Людмила Милевская - Пять рассерженных мужей
А Роза? Куда с утра до вечера гинеколог Роза глядит и говорить не хочется… Хотя, наши непутёвые мужья круглосуточно с радостью смотрели бы туда, дай им денег и воли.
Можно представить как негодовала я. Сильно негодовала, но недолго, потому что мужья быстро стрескали шашлыки и принялись считать «капусту». Архангельский, по старинке, инициативу взял на себя.
— Ну, Жека, — обратился он к моему бывшему, — рассказывай. Как вы с Тасей съездили?
Конечно же я превратилась в уши, потому что начала во вкус входить с этим их бизнесом: любопытно было, что эти непутёвые придумали на этот раз.
— Значит так, — обстоятельно начал Евгений. — Эта тема, похоже, попрёт, это, думаю, толковый бизнес. Надо начинать. Короче, мы с Тасиком удачно пересекли границу ближнего зарубежья, встретил нас там зёма, прижился там, считай уже местный. Встретил нас, все путём…
«Куда это их носило?» — изумилась я.
Женька тут же мне и ответил, ну не мне, конечно, ну, да и я уши не затыкала.
— Из Симферополя зёма повёз нас на тачке своей в Севастополь, а как к Севастополю подъехали — не пущают. И взяток не берут. Что делать? Воскресенье. Зёма наш разволновался. «Братаны, — говорит, — все начальство отдыхает.»
— Думали уже в горах ночевать, — пожаловался Тася.
«Цену себе набивают,» — сразу установила я.
— Короче, — продолжил Евгений, — мы отправили зёму одного через пост, а сами почапали пешим через горы. Договорились, что он от поста отъедет и нас на дороге подождёт. А зёма предупреждает: «Вы, — говорит, — только через горы осторожно идите, а то там беркутовцы частенько в засаде сидят. Это типа вашего ОМОНа.» Мы с Тасей переглянулись и пошли.
«Ну, — подумала я, — сейчас такими балладами душу корчевать начнёт.»
Не я одна так подумала. Архангельский тоже насторожился:
— И как?
— Нормально, — разочаровал его и меня Евгений. — Через горы прошли, зёма нас подобрал и сразу в цех отвёз. Поглядели мы, вполне приличные гробы, хоть и беспредельно дешёвые. Хохлов расспросили что да как, короче, все нормально.
Я ушам своим не поверила и у Мишеля поинтересовалась:
— Что он сказал? Приличные что?
— Гробы, — ответил он.
«Совсем наши мужики офигинели, — подумала я. — С котиков на гробы переключились.»
А разговор, тем временем, темпы набирал. Архангельский деловито спросил:
— Жмурконтору цена устраивает?
Женька оживился:
— Ещё бы, в три раза ниже нашей. И материалу — хоть задницей ешь. Витя уже и ДВП нашёл дешёвую, и с тканью договорились и даже с гробом этим в жмурконторе побывали. Марусин родственник, ну тот, к которому ты нас посылал, сказал, что хоть сегодня товар возьмут, только ГОСТ требуют.
Даня с важностью заявил:
— ГОСТ добудем и можно производство открывать.
Пупс засомневался:
— А не слишком ли хлипкие эти гробы? ДВП все же материал ненадёжный.
Тут уж хором заговорили и Женька и Тасик. Бросились рассказывать как в том цехе, где они гроб купили, устраивались испытания: положили в гроб местного бугая и трясли его, пока он не взмолился.
— И не развалился? — скептически осведомился Пупс.
— Если хочешь, на Ване проверим, — предложил Тасик. — Женька, вытаскивай трофей.
Мгновенно на поляне появился гроб, на который Архангельский без всякого вдохновения посмотрел и тоскливо изрёк:
— Мал он мне. Не пройду по росту. Женьку лучше положим давайте.
Даня запротестовал:
— Сам лезь. Ты тяжелей. Уж если проверять, так проверять, тут нужен верняк. Как-никак производство открывать собираемся, бабки вкладывать.
«Вот же урод!» — возмутилась я, вспоминая экспроприированные из домашнего сейфа три штуки и горе Тамарки.
— Да, Ваня, — согласился Женька, — для пользы предстоящего дела лучше всего тебя положить в гроб.
Умный Пупс с этой мыслью так грамотно согласился, что у Архангельского отпали последние сомнения, и он нехотя полез в гроб. Мужики его мигом подхватили и затрясли. Долго трясли, но гроб, как ни странно, выдержал.
— Хорошая вещь, — похвалил гроб Даня, когда Архангельский восстал из него. — Как вы довезли такую неудобную штуковину?
Женька заскромничал:
— Нормально, из экономии в поезде. Он же лёгкий. Я как чемоданчик его нёс, ручки с Тасей приделали. С проводницей договорились, она поставила его в тамбур, в последний вагон. Чудесно доехали.
«Слышала бы его Юлька, — подумала я и возрадовалась: — Господи! Какая я счастливая! Мой Мишель! Мой замок! Сколько у меня приятного всего! А у Юльки одни гробы и котики.»
И в это время Мишель мне шепнул:
— Слышишь?
Я прислушалась:
— Нет.
— Машина приближается. Остановилась.
— Тебе показалось.
Отмахнувшись, я вернулась к мужьям. Даня подробно рассказывал о том, как добывал ГОСТ. По всему выходило, что нет смелей героя. Всех чиновников за копейку купил и ГОСТ почти добыл, только куда, спрашивается, Тамаркины три штуки делись?
— Завтра утром ответ получу, — заключил Даня. — Очень обнадёжил меня чинуша.
Архангельский не согласился:
— Зачем завтра, прямо сейчас с мобильного и звони. Время ещё не позднее.
Даня что-то ему отвечал, но я уже не услышала. Меня снова Мишель отвлёк.
— Опять, — сказал он.
— Что? Машина?
— Нет, на этот раз шаги.
Я напрягла слух — бесполезно.
— Показалось, — шепнула я.
— Нет, не показалось. На дорогу посмотри.
Я вгляделась во тьму. Действительно, что-то двигалось по дороге с горушки, причём в сторону баньки. Мне уже стало не до мужей.
— Неужели тот? — я кивнула в сторону леса.
Мишель согласился:
— Очевидно, за пулемётом идёт. Теперь ясно, почему в лесу его прятал: заранее знал, что машину придётся на приличном расстоянии оставить и не хотел с пулемётом по дороге шагать.
«Интересно становится, — подумала я. — Это что же выходит: мой будущий муж спас от верной смерти бывшего? Везучий же Женька! Что было бы с ним, не предложи мне Мишель руку и сердце?»
Если исходить из того, что в этот день до встречи с Мишелем у меня не возникало острой необходимости в поездке в деревню, то пулемёт в данный момент был бы в целости и исправности, а вот Женька и другие мужья…
«Да, — заключила я. — Если б не мой Мишель, Юлька, считай, вдова, как Тамарка, и Маруся, и Тося и Роза. Но кто этот пулемётчик? И чем ему помешал мой Женька?»
Вопрос не праздный и требует ответа.
Глава 38
Наконец-то из-за тучки показалась луна, и сразу посветлело. Мне и Мишелю это понравилось, а вот пулемётчику не очень — он тотчас к лесу заспешил, хотя, кто, кроме нас, мог его заметить? Мужья так хорошо сидели у костра, что вряд ли стали бы отвлекаться на созерцание окрестностей. О нашем же существовании пулемётчик не подозревал.
Как только он скрылся в лесу, я ласково попросила Мишеля:
— Милый, не мог бы ты смотаться к дороге и посмотреть какую марку автомобиля этот партизан предпочитает.
— Судя по звуку, джип, — не сходя с места просветил меня Мишель.
— Тогда не удивлюсь, если это «Линкольн Навигатор», — заключила я, полагая, что достаточно постигла повадки гоблинов.
Вряд ли они стали бы прятать в лесу всего один пулемёт, да и нет им нужды, поскольку с оружием не расстаются практически. Однако, любопытство, похоже, одолело и Мишеля.
— В тёмном лесу отыскать схрон непросто, — шепнул он мне, — пока партизан пулемёт свой ищет, вполне к дороге успею смотаться, лишь бы не заметили меня эти мужья.
Я его успокоила:
— Вот их можешь совсем не опасаться. Излишней наблюдательностью они и днём не страдают. Если бы ты знал что вытворяют мои подруги практически на их глазах, то встал бы во весь рост и шёл бы к дороге, громогласно исполняя арию: «У любви как у пташки крылья.» Клянусь, никто из этих раздолбаев и ухом не повёл бы, так заняты они собой.
Успокоенный, Мишель отправился к дороге, правда арию он не исполнял, но двигался весьма быстро и уверенно. Я же вернулась к мужьям.
И тут же расстроилась, потому что события там таким дивным образом изменились, что от радости и ликования не осталось и следа. Такая печаль на поляне воцарилась, что едва не всплакнула сама. Больше всех убивался Архангельский, причём совершенно тем же способом, что и его Маруся.
— Жека, — сказал он, — пойди шашлыков, что ли, ещё на угли кинь, хоть зажрать горе.
Евгений и Пупс направились к костру пристраивать новую порцию шашлыков. Архангельский и Тасик без дела тоже не остались. Они энергично отчитывали Даню, я же ломала голову: «За что?»
Поскольку в их речах было слишком много ругательств — для смысла места не осталось, поэтому голову ломать мне довольно долго пришлось, до тех пор, пока Даня не восстал и не бросился перечислять свои прошлые заслуги.
Заслуги его, в основном, носили финансовый характер, поэтому я в ужас пришла, узнав, сколько Тамарка добра потеряла. Даня без устали перечислял, а я вздрагивала и за сердце хваталась.
