Доктор Фальк. Вино стоит смерти - Игорь Евдокимов
– Сударыня не желает, – обманчиво тихим и спокойным голосом ответил Фальк.
– Я, кажется, не вас спрашивал, – бросил на него косой взгляд Кулыгин.
– Но с ответом моего спутника я абсолютно согласна, – заявила Лидия.
– Я вынужден настаивать, – не отставал Дмитрий Евгеньевич. Василий Оттович видел подобных людей и не сомневался – Кулыгин просто нарывается на скандал и драку, дабы выместить раздражение от проигрыша. Однако молодой человек был столь навязчив, что доктор уже был готов ответить, когда рядом со столиком появился урядник Сидоров.
– На вашем месте, господин Кулыгин, я бы внял словам дамы, и прекратил ей надоедать, – заметил Александр Петрович.
– А не то что? – обернулся к нему Дмитрий Евгеньевич.
– А не то вам придется иметь дело с Василием Оттовичем, который не далее, как несколько недель назад в одиночку справился с двумя вооруженными преступниками, – ответил урядник. – А когда он с вами закончит, я засвидетельствую, что драку начали вы, и ночь вам придется провести в моей гостеприимной камере. Я не против, на самом деле. Так что решайте сами.
На минуту Фальку показалось, что Кулыгин все же продолжит его провоцировать, но тот лишь фыркнул, развернулся и отправился за свой столик, хлопнув пробкой от шампанского по дороге.
– Спасибо, Александр Петрович, – поблагодарил урядника доктор. – Без вас я бы натворил чего-нибудь такое, за что утром мне было бы стыдно.
– Пустое, – махнул рукой Сидоров. – Хотя малец опаснее, чем выглядит. Потом расскажу.
– Кажется, вечер прошел спокойней, чем вы опасались? – спросил его Неверов.
– Кажется так, да, – кивнул исправник. – В зале без происшествий, а вокруг гостиницы совершают обход еще два охранника, нанятых Козловым. Надеюсь, скоро все разойдутся, и мы обойдемся без происшествий. Но предусмотрительность никогда не помешает.
– Господа, Александр Петрович, Василий Оттович, боюсь, мне нужна ваша помощь, – подлетел к их столику взволнованный Виктор Львович. – Можете пройти со мной?
Урядник и доктор переглянулись, но без лишних вопросов последовали за владельцем «Швейцарии». Они нырнули за бархатный занавес, отделявший зал от лестничной площадки и дверей в отдельные кабинеты. У правой Козлов остановился.
– Дело в том, что Лукьянов не отвечает, – затараторил Виктор Львович. – Я минут пять назад стучал и спрашивал, все ли у него в порядке, но он не ответил. Только что повторил еще раз, с тем же результатом. Возможно, это ерунда, но, все же, когда я открою дверь мне хотелось бы, чтобы рядом была полиция и врач.
– Почему? Подозреваете худшее? – спросил Фальк.
– Ничего не подозреваю, просто опасаюсь, – помотал головой Козлов. – А вдруг с вином за сто лет произошло что-то не то? Или от волнения Валентина Карповича хватил удар?
– Да вы оптимист, как я погляжу, – хмыкнул Сидоров. – Ключ при вас? Открывайте.
Виктор Львович выполнил указание исправника – отпер и распахнул дверь в кабинет. Увиденное заставило Александра Петровича чертыхнуться, а Фалька раздраженно застонать.
Валентин Карпович Лукьянов лежал на полу. Вокруг его головы расплывалась лужа крови, в которой валялась приметная трость с головой льва на рукояти. На столе, заставленном сырами и закусками, отсутствовала бутылка вина.
Глава пятая,
в которой время останавливается.
– Да вы не только оптимист, но еще и провидец, Виктор Львович! – мрачно отметил Фальк.
– Что же это, господа? – Козлов в полном шоке взирал на распростертое перед ним тело.
– Это убийство, Виктор Львович, – просто ответил Сидоров. – Поэтому с данного момента прошу в точности выполнять мои указания. Сможете?
– П-п-попробую… – запинающимся голосом выговорил владелец «Швейцарии».
– Отлично, – Сидоров удовлетворенно кивнул. – В таком случае, прошу с величайшей аккуратностью вернуться в зал и проследить, чтобы ни один из гостей или ваших работников не покинул гостиницы. Никому ничего не говорите, не создавайте паники. Если найдутся желающие поспорить – позовите меня. Все поняли?
– Да, пожалуй, – согласился Козлов и исчез за бархатной портьерой.
Урядник притворил за собой дверь кабинета и повернулся к Фальку, который уже присел рядом с телом и проверял пульс Лукьянова.
– Что скажете, доктор?
– Скажу, что первую помощь оказывать поздно, – констатировал Василий Оттович. – Валентин Карпович мертв. Ни дыхания, ни сердцебиения, даже слабого.
– Это его тростью так? – спросил Сидоров.
– Вопрос в вашей компетенции, Александр Петрович, – проворчал Фальк, осматривая голову убитого. – Не берусь утверждать наверняка по поводу орудия убийства, но то, что он скончался вследствие черепно-мозговой травмы, у меня сомнений не вызывает.
– В смысле, ему голову размозжили? – перевел для себя с врачебного урядник.
– Да, судя по всему – одним мощным ударом. Других видимых травм я не вижу.
– Вот же ж черт, – процедил сквозь зубы Сидоров. – А я уж, было, расслабился…
Он уселся на стул рядом с покойным и начал размышлять вслух.
– Итак, его однозначно прикончили. Осталось понять, за что.
– Ну, откровенно говоря, Валентин Карпович не славился умением возбуждать симпатию в окружающих… – отсутствующим тоном заметил Фальк.
– Что не является обязательным основанием для убийства, – парировал Сидоров. – Из личной неприязни или деловых распрей его могли убить в любой момент. Здесь же напрашивается вполне определенный мотив – его выигрыш. Думаю, об этом же свидетельствует пропавшее вино. Как считаете, Василий Оттович?
– Никак не считаю, – отозвался доктор. – Боюсь, что мои услуги вам больше не нужны. В очередное расследование я втягиваться, уж простите, не готов. Дальше это дело полиции. Тем более, что у вас уже имеется явный подозреваемый.
– Сиротов? – уточнил урядник. – Да, трость его, да и комплекция позволяет. Только уж больно глупо бросать орудие убийства, которое столь прямо указывает на него…
– Состояние аффекта, – пожал плечами Василий Оттович, незаметно втягиваясь в дискуссию. – Злость на наследников, продавших бутылку вина за бесценок. На Козлова, который обвел их вокруг пальца. На Лукьянова, перебившего его цену. Да все это, помноженное на выпитое…
– Вот про выпитое, позвольте, не согласиться! – сказал Сидоров. – Григорий Борисович из купцов. Как эта братия выпивает – не мне вам говорить. Ему штоф – что слону дробина.
– Хорошо, возможно, со спиртным я хватил, – признал Фальк.
– К тому же, дверь была заперта, – продолжил размышления урядник. – Что же он, постучал? Дождался, пока Лукьянов откроет, и огрел его тростью? Кстати, давайте сразу же вопрос, а зачем ему вообще открывать Сиротову?
– Ну, это уж вы разбирайтесь со свидетелями, этими вашими алиби, и прочим, – предпринял новую попытку откланяться Василий Оттович. – Если требуются мои показания – не стесняйтесь.
– Да, кстати, про показания, – спохватился урядник. – Скажите, между моментом, когда Лукьянов удалился в кабинет, и обнаружением его тела, ваши спутники не вставали из-за стола?
– Нет, в этом я полностью уверен, – заявил Фальк.
– Это хорошо, – Сидоров
