Воля цвета крови - Евгений Евгеньевич Сухов
Дело вскоре пошло. Благо, что Пижон, имея художественный талант, мог нарисовать все что угодно, от карточек на продовольственные и промышленные товары, до картины «Утро в сосновом лесу». А еще любую подпись подделать и нужную печать в самое малое время изготовить.
За качественную работу брали дорого. Изготавливали документы в срок. Приобрели репутацию. Заполучили надежную клиентуру. Появились серьезные деньги, благо желающих приобрести лишние карточки на продукты имелось немалое количество. И всегда имелся спрос на паспорта: воры, беглые, разнокалиберные мошенники и проходимцы – все они нуждались в «темных бирках»[30].
Тем временем Пижон сколотил банду. Подтянул к Тихоне еще троих уркаганов, двое из которых имели опыт в грабежах. К началу сорок четвертого года в банде насчитывалось уже восемь хороводных, четверо из которых занимались подпольной типографией (двое из них подыскивали клиентов на темные бирки и прочие линкены), остальные четверо во главе с Пижоном занимались налетами на машины с хлебом и прочими продуктами.
Поняв, что на мелком разбое и изготовлении фальшивых документов настоящего состояния не сколотить, Пижон с Тихоней решили заняться делами крупными.
– Мы не можем ждать милостей от людей и государства. Взять их у них – наша задача, – процитировал Пижон слегка измененную общеизвестную цитату селекционера Мичурина. С чем Тихоня решительно согласился.
Первым крупным делом был налет на склад продовольственных товаров в Мокрой слободе в конце 1944 года. Подготовка заняла около двух недель после того, как он получил хорошую «наколку», гарантирующий крупный барыш. Пижон вообще никогда не работал без обстоятельно разработанного плана, каким бы незначительным он ни казался. Об охраняемом объекте он должен был знать буквально все: сколько человек его охраняет и каким оружием вооружена охрана. Обязательно следовало проработать пути подхода к объекту, а также пути возможного отхода (в том числе незапланированного), и желательно, чтобы их было несколько, а также следовало предусмотреть множество всяких нюансов, без которых может не выгореть даже самое выгодное дело.
Поэтому Тихоня с еще одним хороводным по кличке Леший тщательно изучили пути подхода к складу, узнали график работы охраны и время пересменки. Присмотрелись к самим охранникам (весьма немолодого возраста, все с ранениями) и несколько раз обошли складские помещения кругом, наметив для себя места, где лучше всего проникнуть на склад незамеченными.
После завершения приготовлений к грабежу Пижон собрал всех четверых и в очень вежливой форме, что постепенно входило у него в привычку, сообщил им, что и как делает каждый из них.
– Милостивые государи, – начал он. – Прошу обратить ваше внимание на то, что охранников может быть несколько. От четырех до шести… Поэтому работать прошу в паре, чтобы исключить всякую возможность сопротивления со стороны охранников…
Пижон говорил еще с минуту. Затем оглядел собравшихся и сообщил о времени начала налета.
На дело пошли глубокой ночью. На город легла беспросветная темень. Небо – настоящий перегной. Ночь выдалась морозной и холодной, свежий ветерок бодрил, под ногами поскрипывал выпавший под вечер снежок. Пижон оделся во все самое новое, словно шел на праздник, а не грабить склад: кашемировое пальто, легкое и теплое; кожаные ботинки, вычищенные до блеска, лайковые перчатки из тончайшей кожи новорожденных ягнят, что раньше носили разве что дворяне и офицеры штабов.
Выставив, где надо, стремщиков, чтобы те немедленно дали знать, если вдруг увидят или почувствуют опасность, проникли на территорию склада через проем в заборе. Быстро и без особого шума покосали[31] обоих сторожей и связали их таким образом, чтобы даже пальцем не могли пошевелить. После чего, определившись, где что хранится, вывезли на трех подводах награбленное: крупы, сахар, муку, сливочное масло и несколько ящиков американской тушенки.
Через своих людей все продукты, кроме оставленных для собственного употребления, были реализованы со временем на рынках города за большие деньги. Часть съестного была обменена на золотые изделия и драгоценные украшения, цена на которые, как известно, никогда не падает и время от времени только растет…
С этого года Пижон зажил настоящим барином, на широкую ногу: одевался броско и изысканно, предпочитал яркие цвета, сытно и вкусно питался, выбирал дорогие вина и коньяки (не гнушаясь, конечно, и хорошей водкой). Не жизнь, а настоящий праздник! А какой праздник без красивых женщин? Их было много, всех и не упомнишь, да вроде бы и ни к чему. Их лица, словно изображения в калейдоскопе, менялись едва ли не ежедневно. Все разные, и вместе с тем как будто бы на одно лицо.
Не брезговал Пижон и налетами на коммерческие рестораны и магазины, которые после окончания войны стали появляться в городе сначала в центре, а потом и в других районах. Как говорил Остап Бендер: «Если в стране ходят какие-то денежные знаки, то должны же быть люди, у которых их много». Имелись такие люди – и не так уж мало – и в столице Татарской автономной Республики. В условиях карточной системы такие люди денег на продукты питания не жалели. Ну что такое деньги по сравнению с говяжьей вырезкой или зубаткой горячего копчения? Так… Всего лишь бумага с водяными знаками.
Коммерческий продуктовый магазин на улице Щапова Пижон со своими хороводными взял в мае сорок седьмого года. В городе этот магазин был известен и популярен среди состоятельной части горожан. Здесь можно было прикупить себе много чего вкусного, что по карточкам не отоваривали, начиная от различного мясного и рыбного филе и заканчивая пирожными и шоколадными конфетами фабрики «Заря». На этот раз Пижон решил нарядиться в форму капитана дальнего плавания, чтобы свидетели – если таковые объявятся – в один голос твердили, что видели именно морского капитана. Пусть мусора разыскивают «капитана дальнего плавания» и стопчут себе на этом деле ноги.
Смотрелся Пижон в форме капитана исключительно запоминающе. Высокий, статный, физически крепкий. Настоящий капитан-мореход, каким представляют его в своих мечтах восторженные девушки. Именно такие типажи мужчин любят рисовать художники на своих плакатах.
Подойдя к прилавку, «капитан дальнего плавания» вежливо поздоровался и улыбнулся:
– Будьте добры, взвесьте мне, пожалуйста, килограммчика два отварной телятины, кило сырокопченого говяжьего филея, граммов шестьсот свиной корейки, кило осетринки горячего копчения, с полкило копченой семги. Да нужен еще вон тот торт, – указал он пальцем на внушительных размеров шоколадный торт, – две бутылки «Советского шампанского» производства Абрау-Дюрсо и две бутылки армянского коньяку «Двин»…
В руках у «капитана дальнего плавания» были две большие хозяйственные сумки.
