Зорич - Марина В. Кузьмина
Есаул прикусил губу и, подумав, отрицательно покачал головой.
— Так-так, — прищурился Корф. — Но, как бы то ни было, ваше ранение подтверждает наши догадки. Убитый вместо вас случайно попал под пулю. Он обычный бандит. Эта публика сводит счёты друг с другом ножом в тёмном переулке, а здесь — в людном месте, в центре города. Кстати, Евгений Иванович, вы не пересекались с ним когда-либо прежде?
Есаул, кашлянув, покачал головой.
— Так-так, ну и ладно. Отыщется Петерсен — многое прояснится. А сейчас, Евгений Иванович, мы должны собрать вещи и покинуть гостиницу. Поживёте в отдельном домике в тихом месте под присмотром человека, который исцелит все ваши недуги.
Исидор Игнатьевич, улыбнувшись, повернулся к напарнику:
— Действуем, Паша.
Павел выглянул за дверь и исчез в коридоре. Вернулся вскоре.
— Всё в порядке, Исидор Игнатьевич.
Корф повернулся к есаулу:
— Выходим, Евгений Иванович, свет не выключаем.
Повернули в дальний конец коридора. Осторожно спустившись по тёмной лестнице, вышли во двор. Сели втроём в экипаж, стоявший за воротами. Корф тронул кучера за плечо. Ехали каким-то неосвещённым проулком довольно долго. Пересекли пару улиц со скудным светом редких фонарей и въехали во двор через распахнутые ворота, которые тотчас же закрылись за ними. Прошли по дорожке к дому, на крыльце которого их ждала закутанная в тёплый платок женщина.
— Добрый вечер, Светлана Васильевна! — Корф повернулся к есаулу. — Это Евгений Иванович, ваш постоялец. Прошу любить и жаловать.
— Очень приятно! Прошу в дом!
Немногословная хозяйка в уютном коридоре указала Евгению Ивановичу:
— Это ваша комната. Столовая — направо. Удобства — вон за той дверью. Уж не обессудьте за скромность, но всё необходимое есть. Через час прошу вас к ужину.
Исидор Игнатьевич повернулся к Зоричу:
— Устраивайтесь, Евгений Иванович!
Павел протянул саквояж с вещами. Корф распахнул дверь и очень деликатно переместил лёгким толчком ничего не понимающего есаула за порог комнаты. А там, появившись из полумрака, обдав цветочным ароматом, Анна Ивановна прижалась к есаулу. Тёплые руки обхватили его шею. И время потекло мимо них.
Расспросам не было конца. Держа в своей руке тонкие пальчики девушки, Зорич думал в редкие паузы в разговоре: «Теперь — только вперёд. Хватит мучить Аннушку, да и себя тоже. Спасибо Исидору Игнатьевичу — он нам помог принять решение. Впрочем, а как Анна? Надо бы её спросить. Сегодня же!» Оторвались друг от друга после второго категоричного: «Ужин стынет!»
«Какие приятные люди!» — растроганно думал есаул.
Были на столе и фрукты, и вино. Светлана Васильевна приготовила по собственному рецепту очень вкусные пельмени. По инициативе Корфа выпили, как он сказал, «за молодых». После чая с пирожками Корф перешёл к делу:
— Анна Ивановна, вы должны знать, что Евгений Иванович — объект чьих-то интриг. У нас на сегодня в основном лишь туманные догадки. Но ранение Евгения Ивановича, — Корф скользнул глазами по лицу есаула, — нас настораживает. У нас нет уверенности в том, что он цель покушения, но бережёного бог бережёт. Какое-то время вы поживёте здесь, до полного его выздоровления. Район здесь тихий, спокойный. Да и Павел, племянник Светланы Васильевны, — Корф посмотрел в глаза есаула, тот понимающе опустил веки, — будет полной гарантией вашей безопасности. Ведь он, как и Евгений Иванович, участник боевых столкновений.
Корф покраснел и закашлялся:
— Насколько я осведомлён. Не так ли, Паша?
Простодушный Паша, широко осклабившись, отогнул полу пиджака, показав рукоятку устрашающего револьвера. На беднягу Корфа было жалко смотреть. По выражению китайцев, он потерял своё лицо, но гнул свою линию. Ситуацию разрядил звонкий, от души смех Аннушки, разобравшейся в попытке Корфа успокоить её. Насмеявшись до слёз, девушка прижалась к плечу есаула:
— Дорогой Исидор Игнатьевич, я понимаю всю серьёзность положения и очень благодарна вам за всё, что вы для нас делаете. Можете не беспокоиться на мой счёт. Я не подведу вас.
Обескураженный Корф уже пришёл в себя:
— Я очень рад, что вы такая, Анна Ивановна. Рад и за себя, и за Евгения Ивановича. И вполне могу вам довериться. Впрочем, мне уже пора. Благодарю всех за приятный вечер. Евгений Иванович, проводите меня до ворот, пожалуйста.
Во дворе на скрип двери из темноты появилась неясная фигура:
— Запрягать, ваше благородие?
— Нет, проводишь меня до освещённой улицы, а то я заплутаю в этих переулках. Походи за воротами, проверь. Евгений Иванович, — положил руку на плечо есаула Корф, — положение очень серьёзно. Золото бесследно исчезло. Поиски безрезультатны. За ним охотимся не только мы. Вы знаете, обстановка в стране напряжённая. Убийство Плеве, великого князя… Из Варшавы, Евгений Иванович, доносят о контактах польских конфедератов с эсерами Савинкова. Активизировалась английская разведка и здесь, как нам телеграфируют из центра. Я не могу вам всего сказать, но знайте: вы, возможно, в сфере их интересов. За появлением графини, мне кажется, последует ещё кто-то. Они интересуются вами. Вы интересны и ещё кому-то. Покушение — подтверждение этому. Будьте крайне осторожны! Светлана Васильевна — наш опытный сотрудник. Доверьтесь ей. Я буду связываться с вами при необходимости лично.
— Должен сказать, — помолчав, продолжил Корф, — что я вам завидую, есаул. Такая девушка! Такая не испугается, пойдёт до конца. Вы везунчик, Евгений Иванович!
Корф пожал руку Зорича и направился к появившейся у раскрытой калитки ворот фигуре.
* * *— Аннушка, не пойти ли нам прогуляться?! — Евгений Иванович подошёл к окну. — Ты только посмотри, денёк-то какой!
— И в самом деле, — оторвалась от стряпни Светлана Васильевна. — Что вы всё сидите в доме? Успеете ещё наговориться, у вас вся жизнь впереди. Евгений Иванович, тут неподалёку есть небольшой пруд. Чудное местечко. У нас здесь тихо, посторонних нет, а Павлуша вас проводит.
Собрались быстро. Павел довёл их до пруда и куда-то исчез. Уселись на густую траву у пологого берега. Из заросшей тиной кромки пруда кое-где торчали жёлтые головки кувшинок. А на чистой от ряски середине пруда лёгкий ветерок лениво колыхал отражение белоснежных облаков в голубом небе. В воздухе носились бесшумные стрекозы. И всё вокруг
