Элизабет Питерс - Улица Пяти Лун
Я сделала шажок вперед и заговорила тем сюсюкающим голоском, на котором обычно общаюсь с Дюком, одним моим знакомым ретривером.
— Бедненький мальчик, бедненький, poverino, плохие дядьки забыли дать тебе покушать? Сейчас, carissimo, сейчас, дорогуша, мамочка даст тебе водички.
Пес прыгнул.
Он бы опрокинул меня навзничь, если бы дружба со стариной Дюком не научила меня, как действовать в таких случаях. Доберман оказался сплошным надувательством. Это была вовсе не злобная тварь, жаждущая разорвать меня в клочья, нет, на меня кинулся соскучившийся по людям игривый пес... Кроткая овца в волчьей шкуре. Конечно, собаки, как и люди, бывают плохими и хорошими; и даже самого чудесного пса можно озлобить дурным обращением, но большинство из них гораздо лучше людей умеют прощать.
Я закрыла дверь, присела и обняла пса, заходившегося от радости в бешеном танце. Минуты две мы обнимались и целовались, так что я оказалась обслюнявлена с головы до ног. Наконец я уговорила своего нового приятеля позволить мне подняться. Первым делом надо было найти воду.
Вода отыскалась в маленькой каморке, где обитали раковина, унитаз и полчища тараканов. Я налила воды в собачью миску и с растущим негодованием стала смотреть, как пес жадно лакает. Он был ужасно худым. Наверное, его недокармливали в расчете на то, что в случае чего сжует незваного гостя. Что ж, тогда надо поискать еду...
Я не рассчитывала на большее, чем банка кофе и упаковка крекеров, — именно этим обычно перекусывают мелкие служащие. Но мне крупно повезло. В комнатке рядом с туалетом имелась плитка и поразительный набор деликатесов — консервированный паштет из гусиной печенки, копченые устрицы, банка дорогого английского чая и жестянка с изысканным печеньем, также доставленным с берегов Британии.
Паштет из гусиной печенки доберману очень понравился, а от копченых устриц он пришел в неописуемый восторг. В довершение я угостила его пригоршней печенья и пообещала себе, что если магазинчик окажется логовом преступников, то позабочусь, дабы хозяин бедного добермана получил срок на полную катушку.
Пока я осматривала лавку, пес следовал за мной по пятам и шумно дышал в спину.
Окна были закрыты тяжелыми металлическими ставнями, так что я могла без опасения воспользоваться фонариком. Впрочем, в торговом зале магазинчика я пробыла недолго, хотя с радостью задержалась бы кое у каких сокровищ. Большая часть мебели относилась к стилю барокко — роскошная отделка и много позолоты. Такая мебель все еще популярна в Италии. Кроме предметов мебели здесь была люстра из венецианского стекла, которая в семнадцатом веке, возможно, украшала герцогский дворец, а также полки с хрустальными, серебряными и фарфоровыми предметами. В одном из шкафчиков хранились драгоценности, но хватило одного взгляда, чтобы понять: ничего интересного здесь нет. Большинство предметов относилось к девятнадцатому веку, они были красивыми и дорогими, но не столь редкими, как уникальный Талисман Карла Великого.
Я вернулась в заднее помещение магазина.
Его оборудовали как кабинет: письменный стол, пара стульев с прямыми спинками и большая проржавевшая картотека. Пес лег на пол и принялся рассеянно жевать край потрепанного коврика. Я же занялась осмотром ящиков стола.
Там лежало то, что и должно было лежать: бумага, копирка, карандаши и тому подобное. Тогда я взялась за картотеку.
Главная трудность состояла в том, что я понятия не имела, что ищу. Обнаружить подробный план ограбления с именами исполнителей и поэтажными схемами музеев я, разумеется, не рассчитывала, но очень надеялась наткнуться на что-то этакое... На какое-нибудь имя или фразу, которая покажется зловещей моему подозрительному мозгу.
Самое удивительное, что я и впрямь нашла! Но не в картотеке.
В картотечном шкафу, как и в письменном столе, не было ничего примечательного. Папки с расписками от мастеров-реставраторов — краснодеревщиков, ткачей и так далее. Упоминалось также несколько ювелирных фирм. Я записала их названия, хотя и без особой надежды. Иногда антикварам, специализирующимся на ювелирных изделиях, требуется что-нибудь почистить или восстановить. Одна из фирм оказалась мне знакомой — авторитетное предприятие на Сикстинской улице. Судя по всему, сделки с ювелирами были открытыми и честными.
В одной из папок содержалось кое-что любопытное, правда, я вряд ли бы это заметила, если бы не жаждала ухватиться хоть за какую-нибудь ниточку. Папка была совсем тоненькой и, в отличие от всех остальных, сравнительно новой и чистой. В ней лежали листки со списками имен. И имен весьма примечательных — сплошь герцоги и графы, некоторых из обладателей титулов я знала лично, но называть их не стану — из предосторожности. Дабы, как говорится, не навредить невиновным. И самый главный «невиновный» — это я, ваша покорная слуга Вики Блисс. В моей жизни и так хватает неприятностей, будет очень некстати, если на меня подадут в суд за клевету...
Люди из списка были схожи в одном: у всех имелось то или иное старинное сокровище. К примеру, родословная графа N уходит корнями в десятый век, тем же временем датируются кое-какие предметы, хранящиеся в графском замке. Солонка работы Челлини мозолит глаза во всех книгах по искусству того периода.
Я с интересом и более внимательно проглядела список имен. Неужели все это — потенциальные жертвы? Впрочем, добыча лакомая, а частный дом гораздо проще ограбить, чем музей. Но это всего лишь гипотеза. Позвонить всем этим людям и попросить получше приглядывать за своими коллекциями нельзя — доказательств-то никаких. Кроме того, если все подделки такого же качества, как Талисман Карла Великого, я не смогу отличить их от оригиналов.
Тем временем доберману наскучило терзать коврик, и он устроился поудобнее, положив тяжелую голову мне на ногу, а я настолько расслабилась, что начала клевать носом. Какая, оказывается, у грабителей уютная и спокойная жизнь. Залезаешь в чужой дом, выбираешь креслице поудобнее, зовешь для компании милую собачку...
Стоп, Вики, в конце концов, не дрыхнуть же ты сюда заявилась! Может, чаю приготовить? Взбодриться... Я пошарила в кухонном закутке. Жестянка с дорогим английским чаем почти полная, я задумчиво повертела ее в руках и сунула обратно на полку. Обойдусь без чая. А вот печенье... Я с сомнением заглянула в ополовиненную коробку, до моего визита она была полной. А, ладно!.. Какая разница, все равно понятно, что ночью кто-то побывал в лавке. Конечно, печенье можно было списать на оголодавшего пса, но вряд ли он сумел бы вскрыть банку с копчеными устрицами...
Распрощавшись с печеньем, я отряхнула с рук крошки и вернулась в кабинет, чтобы в последний раз все осмотреть. Корзина для мусора пуста, в стопке бумаг на картотеке ничего интересного...
Пора уходить. Жаль, что не могу забрать с собой этого милого добермана. Я наклонилась, чтобы приласкать его на прощание. Пес увлеченно что-то жевал. Какой-то рисунок... Я высвободила листок из собачьей пасти и разгладила бумагу.
Это была корона. Но не одна из тех гигантских, пышных шляп из цветастого плюша, усыпанного драгоценностями, что надевают нынешние монархи, когда хотят наведаться в парламент, а настоящая корона — диадема из тончайшего витого золота. Крошечные цветы сплетались в чудесный орнамент, лепестки сделаны из бирюзы, лазурита и сердолика. Рисунок был черно-белый, но я прекрасно знала эту корону. Она насчитывала четыре тысячи лет, ее нашли в гробнице одной египетской принцессы. Похожая корона хранилась в нью-йоркском музее Метрополитен, но эта была из частной коллекции...
Я сунула рисунок в карман и направилась к двери. Пришлось немного поболтать с доберманом, прежде чем он меня выпустил. И хотя я снова наполнила миску водой и угостила пса остатками печенья, но все равно чувствовала себя виноватой. Последнее, что я увидела, перед тем как выключить фонарик, — укоризненный собачий взгляд. Дверь я запирать не стала. С какой стати заботиться о сохранности имущества грабителей?
Итак, я оказалась права. Магазин на улице Пяти Лун был настоящим бандитским логовом. И именно за этими людьми я охотилась. Возможно, для суда этот рисунок не улика, но только не для меня. Точного эскиза с указанием всех размеров и деталей для опытного мастера вполне достаточно, и, скорее всего, подделка Талисмана Карла Великого вышла из рук того же человека, которому заказали и копию древнеегипетской короны...
В гостиницу я вернулась в три часа ночи, избавившись по дороге от плаща и платка. Портье за стойкой послал мне скабрезную ухмылку. Замечательно! Если у этого типа на уме одни лишь грязные мысли, то ему никогда не придет в голову, что симпатичная молодая особа припозднилась из-за того, что добродетельно взламывала антикварный магазин.
II
Позавтракала я в постели. Завтрак был недурен, если не считать кофе. Не могу понять, почему народ, придумавший эспрессо и капуччино, так и не научился готовить другие разновидности кофе.
