Дон Кавелли и папский престол - Конти Дэвид
— Конечно, Беатрис, именно так мы им скажем, все будет хорошо.
Он надеялся, что его слова показались ей не настолько пустыми, как ему.
— Ах, Дон! — Кавелли показалось, что в ее голосе вдруг прозвучала горечь, но, возможно, он ошибся. — Ты же хорошо, как и я, понимаешь, что у нас нет такого шанса. Мы не знаем, кто эти люди, и даже если бы у нас появилась возможность с ними поговорить, они вряд ли пошли бы на риск, они бы… Рискнули бы. Они бы… Да нет же… Они пытались убить кардинала, Дон, — она перешла на шепот, боясь, что Монти может ее услышать. — Тогда насчет нас у них точно не будет никаких угрызений совести.
— Здесь мы в безопасности.
— Но как долго, Дон, сколько мы будем здесь находиться?
Кавелли осекся.
— В случае необходимости, пока не закончится конклав.
— Это может занять еще несколько дней, мы не сможем…
— Нет, именно так мы и поступим. Тогда у этих людей либо появится свой папа, либо нет. А потом…
Никто не услышал, как он вошел. Кардинал Монти возник в дверях совершенно внезапно. Он неуверенно указал рукой куда-то в сторону кухни.
— Мне кажется, сюда кто-то идет.
LIX
Жан-Поль Фавр с трудом подавил зевок. Учитывая, кем он был и где находился, это совершенно неуместно. Правда, его никто не видел, но, как и все его сто тридцать четыре товарища и его начальники, вице-капрал Фавр осознавал свой долг и важность своей миссии. Многие люди считают швейцарскую гвардию Ватикана своего рода опереточной армией в живописной униформе, разработанной Микеланджело. По их мнению, основная задача гвардейцев — красиво стоять в карауле и вежливо отвечать на вопросы туристов. Все далеко не так. Униформа в современном ее виде была придумана в 1914 году тогдашним командиром гвардии. А задача этой самой маленькой армии в мире заключается в первую очередь в обеспечении безопасности святейшего отца, которую каждый новобранец клянется защищать ценой собственной жизни. Совершенно так же, как это делали их предки во время печально известного события Sacco di Roma[52] в 1527 году, когда немецкие ландскнехты месяцами грабили город, приводя жителей Рима в ужас убийствами и насилием.
Вторая важная задача швейцарской гвардии — охрана всего Ватикана. И для этой цели ей служат не только алебарды и мечи, что является еще одним распространенным заблуждением. На самом деле гвардия использует новейшие технологии в области вооружения. В ее арсенале есть всё, от перцовых баллончиков и тазеров до девятимиллиметрового пистолета «Глок-17» (или меньшего по размеру, но столь же мощного «Глок-26»), от штурмовой винтовки СТГВ-90 до автомата «Хеклер и Кох — МП5». Какими бы архаичными ни казались гвардейцы внешне, все они проходят обучение рукопашному бою, и лучше с ними не связываться.
На этой неделе Фавр охранял фойе Музеев Ватикана. Ночное дежурство выдалось утомительным. Правда, впереди его ожидала целая свободная неделя. Ночное дежурство определенно лучше, чем протокольная служба, в которой часто приходилось часами стоять неподвижно. В полуденную жару под жарким итальянским солнцем это совершенно убийственное занятие. Хорошо еще, что некоторое время назад морион — двухкилограммовый металлический гвардейский шлем — заменили напечатанной на 3D-принтере пластиковой копией. До этого у алебардистов, вынужденных подолгу стоять на солнцепеке, нередко образовывались на головах волдыри от ожогов. Шутники утверждали, что название этого низшего гвардейского чина происходило не от старомодного древкового оружия, а от того, что алебардисты выполняют «адский долг»[53].
Фавр, как и почти восемьдесят его товарищей, происходил из швейцарского кантона Валлис. Служба в гвардии Ватикана была для него продолжением давней традиции: здесь же служили отец и дед Фавра. Но в его кантоне жили семьи, которые служили папскому престолу на протяжении семи и даже десяти поколений. В частности, если говорить о командирах, складывалось впечатление, что их посты вообще давно уже стали наследственными. Существовало множество таких династий; последняя из них — Пфайфер фон Альтисхофен, чьи представители пребывали на службе дольше всех, с 1652 года, с небольшим перерывом в восемь лет, до 1847 года. А в двадцатом веке два Пфайфера фон Альтисхофена снова командовали гвардейцами. Служба в швейцарской гвардии, как правило, не была спонтанным решением, которое вдруг ни с того ни с сего приходило в голову молодому швейцарцу-католику; в большинстве случаев она была у них в крови.
LX
Кавелли почувствовал, как на секунду сердце замерло от страха и напряжения. Он лишь мельком взглянул на Монти, стоящего в полоске лунного света.
— Вы уверены?
— Да, я что-то услышал и открыл маленькую дверь, чтобы проверить. Там определенно слышатся шаги. По лестнице поднимаются несколько человек. Похоже, что они стараются не шуметь.
Кавелли порадовался, что слабое освещение не позволяло Беатрис увидеть выражение его лица, он физически почувствовал, как побледнел.
— Это не швейцарцы. Они вошли бы через основную дверь.
Кавелли услышал, как рядом задохнулась от ужаса Беатрис. Мысли в его голове проносились с огромной скоростью. Он никогда до этого не бывал в папских апартаментах, но все, что расположено за их пределами, знал как свои пять пальцев. Так что сначала им необходимо выбраться отсюда. Но не через главный вход, поскольку, скорее всего, там швейцарские гвардейцы. Учитывая неопределенность ситуации, когда не ясно, кому можно доверять, риск слишком велик. Кроме того, вряд ли официальные хранители ватиканских покоев одобрят то, что они проникли в личные покои понтифика. Кавелли попытался сориентироваться. Где-то в квартире должна быть неприметная дверь, ведущая в небольшой коридор Апостольского дворца. Первоначально здесь, вероятно, находился служебный вход для посланников, возможно, что этим коридором и сейчас все еще пользуется папский секретарь. Надо как можно быстрее найти эту дверь. Кухню, прихожую, гостиную, кабинет и спальню он уже видел. А значит, оставалось только…
— Быстро сюда! — Он пересек гостиную и оказался в маленьком, скромно обставленном кабинете. Скорее всего, это рабочее место секретаря. Как он и предполагал, дверь, ведущая в безопасный коридор, была там. Сделав три шага, он оказался рядом с ней и нажал на ручку. Заперто. Беатрис уже успела подойти к нему. Почти наугад вставив ключ в скважину, он почувствовал, как тот проворачивается. Кавелли открыл дверь и пропустил вперед своих спутников. Он уже собирался последовать за ними, но вдруг задержался. Прежде чем двинуться дальше, Кавелли торопливо вставил ключ в скважину изнутри. В этот момент он услышал в квартире голоса. Так тихо, как только возможно, он закрыл дверь на замок. Затем вытащил из кармана смартфон и включил фонарик. Они находились в изогнутом коридоре с побеленными стенами. Да, здесь он уже хорошо ориентировался. Коридор вел к Музеям Ватикана. Он приложил указательный палец к губам.
— Тсс! Они уже в квартире. Сюда!
— Подождите! — Шепот Беатрис тихим эхом отдавался от стен. — Снимайте обувь. Тогда мы сможем бежать быстрее, а они нас не услышат. — Она ловко скинула туфли-лодочки и взяла их в руки. Пока Кавелли расшнуровывал ботинки, она помогла кардиналу, которому было не согнуться.
— Готовы? — Кавелли отошел на пару шагов от двери. — Они нескоро сообразят, что нас там нет, к тому времени мы будем…
— Дон, смотри! — широко раскрытыми глазами Беатрис уставилась туда, откуда они только что пришли. С другой стороны кто-то нажимал на дверную ручку. Уже через секунду раздался глухой удар. Видимо, кто-то всем весом навалился на дверь. Беатрис вцепилась в рукав куртки Дона.
— Откуда они знают, что мы здесь? Почему они не стали обыскивать квартиру? Они должны были ее обыскать… Бежим!
Кавелли схватил кардинала за руку и бросился наутек, Беатрис старалась не отставать. Позади снова послышались звуки ударов, затрещало дерево. Дверца такая хлипкая, что едва ли долго продержится. Прямо перед ними проход пересек еще один коридор, идущий в обоих направлениях.
