Дворцовый переполох - Риз Боуэн
Хилли решила, что поездка вдвоем с молодым человеком, особенно с тем, о ком она до сегодняшнего дня даже не слышала, — затея неподобающая. Мне пришлось, чуть ли не силой, вырвать у нее из рук телефонную трубку, когда она пыталась вызвать такси, чтобы отправить меня на вокзал Виктория.
— Хилли, я совершеннолетняя, и вы с Бинки ясно дали мне понять, что больше за меня не отвечаете, — резко заявила я. — Если хочешь вновь выплачивать мне содержание и давать деньги на прислугу, тогда можешь попытаться и снова командовать. Если нет, то тебя не касается, что я делаю и с кем.
— Со мной в жизни не разговаривали таким тоном! — возмущенно залопотала Хилли.
— Давно пора.
— Должна сказать, вот теперь стало видно, что мать тебя не воспитывала, — фыркнула Хилли. — Не сомневаюсь, что ты пойдешь по ее стопам — один неподходящий кавалер за другим.
Я одарила Хилли невозмутимой улыбкой.
— Зато только подумай, сколько удовольствия она получила!
Зануда не нашлась с ответом.
Итак, мы с Тристаном весело катили к Маунтджоям. Выехали на Портсмут-роуд; город сменился зелеными предместьями, а они, в свою очередь, настоящей сельской местностью — зеленые поля, раскидистые дубы и каштаны, лошади, выглядывавшие поверх изгородей… Мы удалялись от города, и я чувствовала, как тяжесть, скопившаяся в душе за последние дни, понемногу исчезает. Тристан беззаботно болтал. Мы остановились у какой-то пекарни, купили булочек с сосисками и плюшек с коринкой, а потом въехали на Кабаний хребет и вышли на вершине, чтобы полюбоваться восхитительным видом, который открывался оттуда. Там же, на обочине, мы устроили импровизированный пикник, и я наконец вздохнула.
— Как славно снова оказаться на природе, верно?
— О да! Ты тоже терпеть не можешь город, как и я?
— Не то чтобы я не могла его терпеть. Собственно, в городе неплохо, если ты при деньгах, но в душе я сельская девушка. Мне необходимо ездить верхом, гулять по берегу озера и чувствовать, как лицо овевает ветер.
Тристан долго смотрел на меня, потом произнес:
— Джорджи, а ведь я вчера не шутил. Ты всегда можешь выйти за меня замуж. Знаю, сейчас я совсем не богат, но когда-нибудь буду неплохо обеспечен. Мы могли бы поселиться в Эйнсли и снова запустить те фонтаны.
— Ты просто прелесть, Трис, — я погладила его по руке. — Но я уже сказала тебе: замуж я выйду только по любви. А ты для меня скорее брат. Я никогда не выйду замуж по расчету.
— Что ж, как скажешь. Понимаю. Но я ведь все равно могу надеяться, что когда-нибудь ты передумаешь, верно?
Я поднялась.
— Здесь так хорошо. Интересно, оттуда, из-за деревьев, открывается вид с горы?
Я зашагала по узкой тропинке. Удивительно, как быстро скрылись из вида и дорога, и автомобиль. Я очутилась в лесу. В ветвях щебетали птицы, через тропинку перебежала белка. Я всю жизнь любила гулять в лесу одна. И вдруг я ощутила, что лес притих, словно прислушиваясь и присматриваясь. В воздухе повисло напряжение. Я настороженно огляделась по сторонам. До машины всего несколько ярдов. Не может мне здесь угрожать опасность. Потом я вспомнила платформу в метро, толпу пассажиров. Повернулась и быстро зашагала обратно к автомобилю.
— Вот она где! — сказал бодрый голос. — А мы-то гадаем, куда ты подевалась.
Рядом с нашим автомобилем стоял другой, за рулем которого восседал Уиффи Физерстонхоу, а рядом с ним — Мариса Понсфут-Янг и Белинда. Они принялись проворно открывать корзинки.
— Куда вы направляетесь? — спросила я и услышала в ответ веселый смех.
— Туда же, куда и ты, глупышка. Мы приглашены на тот же прием.
— Садись, — Уиффи похлопал по расстеленному коврику рядом с собой. — Мама Марисы собрала нам кое-какую снедь из «Фортнума».
Я устроилась рядом с ними. У этой компании угощение было куда роскошнее нашего, но мне кусок в горло не шел — ни холодный фазан, ни лестерширский пирог со свининой, ни стилтоновский сыр, — потому что мне не давала покоя одна мысль: люди, от которых я хотела сбежать, будут жить со мной под одной крышей.
Мы поехали дальше. «Армстронг-сиддлей» катил впереди нас с Тристаном. Я ломала голову: может, это древнее кельтское чутье, которое у меня в крови, предупредило об опасности, едва появилась эта тройка?
До чего все это было нелепо! Всех их я знала большую часть своей жизни. Ты преувеличиваешь, сказала я себе. Происшествия этой недели были случайностями, совпадениями. Я сама приписала им некий зловещий смысл, потому что в нашей ванной оказался труп и потому что я вырвана из привычной стихии. А теперь меня ждут несколько дней отдыха и беззаботного веселья, и я постараюсь позабыть то, что случилось с бедным Бинки и со мной.
Мощный автомобиль Уиффи скрылся впереди. Мы не спеша катили по тенистым проселкам. Наконец Тристан сбросил скорость и показал:
— Вон там, за деревьями, Эйнсли. Помнишь?
Я взглянула туда, куда уводила очаровательная длинная аллея, обсаженная платанами. В конце ее высился обветшалый тюдоровский особняк из красного и белого кирпича. На меня нахлынули счастливые воспоминания. По этой аллее я каталась на приземистом толстом пони по кличке Салют. А сэр Хьюберт соорудил для меня домик на дереве.
— Понимаю, почему ты так любишь это место, — сказала я. — Здесь царило такое счастье.
Мы поехали дальше, и вскоре впереди показался другой дом, не менее очаровательный. Это и был Фарлоуз, имение Маунтджоев — изящное здание в георгианском стиле, с балюстрадой, украшенной мраморными статуями. Такие же статуи в классическом стиле стояли вдоль подъездной аллеи.
— Впечатляющее зрелище, верно? — сказал Тристан. — Судя по всему, военное дело — доходное. Война ведь всегда где-нибудь да идет. Тебе не кажется, что даже у статуй, и то воинственный вид? Выглядят еще более грозно, чем карающий ангел у вас дома.
Мы миновали декоративное озеро, посреди которого били фонтаны, и остановились перед мраморной лестницей у парадного входа. Навстречу уже спешили слуги в ливреях. Со словами: «Милости просим, миледи», — они взяли и внесли в дом мой багаж. На крыльце меня встретил дворецкий.
— Добрый день, миледи. Позвольте выразить вам свое
