Загадка двух жертв - Андрей Анатольевич Посняков
– Эта? – Мезенцев вытащил из кармана переснятую фотографию убитой.
– Она! – глянув, кивнула девочка. И закусила губу… – Это что же, выходит, ее…
– Ну да. – Опер посмотрел прямо в глаза Катерине. – Ты, пожалуйста, не болтай – дело такое…
– А точно она? – переспросил Дорожкин. – Ты ничего не путаешь?
– Да нет, не путаю. Ее еще в прошлом учебном году на пионерском сборе разбирали! На дружинном! За плохую учебу и за прогулы. Так она стояла, плакала. Я запомнила – это мой первый сбор был!
– Значит, не путаешь… Хорошо! – Участковый почесал подбородок. – А она один раз на Светлом была? Или, может быть, чаще?
– Да нет, не один. Раза три – точно!
– Одна загорала? Или еще с кем-то? – внес свою лепту в разговор Максим.
Девочка наморщила лоб:
– Да вроде бы одна…
– А как она на озеро добиралась? На велосипеде?
– Нет, велосипеда я не заметила. Так тут многие на автобусе ездят! У поворота на Погорелец выходят, там сразу к речке – и по тропе. Там километра четыре, далековато… Зато идти приятно! Да, она еще книжку читала на пляже.
– И что за книга?
– Мопассан, – без запинки выпалила девчонка.
– Мопассан? – Сотрудники милиции удивленно переглянулись. – Точно?
– Да точно! – покраснела девчушка. – Я сама как-то читала, у Верки, сестры старшей, взяла… Так папенька заметил – обещал ремня дать! Говорит, рано еще такие книжки читать – одни постельные баталии. А мне интересно, ведь про любовь!
– Так говоришь, одна была? – снова переспросил Макс. – Точно одна или ты внимания не обращала?
– Да нет, на пляже-то одна сидела, с книжкой… А потом, может, с кем-то и шла… – Девчонка неожиданно ахнула. – Точно! Мы как-то уходили… и она… И парень один… рядом с ней шел… или не рядом, а с ней… Да меня Петька тогда отвлек, вот и не запомнила.
– Так, Катерина! – со всей серьезностью промолвил Дорожкин. – Давай-ка попытайся вспомнить во всех подробностях. Слишком уж многое от памяти твоей зависит!
– Да я понимаю…
Глядя на задумавшуюся девчонку, Мезенцев попытался помочь:
– Он слева от Тани шел или справа… или вообще – позади?
– Нет, не позади… Слева, кажется… Да, точно, слева! И знаете, там ручей пересохший, так он вперед забежал и руку протянул, чтобы помочь перепрыгнуть. Я тогда и внимания не обратила, потому что этот дурачок Петька… А сейчас – вспомнила!
– Та-ак… – Участковый отвлекся от протокола и передернул плечами, словно озяб.
Да и Макс тоже проявил нетерпение:
– А выглядел, выглядел он как? Опознать сможешь?
– Опознать… нет… – задумчиво отозвалась Катя. – А выглядел… Парень как парень, но не молодой, старый…
– Старый?
– Ну, лет двадцать… или тридцать уже. В штанах спортивных, в майке и с рюкзаком… Лицо? Обычное такое лицо, овальное… или круглое… Не, бороды-усов не было… Волосы… темные… нет, рыжеватые… Да не помню точно! Рост? Да вровень с Таней… О! Прическа была!
– Прическа?
– Ну, волосатик такой, под битлов!
Под битлов… Откуда про них-то знает? Теперь ясно, кто на остановке написал… Ну, хотя бы приблизительный портрет. Хоть что-то… Впрочем, не факт, что это был убийца. Но знакомый – точно!
– Спасибо тебе, Катя! – Дорожкин протянул девочке полевую сумку-планшет с положенным сверху протоколом допроса. – Напиши: с моих слов записано верно, мною прочитано… Распишись… Ты на покосе с кем?
– С дядей Колей и тетей Ликой. И с бабушкой.
Родители, значит, в городе…
– Ну-ка, бабушку позови…
Вообще-то бабушка тоже не опекун и не родитель. Да и ладно – если что, Пенкин потом передопросит с соблюдением всех формальностей.
– А плотик ваш, кстати, на речке стоит, недалеко от станции. Там, на мели…
Девчонка обернулась на полпути, едва не споткнулась:
– Правда?! Ой, я сейчас Петьку позову, сбегаем, пригоним! Вот же ж здорово!
– Нам бы и с Петькой поговорить, вдруг он что-то вспомнит…
Петька оказался плотненьким круглоголовым пацаном лет двенадцати, голым по пояс, в длинных, натянутых выше пупа штанах и в белой, видавшей виды панамке. Но парень серьезный – сразу вспомнил кое-что. Заявил, что уже видел того волосатика или похожего на него. И даже перебросился с ним парой слов! Среднего роста, плечистый, кепка на глаза надвинута. С рюкзаком, в зеленой брезентовой куртке и кедах.
– Тот, не тот – не знаю. Но подозрительный! – пояснил пацан. – Правда, это в конце мая было. Ну, когда вдруг жара наступила. Я его у станции встретил. Как раз паровоз из Тянска пришел. Суббота была, кажется, народу много. Так он меня окликнул – спросил, как лучше пройти к Светлому. Я и показал – по тропе нужно идти. А он говорит, что охотник и рыбак, да про места безлюдные спрашивал. На Светлом. Охотиться, говорит, буду, уточек стрелять да рыбку ловить. А ни ружья при нем, ни удочки. Один рюкзак. Вот я и говорю – подозрительный.
– А на того, что с Таней был, похож?
– Да не знаю. Прическа похожа. Ой, я еще мотор мотоцикла слышал! – припомнил мальчишка. – Перед тем как у нас плот пропал. Утром так, раненько, часиков в шесть, у Старого Погорельца. Я корову в стадо отводил.
– Что за мотоцикл?
– Я не видел, слышал только – там же деревья, кусты, короче, заросли…
– Так, может, это мопед был? – уточнил Дорожкин.
– Нет, не мопед. – Пацан упрямо покачал головой. – Не «ЗиФ», не «Рига» и не тяжелый мотоцикл, не «Урал». По звуку – «Ковровец», или «Восход», или «Минск»… Что-то такое, легкое… Я почему знаю, у Кольки, брата старшего, «Восход», а до того был «Ковровец». А у отца – «Иж Юпитер» с коляской… Ну, мы пойдем? А то пока дойдем, пока плот пригоним…
– Да-да, идите. – Отпустив ребят, участковый задумчиво посмотрел на коллегу. – А туристик-то и впрямь подозрительный. Ишь ты, безлюдные места искал – на уточек поохотиться… А ведь не сезон! Что же это за охотник такой – сезонов охоты не знает?
– А ты, я вижу, знаешь…
– Да уж знаю, – заводя мотоцикл, неожиданно расхохотался Дорожкин. – Поскольку сие входит в мои обязанности. Вообще знаешь, сколько обязанностей у участкового? Больше сотни! Особенно в маленьком отделении. И охота, и ружья, и профилактика, и пьянь всякая… несовершеннолетние еще… Ой, отчет уже пора по ним писать, совсем запамятовал.
– Игнат сказал, еще пару ставок участковых в главке выбивать будет!
– Да одну бы дали!
– Потому он и просит две. Да, хорошо бы тебе помощника… Обещали ж прислать!
Дорожкин покусал губы:
– Знаешь, я вот думаю, есть такая помощь, которой бы и не надо. Вот с убийством этим… Если за
