Елена Логунова - Звезда курятника
За секунду до этого она один за другим выбрасывала из клумбы удаленные с корнем кустики бурьяна и амброзии, делая это так энергично и быстро, словно была не женщиной, а специальным сорнякоуборочным механизмом высокой производительности.
Женщина распрямила спину и внимательно посмотрела на Ирку из-под ладони, козырьком приставленной ко лбу: мы стояли против света.
— А эти ростки в торфяных горшочках вы, наверное, полуфабрикатом брали, луковицы плюс наполнитель? — профессионально спросила Ирка, указывая на новый объект.
— Что еще за полуфабрикат? — невольно заинтересовалась я.
— Мышиный горошек, — ответила Ирка, улыбаясь даме, осторожно выбирающейся из клумбы к нам.
— От мышей или для мышей? — поинтересовалась я.
— Вместо мышей, — пренебрежительно отмахнулась от меня подруга.
Она уже нашарила в сумочке визитку «Нашего семени» и встретила даму в садовых перчатках с протянутой рукой.
Цветоводихи познакомились — чужая тетка представилась Ириной Ивановной, и минут пятнадцать я, теряя терпение, слушала совершенно неинтересный мне разговор о луковичных, декоративных кустарниках и сухоцветах. Утешало меня только то, что, по мере того как собеседницы все больше углублялись в обсуждение достоинств готовых цветочных композиций, глаза Ирины Ивановны лучились все большей симпатией к тезке и сестре по разуму. С трудом дождавшись паузы в беседе двух увлеченных теток, я встала перед ними, помахивая, как веером, сложенной вдвое ксерокопией cвидетельства о рождении Дмитрия Желтикова.
— Ах, Ирочка, простите, ради бога, но мы к вам по делу, — спохватилась Ирка. — Хотя, конечно, какие дела в воскресенье…
Она жалобно посмотрела на собеседницу, и та, разумеется, сказала именно то, чего от нее ждали:
— Ничего страшного! Если я могу вам чем-то помочь, только скажите!
— Нам хотелось бы найти запись о рождении ребенка, сделанную двадцать три года назад, — получив разрешение говорить, выпалила я. — Это девочка, назвали ее Альбиной, запись о ее регистрации должна находиться рядом с этой.
Я подала Ирине Ивановне развернутое cвидетельство, при взгляде на которое милая дама переменилась в лице.
— Опять? — непонятно спросила она, сужая улыбку вдвое.
— Душенька, Ириночка Ивановночка, давайте быстренько покончим с этим делом, а потом мы с вами просмотрим новый каталог голландских луковичных! — затарахтела Ирка, спасая ситуацию.
Перспектива посмотреть на луковицы чудесным образом вернула даме хорошее настроение. Оставив нас глазеть на пышную клумбу, она сбегала в белый домик и буквально через пять минут вернулась с новой бумажкой. Это была заверенная печатью копия стародавней записи в Книге актов гражданского состояния. Рождение Альбины Анатольевны Желтиковой было запротоколировано по всем правилам.
— Удивительно, как быстро вы нашли нужную запись! — совершенно искренне похвалила я любезную Ирину Ивановну. — Признаться, я думала, что отыскать запись более чем двадцатилетней давности окажется очень сложно!
— Ну, в первый раз так и было, — согласилась милая дама, принимая из рук Ирки обещанный иллюстрированный журнал.
Мы с подругой переглянулись.
— Вы хотите сказать, что мы не первые, кто обратился к вам с такой просьбой? — спросила Ирка, придерживая каталог.
— По правде говоря, вы даже не вторые, — засмеялась дама.
И она вкратце, явно торопясь припасть к каталогу, поведала нам, что первой с аналогичной просьбой в Новопетровский ЗАГС еще в прошлом году, по осени, обратилась некая приятная дама, а вторым — совсем недавно, на этой неделе, не менее приятный молодой человек. Оба они получили такую же справку, как и мы.
— Думаю, это были сама Аделаида и ее сын Дима, — предположила Ирка, когда мы уже сели в свою машину и укатили от милой Ирины Ивановны, которая махала нам вслед подаренным ей иллюстрированным каталогом. — Похоже, сынишка вовсе не от маменьки узнал о том, что у него есть сестрица.
— Все может быть, — задумчиво сказала я. — Слушай, а почему Аделаида Титоренко, а Дима — Желтиков, как черт знает кто?
— Почему черт? Я знаю, — самодовольно ухмыльнулась Ирка. — Ты невнимательно изучала дубликаты Адиных бумаг. Там есть копия свидетельства о браке с гражданином Титоренко, имени-отчества его я не помню.
— А копия о расторжении брака есть?
— Кажется, нет.
— Значит, либо этот гражданин Титоренко умер, либо их с Адой брак действителен до сих пор! А что это означает?
— Это означает, что ты ненормальная, — убежденно кивнула подруга. — Сама-то Аделаида уже покойница, как ее брак с кем-нибудь может быть действительным? Мертвая жена, слыханное ли дело!
— Я просто неправильно выразилась, — отмахнулась я. — Хотела сказать, что Ада до самой своей смерти формально была супругой этого Титоренко. А что это означает?
— Это означает, что она ненормальная, — заявила Ирка. — Если уж ты не живешь с мужиком, почему не оформить развод?
— Сама ты ненормальная! — рассердилась я. — Отвяжись от нас с покойницей, мы не дурнее тебя! Я прошу не оценивать наши умственные данные, а сделать совершенно очевидный вывод: если Титоренко не были разведены, муженек и есть Адин наследник!
— Оп-ля! — озадаченно воскликнула Ирка. — Где наследник, там, вполне возможно, и убийца!
— Вот именно, — удовлетворенно констатировала я, откидываясь на подушки с твердым намерением поспать по пути домой.
— Шоколадку будешь? — спросила Ирка.
— Давай! — не открывая глаз, я протянула руку.
— Сейчас.
Слышно было, как Ирка шуршит и гремит содержимым своей сумки. Надо полагать, делала она это одной рукой, так как не переставала рулить, поэтому процесс немного затянулся. Я почти задремала, когда снова услышала голос подруги:
— Держи! — «Сникерс» потыкался в мою ладонь, как мышка, собирающая крошки.
— Спасибо, — поблагодарила я, не глядя сдирая с «мышки» шуршащую «шкурку» обертки.
— А это еще что такое?
Удивление в голосе подруги побудило меня открыть один глаз. Ирка держала в правой руке свернутый вдвое бумажный лист, косясь одним глазом на него, а другим — на дорогу.
— Дай-ка, — я отложила шоколадку и развернула бумагу. — Ирка, это последний лист «атлантовской» анкеты!
— Какой анкеты? — нахмурилась подруга.
— Той самой, которую ты заполняла вместо меня. Должно быть, выскользнул из-под скрепки.
— Кстати, я и адрес там свой указала, — вспомнила Ирка.
Я с интересом просмотрела страничку с вопросами, на которые Ирка отвечала в лаконичном телеграфном стиле, так что получился довольно живой диалог.
— Умеете ли вы работать в команде? — интересовались составители вопросника.
— Запросто, — отвечала Ирка.
— Под давлением времени?
— Легко!
— Соблюдать субординацию?
— А надо?
— Можете ли быть лидером?
— В принципе, да.
— Ваши симпатии?
— Муж, подруга, крестник!
— Антипатии?
— Змеи!
— Критерии успешности дела?
— Целостность шкуры!
Мне особенно понравился последний ответ.
— «Целостность шкуры» — это превосходно! — одобрила я. — Чеканная формулировка!
— Я имела в виду, что наши с тобой дела всегда почему-то такие опасные, что остаться к моменту их завершения целыми и невредимыми — это уже успех, — словно оправдываясь, объяснила Ирка.
— Я поняла твою мысль, — кивнула я, откладывая в сторону бумагу и с аппетитом принимаясь за шоколад. — Правда, мои наниматели могут подумать, что моим предыдущим местом работы была скорняжная мастерская!
— Ну, извини! — обиделась Ирка.
— А, пустяки, какая разница, что там написано! — легкомысленно отмахнулась я объедком батончика. — Я же не собираюсь на самом деле трудиться у этих «Атлантов»!
— Тогда зачем ты вообще туда лезешь?
Я вздохнула.
— Понимаешь, это дело повесили на меня в той конторе, где работал Дима, и я должна хотя бы изображать бурную деятельность, потому что это превосходный предлог время от времени бывать в «Планиде». Не могу отделаться от ощущения, что разгадка Диминых тайн где-то там!
Я помолчала и неохотно призналась:
— Кроме того, мне уже заплатили аванс.
— Большой?
— Маленький, но я его уже потратила. — Я поерзала на сиденье, сползая пониже. — Когда будем в городе, давай проедем мимо «Атланта», я заброшу им в ящик и эту бумажку. Наверняка предыдущие два листа тоже все еще лежат там, кто бы стал вынимать почту в выходны-ы-ы-е-э…
Я закончила фразу широким зевком и закрыла глаза.
Послеобеденный сон — это редкое для меня удовольствие. Ирка великодушно не стала меня тормошить, и за полтора часа я неплохо отдохнула. Правда, уже на подъезде к родному дому мне приснилась какая-то ерунда про активно действующих покойников. Сон явно был навеян последним разговором с Иркой.
