Выстрел из темноты - Евгений Евгеньевич Сухов
Отходить сразу было как-то неловко и оставаться долго у этого добрейшего старика, вселять в него ненужную надежду предстоящей покупкой тоже было излишним. Самое благоразумное – выслушать старца, поблагодарить за общение и двигаться дальше. В самом деле, ведь не книги же покупать он сюда пришел. Но старика, простоявшего немало времени в молчании, будто бы прорвало. Разглядев в лице Ивана Максимова нечто похожее на сомнение, продолжал:
– Если вас не устраивает эта книга, – осторожно положил он альбом на прежнее место, – то я могу предложить вам книгу Анненкова «История лейб-гвардии Конного полка». Год издания Императорской академии наук тысяча восемьсот сорок восьмой, – произнес он вдохновенно.
Капитан Максимов покосился на оперативников, стоявших около прилавков с одеждой. Молодые, задорные, они весело вели разговоры с продавцами, прицениваясь. Их легко можно было принять за блатных, выискивающих нечто особенное для своего гардероба: вертели в руках бобровые шапки, будто бы высматривая на слежавшемся меху изъяны; примеривали пальто, оглядывая полы, и разочарованно возвращали товар продавцу, жалуясь на неподошедший размер и неподходящий цвет.
Оперативники знали свою работу. И могли внушить доверие даже самому предвзятому продавцу.
Старичок, расценив поведение Ивана Максимова по-своему, понимая, что может лишиться единственного потенциального покупателя, подошедшего впервые за целый базарный день к его импровизированному лотку, наседал с жаром, как если бы в нем открылись какие-то дополнительные жизненные ресурсы. Он даже внешне как-то помолодел и сделался повыше ростом.
– Вижу, что вы не очень интересуетесь лейб-гвардией. Оно и правильно! Это было еще при старом режиме… Тогда я могу предложить вам «Атлас Российской империи». Вы не представляете, молодой человек, насколько вам повезло. Атлас был издан в Санкт-Петербургской типографии Сытина еще в 1796 году! Это настоящая реликвия, – сунул старичок атлас в руки опешившему Максимову. – Посмотрите, какие здесь великолепные и красочные иллюстрации.
Незаметный внешне, но понятный для Максимова, между двумя оперативниками и белобрысым щекастым продавцом происходил какой-то напряженный разговор. Вот к лотку подтянулся сержант Метелкин и стал хмуро вслушиваться в разворачивающийся диалог.
Следовало уходить.
– Да, я вижу, – повернулся к старику капитан Максимов. Старика было откровенно жаль. Надежды на покупателя не оправдывались. – Сколько вы хотите за эту книгу?
– Немного, – оживился старик. – Сейчас людям не до книг. Может, у вас будет на буханку хлеба?
– Вот вам тысяча рублей, атлас я забираю, – вытащил капитан из кармана деньги и протянул их старику.
– Вы даже не представляете, как я вам признателен, – с чувством благодарности запричитал старик, торопливо засовывая деньги в карман. – Целый день стою здесь на холоде и ветру, а ко мне никто даже не подошел и не поинтересовался.
Свидригайло взял с прилавка кожаный плащ и что-то спросил у продавца, указав на край левого рукава. Некоторое время они разглядывали черную мягкую кожу, а потом продавец, неожиданно швырнув плащ в лицо оперативнику, бросился в толпу.
– Держи его! – выкрикнул Метелкин, устремившись за продавцом. – Расходись! Милиция! Расступись!
Продавец, дюжий широкоплечий парень, одетый в серое длиннополое пальто, бежал прямо на Максимова. Сильно зацепил плечом стоявшего на пути мужчину, и тот, отшатнувшись, крепенько матюгнул в спину убегающего.
– Разойтись в сторону! – продолжал кричать Метелкин, преследуя продавца. – Милиция!
Женщина в длинной телогрейке и с двумя огромными корзинами, шедшая навстречу бегущему, от ужаса села прямо на дорогу. Щекастый, перепрыгнув через корзины, побежал дальше. Впереди у лотков сидел мужичок, продававший в ведрах картошку. Убегавший зацепил носком сапога ведро, опрокидывая его, и картошка рассыпалась по раскисшему снегу.
Уже подбегая к Максимову, щекастый поднял на него глаза, мгновенно осознал, что от этого мрачноватого человека веет нешуточной угрозой, но отпрянуть в сторону не успел – капитан коротким сильным ударом поддел его под скулу. Беглец нелепо взмахнул руками и упал спиной прямо на разложенные на дороге тюки.
Подоспевшие оперативники перевернули упавшего на живот и, ткнув лицом в снег, пренебрегая его стенаньями, заломили ему руки за спину и сцепили запястья наручниками.
– Не дергайся!
Поставили беглеца на ноги, вывернули карманы – ни ножа, ни пистолета, ничего такого, что могло бы вызвать оперативный интерес, – и подтолкнули к выходу, прямо через собравшуюся толпу.
– Пошел вперед! Не задерживайся!
Опустив голову, сопровождаемый оперативниками, щекастый прошел через примолкшую толпу.
– Говорят, убил кого-то, – негромко произнесла женщина лет сорока пяти, поглядывая на задержанного.
– Да?! – в страхе выдохнула другая, стоявшая рядом, в пестром теплом платке и в длинном лисьем пальто. – А по виду-то и не скажешь. Вроде бы приличный.
– Все они с виду приличные, – хмуро произнес небритый сухощавый мужик лет пятидесяти; выглядел он мрачно и злобно, – а встретит где-нибудь в переулке, приставит нож к горлу и снимет с тебя все твои побрякушки вместе с твоим пальто. И ты даже пикнуть не посмеешь.
К Максимову подошел милиционер, стоявший немного в стороне, и виноватым голосом произнес:
– Не узнал я вас, товарищ капитан… Может, помочь? Как-то недоглядел.
– Не нужно, рядовой, это по нашей части, сами разберемся. Хотя вот что… Знаешь, кого мы задержали?
– Это Демьян Дергунов. Он на Тишинке не первый год уже торгует.
– А почему он не на фронте?
– Желудком мучается. Не то язва, не то еще что-то такое.
– Ладно… Мы это еще проверим. Следи дальше за порядком.
Ловя на себе настороженные и боязливые взгляды, оперативники прошли мимо павильонов, крытых шифером и жестью; мимо чугунного забора, огораживающего рынок от проезжей части, и вышли через главный вход. Такое зрелище не каждый день можно увидеть.
– Послушайте, вы меня с кем-то спутали, я не тот, кто вам нужен, – подняв голову, произнес задержанный. Из его рассеченной губы сочилась кровь, которая, перепачкав подбородок, стекала на воротник светло-коричневой рубашки.
– Топай давай, – хмуро проговорил сержант Метелкин, подтолкнув его вперед.
Прошли мимо могучего тополя, вывороченного из земли недавним взрывом. Крона поломана, иссечена многочисленными осколками, а корни щупальцами диковинной каракатицы расползлись во все стороны, цепляя и задевая зазевавшихся прохожих. Повсюду
