну все, хватит! – Урядов оборвал собственные мысли. – Всему свой черед. Ностальгию прочь и за дело, капитан.
Он сложил грязную посуду в раковину, стер со стола крошки и прошел в прихожую. Оттуда он вернулся с портфелем. Разложил на столе документы, которые забрал из отдела. Он знал, что подобные действия не приветствуются, но расследование зашло в тупик, и с этим нужно было что-то делать. Проверка Верховского лишь отняла у них время. Подозрительные события и действия Верховского на деле оказались не чем иным, как домыслами досужих сплетников. То, что внешне выглядело подозрительно, вылилось в банальную семейную разборку.
Разговор с директором дал Урядову все, что нужно. Ему и с Верховским встречаться не пришлось. Дело было в следующем: Верховский, как стало известно из разговоров актеров, изменял своей жене с актрисой Бертой Сейбель. Его жена оставалась в неведении ровно до того дня, когда погибла Марианна Полянская, и этот факт является чистым совпадением. В то самое время, когда злоумышленники находились в квартире Полянской, Берта Сейбель, раздираемая обидой и злобой на своего любовника, который не сумел убедить главного режиссера отдать ей заветную роль, явилась в дом Верховского и объявила его жене, что ее благоверный несколько лет нарушает супружескую верность. Она предоставила жене неоспоримые доказательства измены мужа и ушла.
Жена, терзаемая сомнениями и лелея смутную надежду, что его похождения на стороне неправда, вызвала Верховского домой и потребовала объяснений. Муж не нашел ничего лучше, чем подтвердить факт своей неверности. И тогда жена поступила совершенно непредсказуемым образом. Она на глазах супруга выпила целый пузырек снотворного, после чего заперлась в ванной комнате. Верховский попытался уговорить жену открыть дверь, но когда это не сработало, решил выбить дверь, чтобы не дать жене умереть. Умелец из него оказался еще тот, и в процессе выбивания двери он разбил обе руки в кровь, да так, что кровь начала заливать пол. Опасаясь теперь не только за жизнь жены, но и за свою собственную, он позвонил сводному брату и попросил о помощи.
Директор Александр Тихонович приехал в дом Верховского, оценил обстановку и, будучи человеком дела, стал действовать. Он вызвал «скорую помощь», уговорил жену Верховского открыть дверь, заверив ее, что изменника-мужа она больше не увидит. Верховскому же он велел ехать в театр и сидеть в своем кабинете, не высовываясь до того момента, пока не получит новые указания. Верховский послушался и ушел. Жену сводного брата Александр Тихонович отправил в больницу, договорившись с врачами, что они закроют глаза на попытку самоубийства и представят дело как несчастный случай.
С женой Верховского Александр Тихонович провозился до позднего вечера, и так вымотался, что совсем забыл про сводного брата. Вспомнил о нем ближе к полуночи, но звонить в театр в такое время не стал, решив поговорить с Верховским утром, когда приедет на работу. Но на следующий день, приехав в театр, Верховского он там не нашел. Подумав, он пришел к выводу, что все что ни делается, к лучшему. Верховский исчез в неизвестном направлении, а это значит, что его проблемы можно не решать. Вместо этого он назначил встречу Берте Сейбель и, пригрозив, что напишет заявление в милицию, обвинив Берту в доведении человека до самоубийства, вынудил уйти из театра. Сейбель, напуганная жуткой перспективой, написала заявление по собственному желанию, собрала вещи и ушла.
После этого Александр Тихонович решил, что справился с непростой ситуацией и может больше не думать о семье сводного брата. Когда Урядов подошел к нему на кладбище, он сразу понял, что речь пойдет о Верховском и о Сейбель. Он подумал, что Сейбель опередила его и обвинила в притеснении или в чем-то подобном и ему грозит судебное разбирательство. Он и подумать не мог, что его сводный брат подозревается в причастности к убийству Полянской. Когда ситуация прояснилась, Урядов поблагодарил директора за содействие следствию, заверил, что с его стороны никаких действий против директора предпринято не будет, и ушел.
Вернувшись в машину к Дееву, он пересказал историю директора и заявил, что не видит смысла дальше копаться в грязном белье Верховского. Деев с ним согласился, и они вернулись в отдел. С тех пор прошло двое суток, а у них так и не появилось ни одной новой зацепки. За эти два дня они вместе с участковым повторно прошли по всем соседям, опросили продавцов из близлежащих магазинов, побеседовали со всеми уборщицами и дворниками на Серпуховской улице. Деев вновь съездил к племяннице Полянской и беседовал с ней два часа, пытаясь зацепиться хоть за что-то. После визита к племяннице он отправился в узел телефонной станции, обслуживающей дом Полянской, но все, что смог узнать, это то, что телефонные звонки с адреса Серпуховская, дом семнадцать не фиксировались больше недели, включая день смерти актрисы. Досадный сбой по неизвестной причине, так сказали ему на станции, и поделать с этим он ничего не мог.
Пока Деев занимался племянницей и телефонной станцией, Урядов перетряс списки всех, кто ранее судился за квартирные кражи. Он обзвонил все отделы милиции Москвы, выясняя, не происходило ли в их районе подобных преступлений. Он встретился с экспертом-криминалистом Алексеем Самохиным и заставил его дать подробные выкладки по результатам осмотра места преступления, думая, что тот мог что-то упустить, составляя рапорт. После встречи с Самохиным он поехал к судмедэксперту и прошелся с ним по результатам вскрытия, отыскивая нестыковки, странности и вообще любые нюансы, не вошедшие в протокол. Но все оказалось тщетно.
Этим вечером, прежде чем идти домой, Урядов отправился к вору-рецидивисту Сутихину. В отчаянной попытке выйти из тупика
