Вячеслав Антонов - Китайская петля
Они поднялись и вышли в темноту, наполненную светом звезд над черными силуэтами гор и тихим плеском большой воды, безостановочно стремящейся куда-то.
Глава двадцать вторая
Пока Андрей и Мастер беседовали в кубрике, команда успела убрать парус, завернув его на рею. Дощаник шел самосплавом, на носу был виден черный силуэт Чена, вдоль бортов разместились гребцы-солдаты. Осторожно обходя ящики с чаем, Андрей задел один из них. Внутри звякнуло.
«Хороший чаек. Интересно, холодный или огнестрельный?»
Глаза постепенно привыкли к темноте, различая на гребцах кольчуги и шлемы, пристегнутые сабли, длинную пищаль, прислоненную к мачте. На судне знакомая атмосфера полной собранности, сосредоточенной, несуетливой готовности в бою.
Выйдя на нос, Мастер обменялся с Ченом несколькими китайскими фразами, затем оба умолкли, в полной тишине вглядываясь в темноту.
«Чего они ждут? Разбойников речных, Стеньку Разина? Не читал я про таких на Енисее…» Внезапно в непроглядной черноте появилась яркая точка, отразившись в воде мерцающей дорожкой. Ниже по течению появилась еще одна точка, еще одна дорожка. Чен бросил короткую команду — гребцы опустили в воду весла, рулевой на корме чуть сместил тяжелый рычаг, медленно и бесшумно подправляя курс ближе к берегу. Мастер снова по-китайски переговорил с Ченом, затем достал из-за пазухи чертеж, плотно завернутый в промасленную бумагу, и передал Андрею.
— Ну что? — спросил он приказным тоном. — Пойдете?
— Нет. Я пойду один.
Это решение Наблюдателя. Пусть он увидит и узнает такое, чего не увидят ни Мастер, ни Чен.
— Вот как… — с сомнением качнул головой господин Ли Ван Вэй, — один, значит…
— Я курьером не первый год. И всегда один работал — знаю, о чем говорю.
— Что ж, иди, — согласился Мастер. Похоже, Чен на судне был нужнее.
— Что нужно сделать? — спросил Андрей.
— Отдать это. — Мастер показал на пакет. — Взять, что дадут. Вернуться живым.
«Курьерское задание. Все нормально».
— Там может быть засада? — привычно спросил Андрей.
— Там все может быть.
— Понятно.
Андрей бесшумно спустился на плот, Чен протянул ему недлинное, удобное весло.
— Правь, чтобы пристать между двух огней. Ждем тебя ниже по течению. Все, пошел!
Андрей отвязал веревку, опустил весло в воду, и курсы сразу начали расходиться — плот пошел к берегу, дощаник — к середине реки, перемещаясь массивной черной тенью, накрывая собой дрожащие лунные блики. Мягко работая веслом, Андрей повел плот к невидимому берегу, отмеченному лишь двумя яркими огнями. Проплывая мимо первого огня, он увидел костер, разложенный на берегу, — оранжевый круг выхватывал из темноты полосу гальки, темный блеск накатывающей воды, колючие лапы сосен, уходящие вверх по крутому склону. У костра никого не было, но Андрей на всякий случай лег на бревна. Сильное течение быстро пронесло его мимо, и тогда, на глаз определившись с расстоянием, он начал понемногу подгребаться к берегу. Когда костры примерно сравнялись в размерах, он скинул одежду, положил посылку на плот, несколькими сильными гребками подвел его к отмели и, держась за бревна, соскользнул в воду. Ледяная вода доходила до подбородка, холод перехватил дыхание, течение давило сильно, но удержать плот было можно — Енисей река быстрая, мощная, но все же не горная.
«Ну что, где комитет по встрече?» Никого. Берег был молчалив, темен и пуст. У Андрея свело ногу, пока он пытался размять ее, на несколько секунд опустив голову, что-то произошло — на берегу было все так же тихо, но у кромки воды, как изваяние, встала темная человеческая фигура. Мимолетный лунный блик сверкнул на бляхах длинного кафтана, на мгновение осветил скуластое лицо под железом блеснувшего шлема. Не говоря ни слова, человек поднял над собой какой-то предмет, Андрей, прячась за плотом, тоже поднял сверток, указывая им на плот, затем швырнул на берег. Когда на бревна шлепнулась ответная посылка, Андрей, не показываясь, толкнул плот от берега и сам поплыл за ним по течению.
Наводящие костры погасли, но под луной, наполняющей черную реку серебристо-голубыми искрами, Андрей не рисковал выбираться на плот, хотя у него уже зуб на зуб не попадал от енисейской воды — сшибут стрелой запросто, стреляют здесь метко. Но и холод долго терпеть было невозможно.
Проплыв еще несколько минут, Андрей выбрался на плот, кое-как обтерся, не вставая, натянул штаны и рубаху. «Что-то загостился я в воинах» Воды»— пора куда-нибудь посуше, в феллахи-бедуины «.
Андрей поднялся, вгляделся в реку. Впереди, на лунных бликах, мелькающих в волнах, показался темный силуэт судна. Андрей погреб к нему, спустя некоторое время он услышал плеск весел, затем плот ткнулся в борт дощаника.
— Отдал; письмо? — спросил Мастер.
— Отдал.
— Привез?
— Давай, — выхватив из руки Андрея привезенный мешок, господин Ли Ван Вэй сразу скрылся в кубрике.
— Поесть дай. Водки дай! — без церемоний потребовал Шинкарев у Чена.
— Все дам, пошли.
Чен уже накладывал рис и разливал водку по пиалам, когда подошел Мастер.
— И мне налей, — велел он Чену.
— Пожалуйста, Ши-фу, — почтительно ответил Чен.
— Ну, за что выпьем? — Мастер повернулся к Андрею.
— За российско-китайскую дружбу! — И три глиняные пиалки негромко брякнули друг о друга.
Эти трое уже бывали в рискованных делах. Не так давно и не так далеко отсюда (и вместе с тем в непредставимо далеком пространстве и времени), в южном портовом мегаполисе, они возвращали к власти президента страны. Вокруг горящего небоскреба трещали автоматы, в ночном небе ревели американские штурмовики… Они еще не стали настоящей командой, но сейчас почему-то казалось, что стали. И что Андрей не Наблюдатель, настороженно оценивающий действия Мастера, а любимый и преданный ученик — такой же, как Чен (тоже капитан, правда, Китайской народной армии). Но, положа руку на сердце, что было ближе к правде?» Вопрос… Пожалуй, все-таки то, что я Наблюдатель. Пока это так «. Но не только об этом подумал Андрей. Там, в азиатском городе, их ведь было не трое. Четверо. С ними действовала Патриция, та самая Крыса, из-за которой (отчасти) капитан Шинкарев и полез в эту черную дыру.
— Когда поешь, зайди ко мне, — сказал Мастер Андрею и поднялся.
Андрей решил спросить Чена:
— Ты видел Крысу?
— Здесь нет крыс.
Узкоглазое лицо, освещенное тусклым светом масляной лампы, было бесстрастно. Казалось, мысли Чена где-то далеко.
— Ты знаешь, о ком я говорю, — сказал Шинкарев.
— Знаю.
— И что?
— Ничего.
— Это Ши-фу приказал молчать о Патриции?
— Он ждет тебя, — напомнил Чен. — Лучше не думай о ней, пока ты здесь. Я знаю, о чем говорю.
Судя по виду и голосу Чена, так оно и было. Ни Мастер, ни Чен не желали зла Андрею — это было бы просто нефункционально. Поэтому Андрей решил закончить разговор миром. Выпив по последней с Ченом, он тоже встал и направился в кормовое помещение. Внутри стояла тишина, Мастер читал письмо, написанное круглой, причудливо изгибающейся вязью на тонкой желтовато-белой коже.
— Рассказывай, — приказал он, положив письмо.
— Кто там был? — спросил Шинкарев, закончив краткий отчет.
— Джунгары.
— Не знаю таких.
— Считай их калмыками. Этих ты знаешь?
— Этих знаю. А почему они прятались?
— Потому что это не их страна. Урянхай, или Тува, из которой мы уходим, подчиняется монгольским Алтын-ханам. Хакассия, куда сейчас плывем, — страна енисейских кыргызов.
Андрею пришла в голову неожиданная мысль:
— А почему мы вообще с ними встретились? С джунгарами.
— Что ты имеешь в виду?
— Но ведь мы сюда случайно попали. Тувинцы напали на кочевье, мы пошли в поход, потом поплыли. Или вы и набег сами устроили?
— Если бы не было меня, джунгары встретились бы с Ченом, — сказал Мастер.
— Понятно. И чего хотят джунгары?
— Хотят знать о горных проходах в Западных Саянах.
» Так вот та сила, для которой мы разведывали перевал! Но почему перевал разведывал китаец?«
— А китайцы чего хотят? — спросил Шинкарев.
— А МНЕ ПЛЕВАТЬ НА ТО, ЧЕГО ХОТЯТ КИТАЙЦЫ! — отрезал господин Ли Ван Вэй.
— То есть… как это? — изумился Андрей.
— Имеет значение то, чего хочет Его величество Император, коим в данный момент является представитель Маньчжурской династии Цинь. Русские его называют Богдыхан.
» Что называется, «Почувствуйте разницу!»«.
— Ну и чего хочет этот самый… Богдыхан?
— Выполнить историческую миссию Китая — объединить под своим началом всю Азию.
— Только-то! — присвистнул Андрей. — А как же мы, русские? Нас-то этот ваш Богдыхан собирается спрашивать?
— Живите в Сибири, раз уж пришли. Сибирь — это» Ло-ча «, » Голодная земля «, по-китайски, и воевать за нее Поднебесная не будет. Как сказано:
