Елена Логунова - На сеновал с Зевсом
Тайный набег на соседское домовладение позволил экспериментаторам разжиться пучком свежей зелени, не поступающей в свободную продажу на городских рынках. Первые побеги анаши, любовно взрощенные Жорой и Вовой Сальниковыми в парничке за сараем, были аккуратно подсушены на сковородке, тщательно измельчены и таким образом подготовлены к употреблению по методу, о вреде которого без устали предупреждает Минздрав. Однако курить дурь самостоятельно умненькие Петя и Витя даже не думали. Они собирались тестировать исключительно скотов, в роли каковых предполагалось использовать козу Зинку, барана Бяшку и теленка Борьку — на радость юным экспериментаторам, домашнее подворье семейства Воробьевых от отсутствия полезных копытных не страдало. Зинку, Бяшку и Борьку вывели в огород, стреножили и рядком привязали к ограде.
— Витек, а, Витек? А они курить-то будут? — заволновался самый младший научный сотрудник, оглядев равнодушные морды подопытных животных.
— Сами — вряд ли, но мы им поможем, — успокоил его старший брат. — Есть у меня одно ноу-хау…
Революцию в пассивном курении должны были совершить лейка пасечника и три полиэтиленовых пакета. Первый из них уже был наполнен наркотическим дымом из окуривателя и как раз совмещался с дыхательными органами барана, когда на улице послышалось завывание сирены. Занятые делом, Петя и Витя не обратили на этот звук особого внимания.
— Вдох! Раз, два, три, четыре, пять, шесть! — считал Витек, удерживая наполненный дымом пакет на морде несчастного Бяшки.
На счете «десять» взгляд барана сделался таким изумленным, что старую как мир аксиому о необходимости присутствия для этого в поле его зрения новых ворот можно было считать блестяще опровергнутой. Однако этот косвенный результат экспериментаторов не удовлетворил.
— Теперь коза! — скомандовал Витек, отпуская накуренного Бяшку. — Петька, лейку!
Ассистент заработал окуривателем.
— Вижу дым! — встревоженно сообщил своим товарищам зоркий парень из пожарной команды, ловко подтянувшись на забор.
— А ну, взяли! — решительно скомандовал старший расчета и первым схватился за бревно, образующее бортик скромной клумбы.
Дощатая калитка слетела с петель после первого же удара.
— Где горит?! — бешено гаркнул на Витю первый штурмовик.
Испуганный Петька, зашвырнув в сторону дымящий окуриватель, спрятался за брата.
— Бе-е-е! — вращая глазами, с вызовом проблеял неадекватный баран.
— Всем стоять!!! — в четыре глотки с легким сдвигом по фазе рявкнули капитаны Кулебякин и Барабанов и их коллеги из патруля.
Возмутитель спокойствия Бяшка издевательски бекнул и вызывающе повалился на передние ноги.
— Ну, кого тут спасать?! — взмахнув разводным ключом, бодро гаркнул детина в форме сотрудника МЧС.
— Спасите нас! — взмолился Петя, сильно испуганный боевым кличем милицейского племени.
— Вижу очаг возгорания! — крикнул востроглазый пожарник, нацеливаясь на копну прошлогоднего сена, наполовину разворошенную и курящуюся дымом, как просыпающийся вулкан. — Тяните рукав!
— У меня майка, — растерянно сообщил Витя.
— Бе-е-е! — издевательски заржал кайфующий баран.
— Ну, и чё тут у кого прорвало? — добродушно поинтересовался водопроводчик Горводоканала, небрежно помахивая чемоданчиком с инструментами.
Прорвало пакет, забытый экспериментаторами на козьей морде. Располосовав тонкий полиэтилен о сучок, благонравная дотоле дойная коза Зинаида посмотрела на ближайшего к ней милиционера налитыми кровью глазами и хамски поддала ему под форменные портки рогами.
— Убью скотину! — немедленно взъярился честный мент и цапнул кобуру.
— Не стреляйте в Зинку, она хорошая! — заблажил Петя Воробьев.
Хорошая Зина демонически хохотнула и сплясала джигу на пожарном рукаве. Из продырявленного брезента хлынула вода.
— А вот и протечка! — удовлетворенно молвил добродушный водопроводчик, по-прежнему несуетно помахивавший чемоданчиком.
— К черту Зинку, где Инка?! — заглушая прочие звуки, истошно проорал капитан Кулебякин.
— Такой козы у нас нет! — честно ответил Витя Воробьев.
Коза Зина заржала как лошадь и аморально прилегла бок о бок с бараном Бяшей.
— А что с животными? — поинтересовался добродушный дядя-водопроводчик.
— Что-что! — кривя губы и тщетно стараясь не разреветься, ответил ему Витя. — Накурились, как скоты, вот что!
Лежа в бурьяне, я с замиранием сердца ждала развития событий, не смея всерьез надеяться, что вызванные спецслужбы прибудут раньше, чем случится что-нибудь ужасное. Внутренний голос настоятельно рекомендовал зарыться поглубже в растительность и не высовываться, пока не завоют сирены, а вот совесть требовала решительных действий. Воображение, склоняя чашу весов на сторону совести, рисовало пугающую картину, где мелкая доходяга Трошкина и не очень мелкая, но тоже доходяга Маруся бились, как два пойманных зайчика, в лапах злодея Мурата.
— Парни! — не выдержав, сказала я лежащим рядом собакам. — Вы как хотите, а я пошла! Надо выручать девчонок, пока не поздно!
— Гау! — мужественно бухнул Барклай и потрусил за мной в дом.
Бестолковый штатский бульдог заволновался и вместо того, чтобы пойти с нами третьим, удрал за угол. Я не стала его возвращать: в боевых действиях толку от Фунтика было мало. Команд глупое животное не слушалось, значит, науськать его на врага вряд ли удастся. А для доброй психической атаки Мавританский Памперсоносный бульдог не годился по причине комичности экстерьера.
«Разве что злодей при виде него умрет от смеха!» — поддакнул внутренний голос.
На крылечке я разулась, чтобы не цокать каблуками, и бесшумно двинулась по коридорчику на кухню. Издали увидела открытый люк, услышала доносящиеся снизу голоса, потом колокольный звук удара и сразу за ним — совершенно неожиданные бурные аплодисменты.
— Спасибо, спасибо! — польщенно сказала Трошкина.
— Алка! Ты что там делаешь? — спросила я, становясь на четвереньки, чтобы заглянуть в люк.
— Спасаю принцессу от дракона! — хихикнула подружка, отсалютовав мне грозным, но непонятным инструментом, отдаленно напоминающим экспонаты из богатой коллекции Оружейной палаты.
— А где дракон? — спросила я и тут же увидела на ровном, как расправленный платочек, квадрате света внизу неподвижные ноги в ботинках с разъехавшимися в разные стороны носами. — Что это с ним?
— Накрылся медным тазом! — ответила Трошкина и заржала как пони.
Невидимая Маруся вторила ей звонким подголоском.
— С вами все в порядке? — с сомнением спросила я. — Вылезайте оттуда!
— Как? — поинтересовалась Алка. — Лестницы тут нет, а подтягиваться на руках я не умею. Найди какую-нибудь веревку!
Ни веревки, ни лестницы я не нашла, но их с успехом заменила крепкая кухонная табуретка. Я уронила ее в подпол, Алка встала на нее, как на постамент, подняла руки, и я вытянула ее наверх. Потом мы помогли выбраться Марусе. Доставать из подвала гадского Мурата никто не собирался. Наоборот, мы плотно закрыли люк в полу и для пущей герметичности (ключа у нас не было) уронили на него посудный шкаф.
Уже во дворе я спохватилась, что разгуливаю босиком, в брючках и бюстгальтере — почти как восточная танцовщица. Майка моя, изрезанная стеклами, превратилась черт знает во что, но я соорудила прелестный топ из розового шарфа Маруси, а Трошкина проявила резвость и нашла мои босоножки так быстро, что Фунтик не успел их толком пожевать — только понадкусывал.
— Не красавицы, конечно, но с учетом пережитых испытаний очень даже ничего! — оглядев нас с Марусей, постановила Алка, которая и сама-то выглядела не лучшим образом — вся в пыли, в паутине и оригинальной присыпке из личинок моли.
Потом подружке, видимо, показалось, что она переборщила с комплиментами, и она уравновесила ситуацию язвительным вопросом:
— Ну, и где же твоя милиция, Кузнецова?
Я виновато развела руками, но потом мы вышли на улицу и там сразу же увидели мою милицию.
Мой дорогой капитан Денис Кулебякин стоял посреди пыльного шляха и нещадно тряс пару пацанов, держа их за шиворот на весу, как котят. Это было так похоже на мое недавнее видение, в котором в качестве пойманных зверьков выступали Алка и Маруся, а в роли добычливого охотника — гадский Мурат Русланович, что у меня на мгновение помутился разум. Поскольку Алка неожиданно сноровисто обезвредила преступника в одиночку, я не растратила запасы праведного гнева, и весь он обрушился на голову Дениса.
— А ну, отпусти их, немедленно! — завопила я.
— Кузнецова, ты спятила! — ахнула Трошкина. — Ты на кого орешь? На милицию?!
— А мне плевать, милиция это или не милиция, на кого хочу, на того и ору! — бесновалась я.
