Дэйл Фурутани - Убить сёгуна
Офицер был уверен, что попал в фигуру наверху, и потому крайне удивился, увидев, как его добыча поднялась на ноги, когда еще не смолкло эхо выстрелов. Еще больше его поразило то, что человек спрыгнул с крыши. В одной руке меч, в другой — ножны, а за его спиной развевается рукав кимоно. Он был очень похож на тэнгу, таинственное существо, наполовину человека, наполовину птицу, способное летать.
Перезаряжая мушкет, офицер проследил взглядом за прыжком человека, пролетающего над его головой по направлению к каналу. Беглец опустился в черную воду с громким всплеском, так что волна лизнула берег. Лунный свет посеребрил темные брызги.
Зарядив оружие, офицер побежал на край канала. Не видя беглеца, он выстрелил в центр всплеска, надеясь попасть в цель. Через мгновение другие мушкетеры тоже оказались у берега. Ночную тьму разорвали вспышки многочисленных выстрелов.
Несколько стражников побежали вдоль канала к мосту, пересекли его и выстроились в линию вдоль противоположного берега. Все смотрели на черную воду, ожидая, что вот-вот из нее покажется голова. Офицер вновь перезарядил мушкет и ждал вместе с другими, надеясь на этот раз поразить ронина. Несмотря на темноту, он обязательно попадет в голову преступника, как только она покажется на поверхности.
Только вот она все не показывалась.
Прошло немало времени, и начальник стражников начал думать, что, возможно, чей-то выстрел все же убил беглеца. Он приказал принести факелы и велел своим людям приготовить лодки и длинные шесты. Надо поискать тело ронина.
Глава одиннадцатая
Пальчики держат кусочек бамбука.Слабое дыхание —Божественная музыка.
— Беда, — сказал Хандзо.
— Что ж, ты сам предложил потратить деньги, которые дал нам ронин, на открытие своего дела, — с укоризной отозвался Горо.
— Бака! Дурак! Ведь ты хотел прокутить все, что мы получили. А теперь у нас хоть что-то есть! — возражает Хандзо.
— Ну да! Дело, которое вот-вот лопнет! Почему ты все не проверил заранее? Как можно быть таким беспечным? Неудивительно, что прежний владелец продал нам театр! Нашел дураков.
— Ты же согласился с моим предложением. Выходит, ты еще глупее меня!
— Значит, признаешь, что поступил опрометчиво!
— Ничего я не признаю. Просто…
Стук в дверь театра походил на звук барабана тайко. Он гулко раздавался в пустом помещении театра. Глаза крестьян округлились от удивления.
— Кто это? — шепотом спросил Горо.
— Не знаю. Иди посмотри.
— Я не хочу. Сходи сам.
— Зачем мне это нужно? Почему бы тебе…
В дверь снова постучали. И весьма настойчиво.
Мужчины переглянулись.
— Пойдем посмотрим вместе, — предложил Хандзо.
Горо кивнул и направился вместе со своим товарищем к двери. Он вынул палочку, которая служила запором, и открыл дверь на ширину ладони. И тут же в ужасе отскочил.
— В чем дело? — с испугом спросил Хандзо.
Горо ткнул куда-то дрожащим пальцем:
— Посмотри!..
Хандзо осторожно выглянул наружу. Там в бледном свете, сочившемся через приоткрытую дверь, он увидел настоящего призрака, который имел вид человека в промокшем насквозь кимоно. За пояс у него был засунут меч, а на лицо падали мокрые волосы. Только глаза горели совершенно не по-человечески и смотрели на Хандзо так, как глядит сокол на полевую мышь.
— Да что с вами? — раздраженно спросил призрак.
Хандзо вздрогнул и тут же узнал голос.
— Да ведь это самурай, Мацуяма-сан! — воскликнул он. Горо высунул голову наружу и тоже узнал Кадзэ, несмотря на его необычный внешний вид.
— Ты похож на привидение! — сказал Хандзо.
Кадзэ усмехнулся.
— Не улыбайся, — поспешно попросил Хандзо. — Тогда ты выглядишь еще ужаснее.
— Так откройте же наконец дверь и дайте мне войти, или я действительно превращусь в призрак. Власти не добрались до меня, однако я могу умереть от холода.
Хандзо раздвинул дверь и впустил Кадзэ в театр. Затем запер вход.
— Что случилось? — спросил Горо.
— Я купался при луне, — ответил Кадзэ. — Точнее, занимался подводным плаванием. — Видя выражение недоумения на лице Горо, Кадзэ добавил: — Мне пришлось это сделать, иначе меня бы убили.
— Тебя могли убить? Но кто?
— Да вы сами сейчас меня убьете, если не дадите мне снять с себя мокрую одежду.
Кадзэ был удивлен. За занавесом на сцене находился совсем другой мир. В бамбуковой корзине в углу лежали парики и маленькие подпорки. За кулисами — татами и небольшие ящики, в которых хранились всякого рода принадлежности для гримирования. Вдоль стен стояли бамбуковые шесты, а на них висели театральные костюмы. Кадзэ выбрал одежду самурая, которая была попроще, нежели та, какую он носил обычно. Хандзо снял с огня чайник и налил Кадзэ чашку чая.
Самурай с благодарностью принял чашку с трещиной и начал с удовольствием потягивать горьковатую жидкость.
— Оисии! Хорошо! — воскликнул он.
— Так почему тебе пришлось купаться ночью, самурай-сан? — спросил Горо.
— Вам не нужно знать об этом. Опасно, — ответил Кадзэ.
— Когда ты впервые встретился с нами, тоже говорил об опасности. Но мы ведь все делали как надо, правда?
— Вы все сделали правильно.
— Так расскажи нам.
Кадзэ задумался. Стоит ли доверять этим людям? Тем не менее ему необходимо иметь базу для начала дальнейших действий в Эдо. Однако нужно сказать крестьянам о награде, назначенной за его голову. Все равно утром по всему городу появятся доски с объявлениями. Так что не стоит хранить это в тайне.
— Если я расскажу вам, то должен попросить, чтобы вы не поддались искушению получить тысячу рё.
— Тысячу!.. — вскрикнул Горо.
— Спокойно. Не надо волноваться по поводу денег, которых у нас нет, — сказал Хандзо партнеру. — Самурай был добр к нам, относился с уважением и делал все по чести. Думаю, нам следует помочь ему.
— Да, но целая тысяча рё… — пробормотал Горо.
Почесывая подбородок, Кадзэ произнес:
— Вообще-то если вы убьете меня, то получите десять тысяч рё.
— Десять тысяч!.. — воскликнул Хандзо.
— Этот человек — дьявол, — сказал Горо, обращаясь к Хандзо. — Да за десять тысяч любой человек убьет свою любимую оба-сан! А ежели можно убить свою бабушку, как может самурай верить, что мы не убьем его?
Кадзэ улыбнулся.
— Убить меня будет несколько труднее, чем вашу бабушку, — сказал он.
— Успокойся, — буркнул Хандзо. — Господин, наверное, просто дразнит нас. Кто станет предлагать награду в десять тысяч рё? Такое просто невозможно.
— Но при том, что наше дело не приносит никакого дохода, нам не помешали бы и несколько рё.
— У вас проблемы с театром? — спросил Кадзэ.
Горо опустил глаза, Хандзо посмотрел на самурая и сказал:
— Нас обманули при покупке театра. Сказали, что мы сделаем на нем большие деньги. Но такое возможно лишь при условии, если актрисы Кабуки будут танцевать на сцене сладострастные танцы. А Токугава недавно запретил такие зрелища. Теперь актеры лишь одной своей игрой должны привлекать в театр толпы народа. — Он вздохнул. — Мы ставим пьесы, подобные тем, что идут в театре Но. Однако наши актеры не обучены такой игре. Да и зрителям это неинтересно. В театр ходят в основном мужчины, так что без танцовщиц к нам придут всего несколько семейных пар. Просто не знаем, что делать. Думали: вот купим театр, и денежки потекут к нам рекой. Боюсь, что мы можем все потерять.
Кадзэ покачал головой.
— Ладно. Решим этот вопрос утром, — сказал Хандзо. — Не волнуйся. Я и Горо не сдадим тебя властям. У нас есть поблизости комната на постоялом дворе. Мы бы пригласили тебя туда только там слишком тесно и…
— Не беспокойтесь, — сказал Кадзэ. — Мне и здесь очень нравится. Утром обо всем поговорим.
— Хорошо, — согласился Хандзо. — Пошли, Горо. Пусть самурай поспит, да и нам самим нужно отдохнуть. Придется хорошенько подумать, что делать с театром, который не приносит доходов.
Хандзо и Горо ушли, оставив Кадзэ одного в полутемном помещении, которое освещал одинокий фонарик. Самурай нашел халат в одной из корзин с одеждой и накрылся им, растянувшись прямо на полу. Потом загасил свечу и какое-то время лежал в темноте, обдумывая свои дальнейшие действия.
Пока Токугава считает его наемным убийцей, ему не удастся спасти девочку. Если он будет стоять на улице, наблюдая за борделем «Маленький цветок», кто-нибудь неизбежно обратит на него внимание и донесет властям. У Кадзэ нет денег и приличной одежды, так что он не может войти в заведение в поисках дочери своей госпожи, притворившись клиентом. В каком-то смысле публичный дом для самурая такая же неприступная крепость, как замок Осака.
