Безумный март в Питере - Ольга Скляренко
– Пожар, взрыв, больница… Да что тут у вас, черт возьми, произошло? – не выдержал Стрельцов. Его взгляд упал на шляпу, которую он все еще сжимал в руке. Стрельцов чертыхнулся и отбросил шляпу в сторону. Затем возвел глаза к небу и привычно протянул. – Господи, и где я так нагрешил…
– Погоди, я попытаюсь объяснить. У меня с утра склад чуть не сгорел, я рванул туда, а в это время Янку понесло к Вере, и там случился взрыв… Потом мы в больницу поехали, я быстро успел подскочить, слава богу. У Янки сотрясение мозга… А тут она… Ксения… с пистолетом…
– А что она хотела? – Стрельцов беспомощно посмотрел на Пашку, явно запутавшись и ошалев от обилия информации. – Эта ваша Ксения из юридического? Ограбить вас? И чей это чемодан? А это что? – он кивнул на валяющуюся под ногами шляпку Ксении.
– Она хотела с Пашкой поехать в теплые края, – вставила я. – К морю. Предварительно вышибив мне мозги. Чтоб я не мешала их счастью.
– Какому счастью? – Стрельцов почти стонал. – Ничего не понимаю! Паш, с кем ты хотел уехать в теплые края? И причем тут взрыв? И пистолет? Пожар еще какой-то…
– Да никуда я не хотел… – начал Павел, но я его перебила. У меня все-таки сработал защитный механизм, который сейчас заставлял выдавать глупость за глупостью с бешеной скоростью.
– Хотел, хотел. Сам говорил, как хорошо вам будет на пляже, и что-то еще про соленые брызги и ветер. Паш, ты с ней спал? У вас был роман? Тогда, на твоем дне рождения?
Вопросы сыпались просто горохом. Меня опять залихорадило.
– Не было у нас никакого романа! И не спал я с ней! Она тогда перебрала, накинулась на меня, что-то там бормотала о неземной любви, целоваться лезла. Я ее домой отвез… На такси…
– Кого ты отвез на такси? – Стрельцов все еще не терял надежды понять хоть что-то из того бреда, который мы несли.
– Ксению эту…
– Да кто это такая вообще? Откуда вы ее выкопали?
– Это Ксения, Ермилова, она у меня работает, – кажется, Пашка с Ваней пошли по кругу.
– Это твоя сотрудница?
– Да.
– Паш, ты когда ее брал на работу, ты вообще видел, что она ненормальная? – снова влезла я. – Ты бы, что ли, справки спрашивал из психдиспансера, когда сотрудников нанимаешь.
– Да откуда я знал? Ее отец привел! Попросил взять на работу, она юридический закончила. Ну я и пристроил ее к Инге…
– Снова отец! Паш, какой отец? Кто ее отец? И почему она решила, что вы будете вместе? Ты ей что-то обещал? Что там она несла про то, что ей скоро исполнится тридцать? И вы ждали этого эпохального события, чтобы воссоединиться? Что ты ей наговорил?
– Да не говорил я ей ничего. Просто, тогда, в такси, я сказал, что она молодая и красивая, и все у нее будет хорошо, а я сильно старше, а ей даже тридцати нет. Я не понимаю, откуда она это взяла? Что я ее люблю и жду чего-то там.
– А платок? Символ вашей любви? – не унималась я.
– Да не помню я ничего про платок. Может и утешил ее когда-то. Инга бывает резка с сотрудниками. Откуда я мог знать, что она – психопатка и воспримет этот чертов платок как какой-то там символ!
– Так, стоп! – внезапно взревел Стрельцов. – Заткнитесь оба, мать вашу! Сели! Успокоились! И давайте по порядку. С того момента, как мы с утра расстались у метро. Паша, давай ты. Только спокойно, коротко и по делу. Ничего не упуская. Яна, а ты, помолчи, пожалуйста, у меня от тебя голова кругом. Тома! – внезапно он опять рявкнул. – Что ты опять за эту сковородку вцепилась? Отставить!
Томка, пока мы с Павлом пререкались, зачем-то снова подняла сковороду, и, застыв с ней над телом Ксении, внимательно нас слушала. Но резкий Ванин окрик заставил ее вздрогнуть и опустить руки. Сковорода привычно спланировала на голову Ксении, а Тома также привычно сказала «ой!».
– Тома! Быстро отошла от нее!
Томка испуганно отпрыгнула в сторону.
– Куда? – застонал Стрельцов. – К Яне сядь. Быстро. Вот так.
– Связали бы вы ее, что ли, – проворчала я, отодвигаясь, чтобы Тома примостилась рядом. – Если она снова начнет тут свои выступления, я точно не вынесу…
– Ничего, пистолет у нас. А без пистолета мы с Павлом уж как-нибудь справимся… Все, Яна, я тебя прошу, не мешай. Павел. Рассказывай!
И Павел начал говорить. Четко, логично, практически без эмоций, словно пересказывал содержание недавно просмотренного блокбастера. Все события сегодняшнего бесконечного дня он умудрился изложить за минуту.
Стрельцов, удивительным образом собрался, взял себя в руки и, вероятно, по привычке, сразу же достал свой блокнот, но никаких пометок делать не стал, только внимательно слушал, издавая изредка звуки, похожие на крякание. Томка же тихонько причитала в особо драматичных местах, с ужасом косясь на меня. А я не сводила глаз с Пашки – бледного, напряженного, но внешне спокойного и собранного, и внезапно почувствовала восхищение и совершенно невозможную нежность к нему. Господи, вот как… как он может? На него сегодня столько свалилось – пожар, взрыв, больница эта дурацкая и вишенкой на торте Ксения, которая еще каких-то пару минут назад держала нас на мушке, а он уговаривал эту дуру, почти с силой вдавливая меня в подоконник и закрывая собой. А теперь стоит и спокойно, стараясь ничего не забыть, пересказывает этот нелепый день Стрельцову.
– Ну вот, собственно, и все, – закончил Павел. – Потом появилась твоя невеста со сковородой, ну а дальше ты сам все знаешь.
– Т-а-а-ак, – вымолвил Стрельцов, посмотрев на Томку со смесью уважения и нежности. – Т-а-а-ак…
– Может быть, стоит сначала связаться с ее отцом? – задумчиво проговорил Пашка, глядя на лежащую Ксению. – Понятно же, что она серьезно больна…
– Кстати, кто ее отец? – поинтересовался Стрельцов.
– Так Александр Григорьевич. Завьялов. Начальник моего транспортного отдела…
– Иди ты! – Стрельцов подскочил на месте, поднялся и стал мерить кухню нервными шагами. – Завьялов… Ну-ка, ну-ка… А где пистолет?
Ваня взял замотанный в полиэтилен пистолет и с интересом стал его разглядывать.
– Как интересно…
– Что? – не выдержала я. – Вань, что тебе интересно? Что ты знаешь? Ты же не просто так целый день сегодня где-то бегал? Ты что-то узнал?
Тут Ксения зашевелилась и издала жалобный стон. Крепкая девушка. Клянусь, три удара сковородой надолго
