Загадка двух жертв - Андрей Анатольевич Посняков
Вот так вот! Новость-то была нехорошая. Первый секретарь райкома Федор Иванович Левкин, бывший партизан, мужик жесткий и требовательный, однако же справедливый, свой, вот, оказывается, слег с инфарктом. А вместо него нынче – второй секретарь, Вилен Иннокентьевич Венедский, никому не известный партийный чиновник-бюрократ, назначенный сверху. Больше всего он боялся высокого обкомовского начальства и, в отличие от Левкина, жил и действовал с оглядкой, по принципу – «а как бы чего не вышло». Они и внешне сильно разнились – по-крестьянски плотненький, с обширной сверкающей лысиной Левкин и сутулый рафинированный интеллигент-очкарик Венедский, из влиятельной «старобольшевистской» семьи, пострадавшей от репрессий… В Тянске Вилен Иннокентьевич пока что ни с кем близко не сошелся, жил тихо, с семьей, однако ходили упорные слухи, что он негласно поддерживает полковника Христофорова, главу местного отдела МООП, которого Левкин давно грозился уволить.
* * *
– «Кругозор» есть? – получив заказное письмо, на всякий случай поинтересовалась Женька.
На полках для свободной продажи были выставлены несколько экземпляров центральных газет: «Правда», «Сельская жизнь» и «Труд», а также одна местная районная, «Серп и Молот», прозванная в народе «Рога и Копыта». Стоила она две копейки, так что многие выписывали – в ней печатали телепрограмму и репертуар кинотеатров, а кроме того, газетку активно использовали и по другим, гм… физиологическим надобностям – туалетной бумаги было днем с огнем не достать. Да в провинции ее особо-то и не брали. К чему, раз есть «Серп и Молот»?
В Тянске, между прочим, шли хорошие фильмы – в газетке была видна рекламка: две комедии – «Свадьба в Малиновке», «Неуловимые мстители» – и «Два билета на дневной сеанс». Да, «Фантомас» еще! Как же без него-то?
«Мстителей» Колесникова недавно смотрела, как и «Малиновку», а вот на «Два билета…» сходила бы с удовольствием, правда, для этого надо было ехать в Тянск.
– На той неделе «Фантомаса» и к нам привезут, – послышался позади негромкий мальчишеский голос.
Женька обернулась, встретившись глазами с парнишкой лет четырнадцати, в светлых летних брючках, летних парусиновых туфлях и в полосатой рубашке-бобочке, за границей именуемой «поло». Худенький, длинный, с узким лицом и падавшей на глаза выгоревшей на солнце челкой, мальчишка чем-то напоминал незабвенного Шурика, разве что волосы подлиннее и не было на нем очков.
– Откуда ты знаешь? – Поправив сдвинутые на лоб модные противосолнечные очки, девушка недоверчиво прищурилась.
– А всегда так, – пожал плечами пацан. – Я давно заметил, как что в Тянске покажут, так дня через три – у нас.
– А-а-а! – Женька улыбнулась и хотела что-то сказать в ответ, да не успела…
– Кто тут «Кругозор» спрашивал? – подняв глаза, справилась из-за стойки совсем еще юная работница почты, крашеная, с начесом блондиночка, чуть постарше Колесниковой.
– Есть один, за май… Рубль пять копеек с наценкой…
– Давайте! – Не глядя Женя вытащила из сумочки кошелек.
Что-нибудь да в «Кругозоре» послушать можно было… Невзрачная серенькая обложка… А под ней… Ого! Владимир Высоцкий – «Песня о друге»! Мари Лафоре!
– А больше у вас таких журналов нет? – неожиданно поинтересовался мальчишка.
Женька скосила глаза:
– Что, тоже музыкой увлекаешься?
– Не я, сестра… А ты красивая!
Вот так вот, нахально. Прямо в глаза! Ну и молодежь пошла, однако. Впрочем, было приятно, где-то в глубине души.
– Нет, правда.
Слушать дальше Колесникова не стала, пора было идти. Да и вообще, как-то неприлично разговаривать со всякой мелочью. Ишь ты, кавалер выискался!
Выйдя на улицу, девушка чуть задержалась у рекламной стойки с афишей какого-то грузинского фильма. Очень было интересно, что там такое прислал Тынис? Это ж не письмо даже – целая бандероль! Ну-ка, ну-ка, что там?
Полетели в урну клочки плотной коричневатой бумаги…
Письмо!
«Здравствуй, Женя! Тере!»… Ну, это потом… Открытки с видами Таллина… Ратушная площадь, церковь Олевисте, порт… Не простые открытки – с записью! Тынис о Женькином увлечении знал… А что же не подписал-то? Верно, решил устроить сюрприз. Вот ведь чудо эстонское! Ах, Тынис… лучше бы сам приехал… Хотя…
– А ты в первой школе учишься?
Опять этот надоедливый пацан! Вот ведь привязался, малолетка чертов. Небось за школьницу принял. А впрочем, все ее за школьницу принимали – никто Жене ее почти девятнадцати лет не давал, выглядела-то она дай бог на пятнадцать. Худенькая, большеглазая, и грудь… так себе грудь, если честно.
– Почему – в первой? – все ж таки невежливо парня грубо отшить. Хоть и надо бы… С таких лет уже к незнакомым девчонкам вяжется, а еще пионер, наверное!
– Потому что в нашей-то, второй, я б тебя сразу заметил, – охотно пояснил парнишка. – Я там всех красивых девчонок знаю!
Ну вот, точно же! За малолетку принял, за ровесницу. И все же, все же… не сказать, что так уж неприятно. Значит, он из второй школы… Черт возьми, так и та убитая девушка, Рекетова Татьяна, оттуда же! Женька слышала от Макса…
– А ты в каком классе? Хочешь угадаю? В восьмой перешла!
Ну, нахал! Ну понятно, одно слово – вторая школа! Вторую школу в Озерске открыли совсем недавно, года четыре назад, и еще тогда руководство школы номер один постаралось сбагрить туда всех этаких… таких… Ну, потом и приезжих стали записывать, а тех было много…
А этого нахаленка пора было осадить… Или, как советовали в забавном фильме «Женитьба Бальзаминова», «осаже» сделать!
Колесникова ядовито-презрительно улыбнулась.
– А мы с каких пор на «ты»? Сестре своей тыкай и бабушке! Все, прощай, пиши письма мелким почерком. И никогда больше не тыкай незнакомым людям!
– Ой… – Пацан неожиданно покраснел…
Надо же, проняло! Значит, не совсем пропащий.
– Извини… Извините… Я просто подумал… Что мы ровесники и…
– Ну да, ровесники! – Женька неожиданно засмеялась. – Я что же, по-твоему, в пятом классе учусь?
Парнишка еще больше смутился:
– Я не в пятом… В седьмой перешел.
«А ведь хороший знакомый из второй школы может и пригодиться!» – вдруг подумала Женька. Подумала не как обычная девушка, а как практикантка, студентка юрфака…
Ну да, может и пригодиться – для прояснения всех обстоятельств дела… Да и вообще, кажется, не такой уж это и вредный пацан, стесняться еще не разучился.
– Вообще-то я в Ленинграде учусь.
– В техникуме?
– Хм… Считай, что так.
– То-то я и смотрю! – Подросток восхищенно сверкнул глазами. – Ты… Вы одеты как!
– Как?
– Здорово одеты… Ништяк!
Старая белая юбочка, ну да, короткая, мини, голубенькая нейлоновая блузка, гольфики в цвет – так Женечка
