Юрий Губин - Происхождение человека и человечества.
Многие психические эффекты быстро развивающегося головного мозга, на всём протяжении эволюции предгоминид и гоминид были применены ещё австралопитеком африканским как приемником предковых форм сукцессионного ряда. В последствии качественную их доработку «организовал» головной мозг хабилисов (Homo habilis) отшлифовывая в охотничьих приёмах, чем постепенно увеличивал их возможности.
В связи с этим можно сделать вывод, что адаптация превращала вытесненных на периферию экологической ниши гоминид в новые подвиды и виды. Они, волей экстремальных окружающих обстоятельств, которыми были полны экатоны, становились более прогрессивными, чем те, которые оставались в реализованной экологической нише и ранее считавшиеся самыми развитыми. Более сплочённые из-за опасностей их окружающих и значит более многочисленные, ассоциации периферийных подвидов гоминид, тяготеющие в силу своей специализации к параметрам материнской экологической ниши возвращались в неё. После определённой конкурентной борьбы, вытесняли, а чаще всего происходила насильственная ассимиляция с находившимися и прежде считавшимися сильными гоминидами прежнего вида, а конкурентная борьба уменьшала количество подвидов до минимума. В результате данного процесса, в конце Виллафранкской регрессии должны были появиться какие-то новые формы и среди них следующий представитель сукцессионного ряда. Они и появились.
Таким образом, те популяции австралопитеков африканских, которые попали в боле жёсткие условия экологических параметров, для адаптации в них изменялись быстрее, чем коренные популяции Африканов находившихся в хороших условиях, близких к параметрам экологической ниши, а вполне возможно какую-то часть и ассимилировали. В конце концов, выкристаллизовавшись из общей массы ассоциаций австралопитеков, новые гоминидные формы вытеснили Африканов с мест их обитания, а возможно ассимилировали с ними, что предполагало постепенное замещение отсталых более прогрессивными формами. Так же было когда-то и с афарами. Сукцессионный ряд, ведущий к человеку, продолжался.
В июле 1960 года Луисом Лики в Олдовае были найдены останки ребёнка – гоминида, возрастом примерно 11 – 12 лет, которого он назвал презинджантропом. После их исследования Р. Лики писал: «В своё время я утверждал, что зинджантроп, как мне представлялось самый древний человек, поскольку у нас не было оснований сомневаться, что он выделывал те орудия, которые были найдены в одних слоях вместе с ним. Сейчас установлено, что зинджантроп по своему строению весьма близок к австралопитеку».
Мог ли найденный гоминид изготовлять эти орудия. Джон Нейпор занялся изучением пятнадцати найденных костей рук данного существа для определения таких возможностей. Для того чтобы рука получила название человеческой в полном смысле этого слова, она должна свободно пользоваться как иголкой для шитья, так и топором. Вот это и необходимо было выяснить Нейпору. Прежде всего, нужно отметить, что кости рук не были похожи на человеческие в полной мере. Они были более грубыми, фаланги пальцев немного изогнуты, но вот конечные фаланги были несколько уплотнённые, более широкие, чем у обезьян и очень напоминают человеческие. То есть можно сделать вывод, что данная рука была уже не обезьян, но пока ещё и не человека. Судя по строению костей, сила хватательных способностей, как определил учёный, была очень эффективной, может быть даже больше чем у современного человека. Это говорит о том, что большую часть необходимой работы данное существо делало руками, и большую часть пищевых компонентов они добывали собирательством и только малую часть убийством животных. Убить с помощью выбранного орудия это ещё не всё. Необходимо было добычу, какого бы размера она не была, расчленить, может быть снять шкуру, а так как эффективных орудий для этой цели ещё не было, то многие операции приходилось делать руками. Поэтому даже фаланги пальцев были искривлены в сторону тянуще - рвущих усилий. Данные морфологические особенности были необходимы и для выкапывания из земли съедобных корневищ и луковиц.
Убив какое-нибудь средних размеров животное, что было маловероятно, а если такое и случалось то это было крайне слабая от болезни или от ран особь, или отобрав его у хищника, что в полнее могло быть при действии сообща, необходимо было использовать добычу наиболее полно и причём в короткие сроки. Жизнь гоминид была слишком сурова, что бы можно было позволить себе роскошь небрежно относиться к добыче. Сами понимаете рук и зубов этому маломощному созданию, для разделки туши было не достаточно. Чтобы вскрыть толстую кожу, разорвать сухожилия мышц, расколоть трубчатые кости или череп, содержащий мозг необходимы были определённые орудия с объективными свойствами. Таким образом, потребности и условия деятельности определяли вид необходимых орудий их свойства и функции.
Для того, что бы держать в пальцах иголку необходимо, по крайней мере, вот такие условия: - большой палец должен противопоставляться всем остальным и заканчиваться широкой и длинной фалангой, которую должны иметь и другие пальцы. Длина пальцев и строение кисти должны быть такими, чтобы большой палец мог смыкаться с любым из остальных – подушечка к подушечке. Исследуемого материала хватило, для того чтобы Д. Нейпор мог сделать вывод: «Основываясь на анатомических признаках, следует признать, что рука из Олдовая была уже достаточно сильной и цепкой, и что её владелец вполне мог употреблять орудия». Другие морфологические особенности были несколько ближе к человеку, чем к австралопитекам. Это было определено в последующих находках. Лики, Нейпор и Табайас дали этому гоминиду название Homo Habilis – Человек умелый. Объём мозга данного существа был 645 – 650 см. куб, коэффициент церебролизации 2.2 – 2.3. Особенно были увеличенными лобные и теменные доли. Череп расширен в теменно-затылочной и позадиглазничной области. Такое название он получил потому, что в этом же слое где были найдены останки этого существа, находились и примитивные каменные орудия - гальки с отбитыми с одной стороны краями. Находка включала в себя 18 форм орудий.
В начале июня 1961 года был определено время жизни погибшего малыша. Именно погибшего. Лики писал, что он, вероятно, умер не от болезни, а насильственной смертью. Левая теменная кость была разрушена сильным ударом. Пролом, очевидно, заполнил внутреннюю полость, трещина расходилась во все стороны. Современные криминалисты отмечают, что такой удар мог быть нанесён каким-то тупым предметом.
Из Калифорнийского университета в Олдовай* пришло сообщение от сотрудников этого научного заведения Куртиса и Эверндена. Результат был предварительным, да и метод определения в то время был ещё новым, но три строчки сообщения, которые они прислали Луису Лики, перевернули все наши представления в то время о родословной человека: «Зиндж» и «Презиндж» значительно старше, чем кто–либо, исключая разве что Вас и миссис Лики мог предполагать. По нашим с доктором Эвернденом подсчётам, присланные Вами пробы дают возраст порядка миллиона семьсот пятидесяти тысяч лет… Олдовайский человек древен, древен, древен».
Как мы уже знаем из предыдущих глав, реакция всего живого на любые изменения параметров всегда ступенчата и поздние гоминиды и гоминины не были исключением. То есть у них происходило накопление опыта и необходимой информации, без каких либо видимых моментов применения. Для их восприятия и переработки требуется, по-видимому, генетически оформленная задержка по времени, чтобы не повредить как индивиду, так и популяционным формированиям в целом, если возмущения окружающей среды окажутся кратковременными. Такая задержка мыслительных процессов у них была из-за несовершенства мозга и в связи с этим они были в общим-то тугодумами. Данный накопительный процесс шёл до каких-то критических точек, определяемых как ресурсами организма в ответ на изменения окружающих параметров и определённых реакций членов ассоциации, так и работой головного мозга и нервной системы особей. Затем быстрое, скачкообразное применение опыта и информации в развитии организма в нужном для адаптации в новых условиях, направлении. Кстати, наблюдательные родители заметят, что наши дети развиваются и взрослеют именно вот таким обусловленным генетически ступенчатым способом.
Таким образом, ступенчатость эволюции человека, осуществляемая как адаптация к отрицательным параметрам окружающей среды, которая обуславливала развитие орудийной деятельности и в большинстве случаев, на определённых этапах вела к образованию новых подвидов и вида в целом. У гоминид это выливалось в скачкообразном развитии мозга как инструмента адаптации и как следствие этого, более автономных и более изолированных от параметров окружающей среды способ жизнедеятельности. Данный эволюционный эффект всегда предполагал расширение ареала обитания с разными особенностями ландшафтов и климатических зон, но обязательно без отрыва от берегов водных бассейнов как основных базовых мест обитания и, только это, в свою очередь, давало вспышку изменчивости, порождая новые виды гоминид. Так, что виды истинных гоминид (имеется в виду формы, продолжившие сукцессионный ряд до гоминин), с их хорошо развитым головным мозгом, формировались в определённых ландшафтах и климатических зонах, пользуясь их ресурсами, но никогда, понимаете, никогда не сливаясь с окружающими биоценозами. Для гоминид это было смерти подобно.
