Дарья Калинина - На шпильках по джунглям
– Вас уже предупредили, что в районы, где живут африканцы, белым лучше не соваться?
– Да. Мы что-то такое слышали.
– Могут изнасиловать или даже убить, – равнодушно произнес полицейский. – Такое частенько случается.
– И вы не расследуете такие дела?
– Пытаемся. Но это сложно. В уличных бандах все ребята стоят один за другого. Если мы даже и задержим подозреваемого, то его алиби подтвердят сразу два десятка его дружков.
– Теперь власть перешла в руки африканцев, такое вполне возможно. Но раньше… Не мог ли господин Якоб также заручиться фальшивым алиби?
Брат Замбии не ответил. Было заметно, что тема эта ему глубоко неприятна. Что было, то прошло. Возвращаться в далекое прошлое этот молодой человек не хотел. И сейчас его куда больше волновал вопрос, удастся ли ему выцарапать назад шестьсот ренге у проходимца-колдуна или же с ними придется попрощаться.
Колдун жил в собственном отдельном доме на окраине города. Белые стены, сплошь исписанные какими-то непонятными словами. Во дворе бродят несколько черных куриц, в углу стоит уныло блеющий барашек. Камни возле крыльца залиты кровью животных, которых тут приносили в жертву неизвестным богам. И подруги едва не поскользнулись, проходя по ним.
– Неприятное местечко.
– Да уж.
К тому же девушки кожей чувствовали недоброжелательность, которая исходила тут от всех. И понимали, окажись они одни в этом месте, с ними не стали бы даже разговаривать. Да что там разговаривать, их бы и на порог дома не пустили, оставили бы за воротами на потеху уличной черной шпане.
Брат Замбии сказал несколько слов, после чего повернулся к подругам:
– Колдун обедает. Нам придется подождать.
Что же, надо так надо. Все трое уселись рядком возле стены и принялись ждать. Брата Замбии звали Ред. И он оказался очень даже интересным собеседником, вдоволь потешившим подруг байками из своих полицейских будней. Прошло четверть часа, полчаса, еще двадцать минут.
– Не пора ли уже господину колдуну закончить трапезничать?
Полицейский шумно вздохнул и шагнул в сторону комнаты колдуна. Но тут же у него на пути возникли несколько негритянок, которые принялись шумно что-то объяснять ему. Парень был вынужден отступить перед их натиском.
– Колдун отдыхает после сытного обеда.
– Ну пусть отдохнет.
Подруги переглянулись: если колдун способен отдыхать в таком гвалте, какой подняли его прислужницы, то его нервной системе можно только позавидовать.
Прошел еще час. И снова попытка полицейского прорваться к колдуну оказалась неудачной.
– Колдун беседует с духами. Он в трансе. Его нельзя беспокоить.
Прошел еще час. Подруги заскучали. И к тому же теперь они частично понимали, почему на улицах Кейптауна творится форменное безобразие и разгул преступности. Если все полицейские так же относятся к своим обязанностям, как это делает брат Замбии, то скоро преступность окончательно захлестнет ЮАР.
Наконец полицейскому тоже надоело бесплодное ожидание. Он снова шагнул к дверям. Но на этот раз не стал слушать возражений, а просто разогнал женщин, оскалив на них зубы и положив руку на кобуру. Визжа, женщины разбежались, сверкая удивительно розовыми пятками. А подруги прошмыгнули в логово колдуна следом за своим провожатым.
Колдун их немного разочаровал. Они ожидали увидеть человека, увешанного бусами из человеческих или звериных костей, в уборе из ярких перьев, морских ракушек и бисера. Вместо этого на возвышении сидел седовласый черный мужчина в легких брючках и с хитрыми прищуренными глазками.
Он явно хорошо знал Реда. Как и полицейский его. Между ними разгорелся жаркий спор, смысл которого подруги могли уловить и без переводчика. Ред требовал, чтобы колдун вернул взятые у Замбии деньги, а колдун отказывался, справедливо указывая на то, что колдовство его сработало отлично, враг Замбии мертв.
Все это было так, но у Реда имелись свои доводы:
– Замбия взяла у меня деньги в пять часов дня. У тебя она не могла быть раньше шести. А несчастный случай на охоте произошел в четыре.
– Ну и что! – запальчиво отвечал ему колдун. – Это ничего не значит. Замбия была у меня и раньше. Девочка поведала мне о своей беде, просила защиты и восстановления справедливости. Я помог ей сразу же, а деньги она могла принести мне и спустя год!
– Ты лжец и мошенник!
– Если ты не уберешься из моего дома, то я прокляну и тебя, и твою семью.
– Не боюсь я твоих проклятий. Не то сейчас время. Верни деньги или я закрою твою лавочку!
– Я нашлю на тебя порчу!
– Пугай этим дряхлых старух!
В таком духе переговоры велись еще около часа. Душный воздух в комнате так и вибрировал от накалившихся страстей. Окна тут не было, и подруги буквально обливались потом, опасаясь, как бы не свалиться в обморок. А оба оппонента были бодры, как молоденькие огурчики.
Суть переговоров подруги узнали уже значительно позднее, когда пришли в себя на свежем воздухе. Лицо Реда сияло. Ему удалось стрясти с колдуна целых триста ренге. А также он обложил колдуна налогом, который в будущем должен был многократно превзойти утраченные сейчас три сотни.
– Но к смерти Якоба этот старый мошенник не причастен. Он бы скорее сдох, чем стал делать работу до того, как получил деньги. Сестра принесла ему деньги в шесть, а Якоба застрелили около четырех. Нет, колдун тут ни при чем. Ищите, девчонки, убийцу в другом месте.
Это был хороший совет. Тем более что и самим подругам не терпелось, унести ноги подальше из этого гнусного района. Пусть негров теперь никто и не обязывает жить в гетто, но они и свои свободно заселяемые районы превращают в клоаки похуже прежних гетто.
Глава 13
Вернувшись из грязного нищего квартала, где на каждом шагу белую женщину или даже мужчину могли убить или сделать с ними чего похуже, подруги вздохнули с облегчением. Теперь все члены семьи Криса казались им милыми и благовоспитанными людьми, достойными всяческого поощрения. Если даже кто-то из них и прикончил своего папашку, то уж лучше пусть это будет кто-то из них, чем грязные и малограмотные черные ребята, верящие в колдовство и прочую дрянь и от которых девушки едва унесли ноги.
– Не знаю, кто там боролся за равные права для черных, – сказала Кира. – Но этот человек явно не был лично знаком ни с одним из этих негров. Это же какая-то банда преступников.
– Им просто не хватает образования и воспитания. Если бы этих ребят усадить за парты, объяснить, что собой представляет мир и как все в нем устроено, они бы забыли про свои замашки. Нельзя обвинять их в том, какие они есть. Это не их вина, это их беда.
– Но ты видела, в какие стаи они сбиваются? Еще чуть-чуть, и они ворвутся в белые районы и начнут тут все крушить и громить!
– Будем надеяться, что до этого все-таки не дойдет.
– Дойдет! Обязательно дойдет. Вот увидишь!
Кира была полна самых мрачных прогнозов. А дома их ждала еще одна неприятная новость.
– Крис уезжает! – кинулась к ним Верунчик. – Прямо сейчас! Помогите!
– Дай нам хоть дух перевести, – взмолилась Кира.
– Ты же видишь, мы еле на ногах стоим, – укорила кузину и Леся.
– А кстати, где вы были? – спохватилась Верунчик. – Куда вы ушли с похорон? Я вас обыскалась.
– Мы беседовали с красоткой Замбией. Помнишь такую?
– Ну да.
– Оказывается, она дико ревнует отца к Крису.
И подруги рассказали Верунчику о том, что им удалось узнать от Замбии. Но Верунчик слушала их невнимательно. Почти что совсем не слушала.
– Это все пустое! – отмахнулась она, даже не дав подругам закончить. – Лимпо старый преданный пес. Да, он обожает Криса, и так будет всегда! Эта Замбия может удавиться от зависти, Лимпо навсегда останется с Крисом. Крис говорит, что они всегда были вместе. И… в общем, мне это неинтересно!
– Ну, рассказывай тогда, что тебе интересно.
– Крис уезжает!
– И тебя это печалит?
– Меня это пугает! И даже очень!
– Странно.
Странно подругам было потому, что вообще-то отношения между женихом и невестой – Крисом и Верунчиком – нельзя было назвать идеальными. Верунчик постоянно была чем-то недовольна. Интимных отношений между женихом и невестой до сих пор так и не случилось. Это было довольно странно, так как Крис частенько ночевал в комнате Верунчика. Спали они в одной кровати, но при этом к своей невесте Крис прикасался исключительно целомудренно.
Это все нервировало невесту, для которой секс был необходим в качестве еще одного пункта своего утверждения в жизни Криса.
А сам Крис… Его поведение вызывало у подруг недоумение. Он поселил их всех в своем доме, вроде был рад их приезду и особенно приезду Верунчика. Однако между ним и Верунчиком постоянно происходили стычки, в результате которых Крис уезжал из дома, потом возвращался и униженно вымаливал прощение. Примирение обычно следовало быстро. Но уже через несколько часов все повторялось вновь.
