Полина Раевская - Одинока и крайне жестока, или Как выйти замуж за один день
– Пора, – просто сказал Антон и, повернув к себе за плечи, подхватил на руки.
Он легко перенес меня через порог и в считаные секунды преодолел расстояние до спальни, где нежно и бережно уложил на кровать.
Все происходящее далее стало едва ли не первым естественным событием за все время нашего странного супружества. С жадностью первооткрывателей исследовали мы тела друг друга, не испытывая никакой неловкости.
Смысл собственного существования, поиску которого я уделяла столько времени последние годы, казалось, наконец-то был найден. Времени остановиться и обдумать это, удивиться своей примитивной сущности, ужаснуться простоте устремлений не нашлось – все происходило столь стремительно, что мне оказалось не до рефлексий. Но это и здорово! Не думать, не взвешивать, не просчитывать последствия каждого шага, не заглядывать вперед, не оценивать свое поведение – неведанное и удивительное чувство свободы наполнило меня до краев, подарило радость и счастье.
– Вот это был полет! – скатившись с меня, но не выпуская из объятий, восхищенно воскликнул Антон. Я смущенно уткнулась носом в его грудь, прислушиваясь к себе. Однако терпкий запах пота вперемешку с очень приятным и таким родным парфюмом отвлек меня от этого занятия. Почувствовав, что во мне снова пробуждается желание, я осторожно отстранилась от мужа. Но тот маневр не понял.
– Эй, ты чего? – обиженно произнес он, вновь притягивая меня к себе. – Только, умоляю, давай обойдемся без мелодраматических сцен! Если ты сейчас скажешь, что жалеешь о случившемся, клянусь, я тебя задушу!
– После такой угрозы и захотела бы, не решилась произнести подобное! – рассмеялась я. – Только я и не собиралась этого делать. Все просто чудесно! Жалеть об этом, – м-м-м, – промурлыкала я Антону на ухо, – ни за что!
– То-то же, – пробурчал мужчина, даже не пытаясь скрыть своего торжества, но потом вдруг резко отстранился и тревожно всмотрелся мне в лицо.
– Надеюсь, ты также не собираешься объявить, что это было чудесно, но подобное больше не повторится?
Покраснев, я отрицательно замотала головой. В конце концов, какой человек в трезвом уме и твердой памяти сможет добровольно отказаться от такого удовольствия? Если и найдутся на свете такие идиоты, меня в их рядах точно не окажется.
– Тогда что тебя тревожит? – не унимался супруг.
Я смущенно шепнула ему на ухо о своем желании.
– Так в чем же дело? – удивился Антон. – Или ты сомневаешься в моих силах? – на этот раз в голосе парня послышалась обида. – Я же самец, молодой, горячий и вообще.
– Что вообще? – хихикнула я.
– И вообще эге-ге-гей, – пояснил супруг, впиваясь в мои губы страстным поцелуем.
Что скрывается за этим самым «эге-ге-гей», я узнала уже очень скоро…
Из объятий Морфея меня вырвало настойчивое треньканье будильника. Чертыхнувшись, с трудом разлепила глаза и высвободилась из объятий мужа. Тот проворчал что-то недовольно и попытался меня удержать, но быстро утешился с подушкой, обхватив ее руками и подмяв под живот.
Усмехнувшись, я опустила ноги с кровати и попыталась найти источник звука. Спросонья не сразу сообразила, что никакого будильника в номере попросту не имелось. Следовательно, противный звук принадлежал иному техническому устройству.
Глаза не сразу привыкли к темноте, разбавляемой лишь слабым лунным светом, проникающим с улицы, поэтому, пока я дошла до двери, пару раз пребольно ударилась о расставленную в комнате мебель. Разумеется, чтобы включить светильник, мне достаточно было протянуть руку, но тогда я могла разбудить Антона. А встретиться с супругом лицом к лицу после случившегося пока не готова.
Вопросы, роившиеся теперь в голове, пугали и будоражили одновременно. Является ли произошедшее свидетельством зарождающегося в душе супруга чувства ко мне или мне не стоит обольщаться, принимая естественный физиологический акт за проявление душевных эмоций? В конце концов, мне ли не знать о похождениях Антона? Для этого мужчины переспать с девушкой все равно что зубы утром почистить.
Но я-то – дело иное! Или нет? Все эти мысли, многие из которых даже не оформились в связные предложения, проявляясь образами, вихрем проносились в сознании, пока я брела на звук, издаваемый, как выяснилось, отельным телефоном.
Добредя до него и сняв трубку, я услышала длинный гудок, свидетельствующий о том, что звонивший не обладал достаточным терпением и упорством, чтобы дождаться моего ответа.
Щелкнув мерцающим в темноте выключателем, я включила освещение холла, молясь про себя, чтобы свет, который обязательно проникнет в спальню через незапертую дверь, не достиг кровати.
Взяв в руки заламинированный лист бумаги, вперилась глазами в изображенные на нем надписи. Не привыкшие к свету органы зрения поначалу отказывались фокусировать на них взгляд, отчего буквы расплывались и не связывались в слова. Наконец мне удалось отыскать номер администратора, и я, подслеповато щурясь и с трудом попадая по кнопкам, позвонила на его пост.
– Добрый день, – произнесла я, а затем, бросив быстрый взгляд в окно, поправилась: – Вернее, вечер… Вернее… – интересно, сколько сейчас времени? Возможно, уже ночь? Хотя какая, к черту, разница? – Это вас из люкса для молодоженов беспокоят.
– Да, Полина Алексеевна, – ответил аппарат знакомым голосом. Ага, значит, сегодня дежурит Алевтина.
– Скажите, сейчас кто-то звонил в наш номер. Не знаете, кто именно?
– Простите, если разбудила, просто… Видите ли… на капэпэ вас снова дожидаются посетители. Они очень настойчиво добиваются с вами встречи, утверждая, что вы не будете возражать.
– Посетители? – удивилась я. Кто бы это мог быть? Только утром проводили Наталью, и вот новые гости. – А можно меня как-то с ними соединить?
– Конечно, конечно, – сладким голосом пропела трубка. Не забыть бы потом ухо от этого меда отмыть. Несколько характерных щелчков, и вот уже у меня появился новый собеседник.
– Старший по смене Алехин! – отрапортовал он бравым голосом стража ворот.
– Старшая по номеру Полина! – вместе со мной пробудился и сидящий во мне озорной чертенок, знакомство с которым таинственному Алехину отчего-то не пришлось по душе. Проворчав нечто нечленораздельное, подозреваю, ругательства, он быстро взял себя в руки и продолжил докладывать все тем же строго-официальным тоном.
– Тут к вам гости! Утверждают, что вы их ждете. Пропускать?
– Э-э-э, а не могли бы вы пояснить, кто именно? – осторожно поинтересовалась я.
– Одну минутку! – Трубка зашелестела переворачиваемыми бумажными страницами. – Некая Андреева Лилия Вениаминовна и Романов Алексей Семенович.
– Конечно, пропускать! – завопила я не своим голосом, чем, видимо, ошарашила собеседника.
– И не нужно так кричать, – проворчал тот, – вас и так прекрасно слышно.
Обрадовавшись прибытию любимой подруги, я решила простить охраннику его хамство и не обращать внимания на невысокий, по всему видно, профессионализм. Тем более что уже очень скоро отвлеклась на другое.
– Что за шум, а драки нет? – поинтересовался Антон, зевая и почесывая свой живот, на котором, к слову, не нашлось ни капли жира. Залюбовавшись его стройным телом с кубиками пресса и рельефом мышц на руках и ногах, я невольно утратила чувство реальности. Словно кролик на удава, смотрела на крадущегося мягкой поступью – или это мне так только чудилось? – супруга, предвкушая, что будет дальше – угадать намерения мужа не составило труда даже такой неискушенной в любовных делах дурочке, как я.
Предчувствия меня не обманули. Антон приблизился ко мне, заключил в объятия и одарил страстным поцелуем молодожена. Его руки жадно шарили по полуобнаженному телу, недвусмысленно намекая на логическое продолжение этой приятной во всех смыслах прелюдии.
Увы, как бы мне самой ни хотелось того же, обстоятельства диктовали свои условия.
Нехотя и с трудом высвободившись из объятий мужа, я побрела в спальню за одеждой, бросив ему на ходу через плечо:
– Дорогой, у нас гости! Облачаться в смокинг не обязательно, но хотя бы брюки натянуть придется.
– Ничего себе, дорогая! – Антон с удовольствием подхватил предложенную игру. – А не считаешь ли ты, что о визитерах нужно предупреждать заранее? И вообще советоваться со своей второй половиной перед тем, как устраивать торжественные приемы?
– Поверь, эти визитеры тебе понравятся, – промурлыкала я, наклоняясь, чтобы поднять лежащую на полу футболку. Критически ее осмотрев, сочла, что легкая помятость этот предмет гардероба не сильно портит, и натянула на себя через голову.
С шортами дела обстояли хуже – в порыве страсти Антон забросил их ни больше ни меньше на люстру, и теперь они новогодней гирляндой свисали с хрустального светильника. Оценив высоту потолков в номере, я осознала, что без посторонней помощи спасти одежду мне не удастся – пришлось привлечь к делу супруга.
