Загадка двух жертв - Андрей Анатольевич Посняков
Правда, некогда жил в Озерске один меломан и стиляга, некий Леша Кошкин по кличке Алекс, кстати добрый знакомый Евгении, так и тот года четыре назад исчез с радаров и в родном городке не появлялся. Говорят, пошел все ж таки в армию, а после уехал в Ленинград и играл там в каком-то джаз-банде! Впрочем, все это были слухи.
Других же увлекающихся музыкой ребят Женя хоть и знала, но на короткой ноге с ними не была, тем более что и в Озерске теперь появлялась редко. Теперь же в интересах дела нужно было не то чтобы восстановить старые связи, а скорее завязать новые.
Песни, записанные на тех самопальных пластинках, что ей дали в милиции, к большому удивлению девушки, оказались не чем-нибудь, а самой настоящей фирмой! На той, что из ателье звукозаписи, легальный «звуковой сувенир» – «Дом восходящего солнца» английского ансамбля «Энималз»! Песня не то чтобы запрещенная, но «не рекомендованная», однако звучащая во всех сельских клубах в качестве обалденного «медленного танца». На второй же пластинке «на костях» оказалась песенка «Роллинг Стоунз» – «Рубиновый вторник», тоже очень красивая, однако в СССР мало кому известная, как, впрочем, и исполняющая ее группа. Да что там говорить, когда даже такая меломанка, как Женечка Колесникова, хорошо знающая, кто такие «Битлз», Франсуаза Арди и Франс Галь, впервые услышала «Роллингов» лишь в Ленинграде – в общежитии у знакомых ребят оказался магнитофон.
И вот теперь – здесь.
– Гу-уд дэй… рубин тьюздей… – поставив пластинку, подпевала девушка…
Кстати, качество записи «на костях» неожиданно оказалось неплохим, по крайней мере не хуже, чем на «звуковом сувенире» из ателье. Очень может быть, как предположил Ревякин, на одной аппаратуре их и писали…
Как и договаривались, утром Колесникова явилась с докладом. Однако в отделении нынче было не до нее, все кругом носились какие-то радостно-азартные, возбужденные, деловые.
– Почти вышли на предполагаемого убийцу, – похвастал на бегу Максим. – Приметы появились!
Ну что ж, это было здорово. А то по городку всякие слухи ходили! И если убийцу так быстро найдут, то озерскому отделению милиции – честь и хвала! Может, тогда Макс…
А что Макс? Вот от Тыниса вчера письмо пришло, заказное. Надо бы зайти на почту, забрать.
– Игнат Степанович! Товарищ капитан! Так я пойду, поработаю по «музыкальному» делу?
– Что? – Врио начальника тоже был в возбуждении. – Ах да, да, работай, Женя! Макс! А ну-ка, зайди… Там еще проводников допросить хорошо бы и контролеров. Пенкин сказал: если что, сразу протокол допроса оформить.
* * *
– Ну что, приметы предполагаемого убийцы установлены! – взахлеб докладывал следователь. – Около тридцати лет, коренастый, одет в брезентовую туристскую куртку, спортивные брюки и кеды. Патлатый – под битлов! Может передвигаться на мотоцикле «Ковровец» серии К-175 или на «Восходе» зеленовато-голубого цвета. Свидетелей еще раз допрошу лично. Сегодня же выдвигаюсь.
– Ты особо-то не радуйся, – глянув в окно, Алтуфьев желчно охолонул молодого коллегу. – А то удачу спугнешь!
– Ну, Владимир Андреевич, вы и скажете…
– Просто предупреждаю.
Как опытный следователь, Алтуфьев прекрасно знал, что все эти приметы, даже самые подробные, это все-таки приметы, а преступника еще надо найти и взять, причем имея железные доказательства. Впрочем, в райком уже можно кое о чем доложить. Раз уж они сами просили держать в курсе событий.
– Тут все пока вилами по воде писано, – перечитывая материалы дела, вскользь заметил Владимир Андреевич. – То ли был мотоцикл, то ли нет… А проводников допросить надо! Мало ли, заметили что… Если он правда на поезде приехал, а не на мотоцикле.
– В мае первый раз заметили. – Пенкин покусал колпачок новомодной шариковой ручки. – Охотником прикидывался, искал безлюдные места! А ведь не сезон для охоты-то! Думаю, допросить егерей…
– Не стоит, – махнул рукой и. о. прокурора. – Если он не охотник, а лишь прикидывался им, так с ними и не столкнулся… Постой… Ты говоришь, в мае?
– Да, в конце мая видели по приметам похожего.
– Так, может, он и в мае к девчонкам каким приставал? – Алтуфьев внимательно посмотрел на коллегу. Если это правда, то… Впрочем, версию-то отработать надо. Убитая ведь из неблагополучной семьи?
– Да, из бедной.
– У нас бедных нет, товарищ Пенкин!
– Извините, товарищ младший советник юстиции! – взметнулся было со стула Сергей Петрович.
Владимир Андреевич рассмеялся:
– Да сиди ты! Шучу! А вот в мае он мог и наследить. Познакомился с какой-нибудь девочкой из тех, неблагополучных…
– Думаете, и тогда был труп? – насторожился Пенкин.
– Вовсе не обязательно. Может, у них все по добру сладилось! И оба остались довольны, так сказать, при своих.
Следователь ненадолго задумался:
– А тогда почему же…
– А потому что осторожный! И умный. Хорошо понимает: если снова с одной и той же девчонкой, так и попасться недолго! Девочка-то не в космосе живет – рано или поздно проговорится, да, может, и уже сказала кому-то… Ну, та, что в мае… Нет, Сережа, сам тут не торопись… Тут тоньше надо действовать. Пока что не знаю, как именно.
– Значит, думаете, тогда все случайно вышло?
– Версия, Серж! Версия… Ты когда в Озерск?
– Так сегодня ж!
– «Волгу» нашу возьми – отремонтировали.
– Ох, Владимир Андреевич… Вот спасибо!
– Да не за что. Поезжай… и жду с хорошими результатами. Привет там всем передавай… А я пока в райком звякну, раз уж просили…
Проводив глазами ушедшего коллегу, Владимир Андреевич хмыкнул – опять у того новая рубашка! Светлая, с накладными карманчиками, явно импортная – и где только такие берет? Как и брюки – из тонкого синего брезента, «техасы». Сам Алтуфьев в летнее время тоже не носил форму – синий двубортный пиджак, как-то уж неудобно в ней, жарко. Сам не носил и от подчиненных не требовал, в отличие от старого, недавно ушедшего на пенсию прокурора товарища Тенякина. Уж у того-то не забалуешь! Сколько раз того же Пенкина переодеваться домой оправлял, шпынял, как шкодливого мальчишку…
– Райком? – Покосившись в зеркало, Владимир Андреевич снял трубку, представился: – Исполняющий обязанности районного прокурора Алтуфьев. Товарищ Левкин просил… Как в больнице? Инфа-аркт? Скажите
