Карл Хайасен - Стриптиз
– А ну, – сказала Эрин, садясь. Она незаметно подмигнула подруге, но Монику-старшую это почему-то не успокоило. Она подняла руку, чтобы показать Эрин кровь.
Дэррелл все еще хорохорился.
– Мы сейчас дадим тебе роскошное представление.
– Я только жду, когда ты будешь готов. – И Эрин уселась поудобнее, нога на ногу.
Блуждающая, как у пьяного, улыбка исчезла с лица Дэррелла; он надул губы, как ребенок, пытаясь сообразить, куда клонит Эрин, но так и не сообразил.
– Ну-ка, иди ко мне поближе, – скомандовал он Монике-старшей.
– Да уж и так ближе некуда, – пролепетала она.
– Тогда держи его, да покрепче!
– Я уже...
– Я ни черта не чувствую!
– Я тоже.
Эрин сложила руки на груди.
– Ну, так что, мистер Секс-машина, ты скоро? Я ведь жду.
Дэррелл Грант сощурился, напрягся и оскалил зубы, но...
– Может, тебе дать слабительного? – участливо спросила Эрин.
Моника-старшая вдруг отдала себе отчет, что смеется. А у Дэррелла разом обмякло все – ноги, руки, шея.
– Будь ты проклята, – прошипел он, с ненавистью глядя на Эрин.
– Отлично. А теперь отпусти Монику, и давай обсудим наши проблемы, как взрослые люди.
– Сначала ты вернешь мне Анджи.
– Об этом тебе лучше поговорить с судьей. – Эрин не могла удержаться, чтобы не повести себя именно так: это была собственная тактика Дэррелла, которую она многократно испытывала на себе.
Дэррелл приставил нож к шее Моники. По щекам несчастной танцовщицы потекли черные струйки: слезы размыли тушь и прочую косметику. Эрин сознавала, что сейчас очень важно не дать бывшему мужу выйти из состояния растерянности. Малейший признак слабости с ее стороны – и он вновь овладеет ситуацией.
– Извини, Моника, – сказала она. – Дэррелл при первом знакомстве всегда производит дерьмовое впечатление.
– Он порезал мне руку! – прорыдала Моника-старшая, снова протягивая к ней окровавленные пальцы. – Это же не шутка, Эрин. Сделай то, что он хочет.
– Я хочу, чтобы она вернула мне мою дочь! – рявкнул Дэррелл.
– Ну что ж, – ответила Эрин. – Только имей в виду, она теперь не у меня.
Это известие подействовало на Дэррелла самым ужасным образом. Сбросив на пол Монику-старшую, он как разъяренный зверь бросился на Эрин. Она, не ожидая от него подобной стремительности, оказалась застигнутой врасплох. Пока она пыталась оттолкнуть его ногами, он оказался сверху. Стул под ними сломался, и оба рухнули на пол. Дэррелл, придавив Эрин коленями, принялся орать и чертыхаться, насколько хватало воздуха в легких. Она потеряла счет, сколько раз он обозвал ее самыми грязными словами, какие только знал.
Слушая его вопли, она с тревогой думала о ноже: где он сейчас? Рука Дэррелла висела вдоль тела, а Эрин, пришпиленная к полу, как бабочка, насаженная на булавку, не могла даже поднять головы, чтобы попытаться увидеть, держит ли он в них что-нибудь.
– Я хочу, чтобы ты вернула мне Анджи сегодня же, – тяжело дыша, выкрикнул Дэррелл.
– Ты раздавишь меня, – вместо ответа прошептала Эрин.
Моника-старшая, должно быть, убежала из комнаты, потому что дверь была распахнута настежь и через нее громко доносилась музыка из зала: Глория Эстефан и много меди. «Не самая лучшая песня, чтобы умирать под нее», – подумалось Эрин.
– У кого она? Говори! – потребовал Дэррелл.
– Я отвезу тебя туда, – выговорила Эрин, задыхаясь.
Он поднял правую руку. В ней был заржавленный кухонный нож, который Дэррелл держал двумя пальцами за кончик лезвия.
– Я потерял мою малышку, – невнятно пробормотал он плачущим голосом.
– Это неправда.
– А все из-за тебя.
– Еще не поздно, Дэррелл.
Он перехватил нож, плотно сомкнув ладонь вокруг рукоятки.
– Ты что – не понимаешь? Я смылся из тюрьмы. Это значит, что мне даже и думать нечего ни о каком будущем.
– Каждый в жизни хоть раз да спотыкается, – сказала Эрин.
– Я собирался забрать Анджи и уехать подальше отсюда. Но теперь все пошло к черту. По-твоему, это справедливо?
Один глаз у него закрылся, и Эрин помолилась про себя, чтобы это помешало ему нанести верный удар.
– Если ты убьешь меня, – сказала она, – ты больше никогда не увидишь Анджи.
– А если не убью, – возразил он, – то возненавижу сам себя за то, что не попытался.
Эрин всегда считала своего бывшего мужа неспособным на убийство – разве только случайно. Но теперь, видя, как Дэррелл сжимает свое явно по дешевке купленное оружие, она поняла, что, пожалуй, недооценивала его. Что, если он и вправду зарежет ее? В голову Эрин вдруг пришла забавная мысль: случись это, ее мать немало расстроится. Подумать только – ее единственную дочь зарезали в обшитом блестками бюстгальтере и чисто символическом трико! Совершенно невозможно хоть как-нибудь объяснить это друзьям по клубу любителей орхидей.
– Дэррелл, – произнесла Эрин.
– Закрой глаза! Я не могу сделать это, когда ты таращишься на меня.
Но Эрин не собиралась закрывать глаза. Она так и жгла его взглядом.
– Я не позволю тебе поступить так с Анджелой.
– Заткнись! – выкрикнул он. – У кого из нас нож – у тебя или у меня?
– Я не позволю тебе, понял?
– Закрой свои проклятые зеленые гляделки!
– Почему? Что – они напоминают тебе кого-нибудь?
– О Господи! – Он занес нож обеими руками.
– Положи его на место, Дэррелл, – еле дыша, прошептала Эрин.
– Ни за что.
– Прошу тебя, Дэррелл. Ради Анджелы.
– Закрой глаза, я сказал!
– А ну, брось этот чертов нож! – прозвучал мужской голос со стороны двери. Эрин почувствовала, как Дэррелл весь напрягся. Он вздернул голову и стал ждать, что будет дальше, однако ножа не бросил.
– Ты слышал, парень? – снова прозвучал тот же голос – голос Шэда. – Считаю до трех.
Эрин видела, как зашевелились губы ее бывшего мужа, когда он забормотал про себя:
– Миссисипи раз, Миссисипи два...
И затем раздался треск, будто сломалась толстая ветка. Во всяком случае, звук был очень похож.
Дэррелла словно ветром смело с Эрин. К голосу Глории Эстефан присоединился отчаянный вой. Эрин села на полу, прикрыв руками обнаженную грудь. Возле нее стояли Шэд с железным ломиком в руке, мистер Орли с банкой «Доктора Пеппера», а рядом, вопя, корчился от боли Дэррелл Грант. Его рука неловко и безжизненно свисала, перебитая в локте; сквозь посеревшую кожу торчал желтоватый обломок кости, и на джинсы капало что-то темное.
– Ты слишком медленно считаешь, парень, – заявил Шэд, затем, сняв свой красный берет, наклонил голову в сторону Дэррелла, демонстрируя ему сверкающую макушку. – Помнишь, как нарисовал мне это украшение? Наверняка помнишь.
– Убери его отсюда, – заикаясь, пробормотал мистер Орли и исчез за дверью.
Эрин, пошатываясь, поднялась на ноги. В зеркале отражались лица окружавших ее людей, но она видела их смутно. Она ткнула пальцем в то отражение, которое больше всех было похоже на ее бывшего мужа.
– Дэррелл... Я знала, что ты не сможешь сделать это. – И добавила полуобморочным голосом: – Боже мой, мне что-то нехорошо...
Она покачнулась. Шэд подхватил ее. Дэррелл, всхлипывая, кое-как встал на ноги и нетвердыми шагами заковылял прочь из гримуборной. Шэд опустил Эрин на маленький диванчик и подсунул ей под голову засаленную подушку.
– Я сейчас вернусь, – сказал он. – Этот парень забыл свой ножик.
Глава 27
Шэд подобрал нож Дэррелла, но так и не смог найти его самого. Он заглянул в соседний гриль-бар, внимательно осмотрел людей в нескольких расположенных поблизости видеосалонах, но все напрасно. Когда он вернулся к «Розовому кайфу», на автостоянке уже не было видно зеленого «понтиака». Дэрреллу Гранту снова удалось удрать.
Шэд обнаружил Эрин удивительно спокойной. Попросив у мистера Орли разрешение воспользоваться его телефоном, она набрала номер службы шерифа графства Мартин и сообщила о том, что видела своего бывшего мужа. Рассказала она и о полученной им травме и высказала предположение, что он может вскорости обратиться в местный пункт первой помощи. Трубку взял не Эл Гарсиа, а какой-то другой полицейский; он слушал Эрин чисто формально, задавая массу не относящихся к делу вопросов, и ей пришлось трижды продиктовать ему по буквам свое имя, потому что он все время норовил записать его как «Эрон» (так звали известного бейсболиста).
Когда она положила трубку, мистер Орли проворчал:
– Значит, теперь в нашем заведении вызывают полицию, чтобы отбиться от мужей и любовников.
– Дэррелл мне ни то, ни другое, – возразила Эрин. – И потом, я не приглашала его сюда.
– А он не вздумает снова явиться к нам?
– Трудно сказать, мистер Орли. За ним ведь охотится полиция.
– Прелестно. Может, нам еще предстоит наблюдать перестрелку в бассейне с лапшой.
– Ему сейчас не до драки, – вступил в разговор Шэд. – Я расколошматил ему локтевую кость так, что ни один врач не возьмется собирать.
