Валентина Андреева - Бенефис чертовой бабушки
– Александра Сергеевича подождем, – отрезала Наташка. – Он у нас главный «истребитель» этого товара. Даже собака на сосисках сломалась. Морду воротит.
– Ну, как знаете, – с жалостью посмотрела на нас нянюшка и вздохнула: – А я отобедаю. Кстати, я выкинула из холодильника какую-то мерзость в бутылке. По цвету похожа на пепси-колу, по запаху – на разведенный навоз.
6
Верное решение было найдено быстро. Учитывая, что звонок анонима был сделан только сегодня (с утра, помнится, сняли ограничение на выезд), следовало проверить исходящие звонки с мобильных телефонов всех живущих под одной крышей плюс Данька. Вне подозрений были только собака и мы с Наташкой. Первыми принесли свои мобильники Маринка и Юлька. Девушка заодно прихватила и аппарат Даньки, отправившегося с Борисом и собакой осваивать новые берега для рыбалки. Проверка прошла быстро и дала однозначный результат: два дня как с этих номеров, кроме Данькиного, не было сделано ни одного звонка. Данька частенько названивал одному и тому же человеку, но точно не следователю. Абонент имел кликуху «папа». Номер следователя, который я тайком от Димки занесла в память своего мобильника, нигде не фигурировал. Могли, конечно, стереть информацию о звонке, но верить в это не хотелось.
Немного поколебавшись в отношении Анны Петровны, решили все-таки проверить и ее телефон. С этой миссией к ней, отдыхающей после обеда, направили Наташку.
Застав женщину спящей, Наталья не стала ее тревожить, а просто утянула со стола мобильник. Очередная короткая проверка показала, что сегодняшний телефонный звонок нянюшки какой-то Полине не имел отношения к следственному отделу. Но на всякий случай я решила и его занести в память своего телефона под именем «Нянина Полина». Позднее проверим. Тут же для собственной реабилитации предъявила Наташке список исходящих звонков. По вытаращенным глазам подруги и опущенным книзу уголкам рта стразу поняла, что с реабилитацией придется повременить. Звонок на номер следователя Сурикова Ник. Вас. был сделан именно с моего мобильного…
Оправдывалась я долго. Причем безжалостно била себя в грудь и слезно умоляла поверить, что не являюсь «крысой». Мне не мешали. Мое выступление служило заглушкой для попытки прослушать мнения, которыми обменивались Наталья, Марина и Юлька. Было непонятно, кого именно Наташка подозревала. Если только Басурмана, неизменно шляющегося за нами по пятам. Что касается нянюшки, то подслушивающим устройством она наверняка не обзавелась. Первым у нее на очереди холодильник.
– Заткнись! – поступила, наконец, команда от подруги. – Тебя, ненормальную, никто ни в чем не подозревает. С твоего телефона звонил убийца. Надо восстановить время и места пребывания мобильника. С тобой, но лучше без тебя. В смысле, для тебя лучше. Звонок следователю был сделан в 11 часов 38 минут. Где был твой мобильник и где в это время была ты сама?
– Я-то?..
– Ты-то! Та-ак… Ир, рот закрой. Похоже, у тебя все разом отшибло. Вспоминаем вместе. Мужики сначала деньги считали. Антоновские. В смысле, потянет ли его пластиковая карта на такую сумму. Ну, точно! Они уехали примерно в 11.15. Мы вышли их провожать. Все это время ты, как дура, таскалась с мобильником. Им с крыльца Димке и махала. Именно поэтому я минуты через три после отъезда попросила тебя позвонить Ефимову, чтобы на обратном пути купили… Ах, вот почему он первым делом отчитался за хлеб! Ну, слава Богу! Ирка, в отличие от тебя, у твоего мужа хорошая память. Видите, как все быстренько встает на свои места? После звонка вырубился твой мобильник – кончилась зарядка, но ты еще минут пять не выпускала его из рук – вытирала вместе с ним стол, пока я как следует не послала тебя на подзарядку!
– Правильно! – Мне сразу полегчало. – Я включила зарядное устройство в свободную розетку рядом с окном, а мобильник пристроила на подоконник. Оттуда позднее и забрала – когда мы на речку уходили. Еще удивилась, что он так быстро зарядился. Значит, его до этого отключали. Кто-то им воспользовался.
– Кто?! – в панике воскликнула Маринка.
– Тс-с-с… – приложила палец к губам Наташка. – Нянюшку разбудим. Пойду верну ей ее аппарат. А «кто», давно понятно. Если среди нас заподозрить некого, следовательно, аноним и реальный убийца только один – Газонокосильщик!
– Почему Газонокосильщик? – озадачилась я.
– А почему на железной дороге всегда виноват стрелочник?
– Действительно… – в знак согласия пробормотала Маринка.
Юлька ничего не сказала – поперхнулась. Пребывая в волнении, решила напиться прямо из графина. Я никогда так не делаю – имеется жизненный опыт, рожденный состоянием замешательства.
Наташка на цыпочках удалилась в бывшую комнату Светланы Никитичны, в которой нянюшка уже успела осуществить кое-какую перестановку. Надо отдать ей должное, Анна Петровна сделала все возможное, чтобы сгладить траурное настроение в доме. Любимое ее выражение: «Все перемелется», частенько адресовалось всем и каждому в отдельности. Кроме Ксюши. Девушку, даже покойную, она явно недолюбливала. Помимо крылатых слов, мне и Наташке был дан особый наказ – не кукситься. Ксения нам совершенно чужой человек, а Светлана Никитична просто плохо знакомая старенькая женщина, которая пожила дай Бог каждому столько. Наша задача поддержать Брусиловых и не дать им раскиснуть. Что касается убийства девушки, так это забота не наша. Зачем она по ночам шлялась? Тайком от мужа таскалась за Антошей, прошмандовка. Мало ей Александра Сергеевича? Пусть ищут маньяка. Или местного деревенского хулигана, допившегося до белой горячки. Но самое лучшее – побыстрее нам всем отсюда уехать. Это ей, Анне Петровне, деваться некуда. Как бы вот только племянничек не сорвался в столицу. Без него страшновато будет.
Время тянулось. Мы с Наташкой даже не рискнули прогуляться до Верочки. Боялись реакции местных жителей и их собак на последние события. Я связалась со следователем. Представившись, уверила, что сегодня ему не звонила. Он долго вспоминал, кто я такая и с чего бы мне вообще ему звонить. Похоже, удивились мы оба, но первым дал отбой именно он. Минуты не прошло, как Суриков Ник. Вас. мне перезвонил – быстро до него дошла моя информация! Мне не понравилась наглость, с которой он убеждал меня в том, что я ему все-таки звонила. Я спорила до хрипоты и на сей раз первой прервала бессмысленный спор. Меньше чем через минуту (лучше него соображаю) до меня дошло – скорее всего, он имел в виду, что я ему звонила не утром, а пару минут назад. И я радостно нажала кнопку вызова его номера…
Общаться со мной по телефону он не захотел. А может, и не мог – проводил сеанс одновременных переговоров с несколькими абонентами. На кого-то орал, чтобы закрыли дверь, кому-то отвечал: «Через десять минут», у кого-то интересовался: «Вы можете помолчать?» Я удостоилась короткого рыка: «Позже!»
«Позже» наступило раньше, чем я предполагала. Минут через сорок. Как раз в тот момент, когда я решила цивилизованно налить воды из графина в стакан, порог дома переступил кто-то из братьев Брусиловых. Я не приглядывалась в поисках отличий – короткой стрижки и цвета глаз (одного из братьев насильно остригли). Следом за ним шел Суриков Ник. Вас. Графин со стаканом я перепутала машинально и сразу пришла в себя, недобрым словом помянув Юльку. Зачем было ставить графин в холодильник? Изрядная порция ледяной воды за пазуху – совсем не райское наслаждение. Со всей очевидностью, мой визг следователь расценил как восторженное приветствие, вежливо кивнул и пробурчал: «Здрассте – здрассте».
– Фига себе! – поздоровалась с ним Наташка. – Проходите. Александра Сергеевича, значит, отпустили. Перепутали с братом? Ефимова с Антоном тоже в залог взяли? Вместе с хлебом… единым, насущным. Ир, ты из берегов вышла, на пол растекаешься. Не хочешь переодеться?
– Где мой муж? – каменным голосом вопросила я, леденея не только телом, но и душой.
– Я здесь, Иришка! – раздалось с крыльца. – Мы с Юрой на подходе. Трубите общий сбор.
– Наталья, ты труби, мне некогда, считай, что я уже оповещена.
Переодеться в сухое было делом минуты, но меня задержал хирург Ефимов, которому потребовалась смена белья. Первым делом с дороги следует принять душ и не важно, что в это время идут локальные боевые действия – на кухне.
Как оказалось, бой без правил организовала Анна Петровна. Ей не понравилось самоуправство Наташки, которая, пользуясь случаем, решила скормить следователю осточертевшие сосиски. Подруга попробовала убедить нянюшку в том, что «все перемелется», не получилось.
– Вот то-то и оно. Сожрать все можно, – силком отнимая у Наташки сосиски, заявила Анна Петровна. Одна сдвоенная пара при этом улетела на диван, еще одна осталась в руках у Натальи. Основную часть отвоевала нянюшка. – Рассольник, вон, доедайте. Только и норовят слизнуть что-нибудь вкусненькое.
