Дворцовый переполох - Риз Боуэн
Время шло. За окном заухала сова, и где-то в парке раздался вопль — возможно, кролик попался лисе. Потом я услышала, как заскрипел пол в коридоре, прямо у меня за дверью. Скрип был совсем тихий, но я мгновенно вскочила, поудобнее перехватила грелку и затаилась со своей стороны двери. Я ждала, затаив дыхание, но ничего нс происходило. Наконец я не выдержала: как можно тише приотворила дверь и выглянула наружу. По коридору кралась высокая фигура в темном халате — кто бы он ни был, этот человек старался никого не разбудить. Первым делом я подумала про принца Уэльского, который возвращается после визита к миссис Симпсон… или наоборот. Но фигура была выше, чем у принца или американки. Темный силуэт между тем миновал покои принца и двинулся дальше.
Наконец остановился перед другой дверью, тихонько постучался и вошел.
Я на цыпочках прокралась по коридору, пересчитывая двери и ничего не понимая. Прошла мимо покоев принца. Значит, та комната — князя Зигфрида. В свете, падавшем с лестничной площадки, я узнала в ночном госте Тристана. Надо же, я и понятия не имела, что они знакомы. Но зачем ему наведываться к князю глубокой ночью? Как бы наивна я ни была, вывод напрашивался только один. И это молодой человек, который только вчера предлагал мне руку и сердце! Мало мне было непонятного, теперь еще и это.
ГЛАВА 27
Фарлоуз
Суббота, 7 мая 1932 года
Мне, наконец, удалось уснуть — но лишь после того, как я приставила к двери стул и подперла им дверную ручку. А проснулась я оттого, что кто-то ее отчаянно тряс и громко стучал. Отворив, я обнаружила на пороге горничную с моим утренним чаем. Погода чудесная, сообщила она, и джентльмены отправились играть в гольф. Американские леди ушли вместе с ними. Если я тоже хочу поиграть в гольф, мне придется поторопиться.
Мне совсем не хотелось бродить где-то без мамы, леди Маунтджой и Марисы — с ними я чувствовала себя в безопасности. Я поспешно оделась и спустилась к завтраку. За столом сидела Белинда и уписывала почки.
— Отменная кормежка, — заметила она. — И обстановка. Так вот побудешь вдали от всего этого и забываешь, чего тебе не хватает.
Я улыбнулась ей и направилась к буфету.
— Ты что-то притихла, — сказала Белинда. — Беспокоишься о брате?
— Нет, о себе.
Я взглянула ей прямо в глаза.
— Кто-то пытается меня убить.
— О, Джорджи, да у тебя просто-напросто разыгралось воображение. Ты же у нас тридцать три несчастья, сама знаешь.
— Несколько несчастных случаев за неделю? Я, конечно, неуклюжа, но не настолько.
— Согласна, ужасно, но все равно это были случайности.
— Только не вчера вечером, — продолжала я. — Кто-то натянул черную нитку поперек лестницы. Я нашла обрывок у себя на подоле.
— И гвозди в стене?
— Нет, но дырки от гвоздей остались. Должно быть, мой враг успел их выдернуть. Он явно очень хитер. Или она.
— Так он или она? Кого ты подозреваешь?
— Понятия не имею, — не сводя с нее глаз, ответила я. — Этот человек имеет отношение и к смерти де Мовиля. Скажи-ка, был ли Тристан Обуа на яхте в ту субботу?
— Тристан? Нет.
— Что ж, значит, моя теория рассыпается.
Белинда встала.
— Я действительно думаю, что у тебя разыгралось воображение, а ты ему потакаешь, — сказала она. — Мы все тут — твои друзья. Мы сто лет знакомы…
— Но далеко не всегда говорите мне правду.
— Ты о чем?
— Ты не сказала, что часто бываешь в «Крокфордсе». А тамошняя прислуга, оказывается, тебя отлично знает.
Белинда посмотрела на меня и рассмеялась.
— Ты не спрашивала. Хорошо, хорошо, сознаюсь — я обожаю азартные игры. Собственно говоря, я играю очень неплохо. Отчасти это и помогает мне держаться на плаву. К тому же я редко сама делаю ставку. Мужчины постарше обожают брать под крыло беспомощных и очаровательных молодых леди. — Она промокнула губы салфеткой. — Ты что-нибудь еще там выяснила?
— Только то, что несколько моих знакомых играют чаще, чем следовало бы.
— Но в жизни нужны приятные волнения, верно? — сказала Белинда.
Она вышла, и я осталась одна за столом, так и не решив, подозревать мне Белинду или нет.
Я еще завтракала, когда появилась мама, и я в нее так и вцепилась, чтобы не оставаться одной. Макс отправился играть в гольф, поэтому мама была не прочь уделить внимание дочери. Она увлекла меня к себе в комнату — для «дамских разговоров», как она это называла, — и заставила на пробу намазаться бесчисленными кремами и побрызгаться бесчисленными духами. Я изо всех сил изображала интерес, прикидывая, как бы половчее сообщить маме, что моя жизнь в опасности. С нее станется посоветовать мне не глупить и вести себя так, будто ничего не случилось.
— Чем ты теперь занимаешься? — поинтересовалась мама. — Надеюсь, уже не стоишь за прилавком «Хэрродса» в жутком розовом халатике?
— Нет, из-за тебя меня оттуда уволили.
— Из-за меня? Такой милой и безобидной меня?
— Сказали, что я вела себя грубо с покупательницей, а я, конечно, не могла им признаться, что ты моя мать.
Мама мелодично рассмеялась.
— Боже, душенька, до чего смешно!
— Нет, не смешно, когда денег на еду не хватает. Бинки мне ничего не дает, между прочим.
— Бедняга Бинки. Пожалуй, больше он уже ничего никому не сможет дать. Какая кошмарная история. Но прежде всего, расскажи мне почему этот отвратительный де Мовиль вообще оказался у вас в доме?
— Так ты с ним знакома?
— Конечно. Его на Ривьере все знают. Отпетый негодяй. Тот, кто его утопил, оказал миру большую услугу.
— Только вот Бинки могут повесить за преступление, которого он не совершал, если только я не успею найти настоящего убийцу.
— Душенька, дела такого рода оставь полиции. Уверена, они все уладят. Не тревожься. Я хочу, чтобы ты наконец порадовалась жизни, выбралась из своей раковины, побольше флиртовала. Тебе пора найти мужа.
— Мама, я найду мужа, когда придет время. А как насчет вчерашнего принца-студента?[18] То есть князя. Где еще найдешь жениха, увешанного орденами и медалями чуть не с
