Дайана Мэдсен - Мозаика Бернса
32
Значительная часть служебной парковки «Хай-Даты» была отгорожена желтой лентой. Заруливая на свободную часть стоянки, я заметила дымок, еще поднимающийся спиралью с места взрыва. Вокруг кишели копы, и один из них согласился поискать мое имя в гостевом листе. Оно там нашлось, но полицейский заявил, что мне нельзя входить без сопровождения. Он сдал меня с рук на руки своему коллеге, который вызвал охранника из «Хай-Даты», а тот сообщил Спарки.
Та примчалась едва дыша, мрачная и растрепанная.
— Кругом бедлам, — сказала она.
— Я слышала о случившемся по радио. Мне очень жаль.
— Пойдемте в мой кабинет, там можно поговорить.
Молча мы поднялись в ее офис и уселись друг напротив друга.
— Я еще в шоке от суицида Марси, а тут это, — проговорила Спарки, качая головой.
Мне не слишком верилось в самоубийство Марси, но я решила не озвучивать своего мнения. И вместо этого спросила:
— Так что тут произошло?
— Никто толком не знает, — нахмурилась Спарки. — Копы допрашивают всех. Джефф ждал вас, чтобы обсудить ход проверки.
— Я опоздала. Мне очень жаль.
— Не стоит жалеть — ваше опоздание спасло ему жизнь.
— Как так?
— У Джеффа на 14.30 был назначен прием у аллерголога. Прибудь вы вовремя, он спустился бы в машину заблаговременно, чтобы она прогрелась. Джефф, знаете ли, не выносит холода. А раз вы опоздали, то и он задержался. Оскар прогревал его «линкольн» и погиб при взрыве.
— Значит, в машине был Оскар?
— К несчастью, да.
О господи! Погибает партнер, погибает стажерка, а теперь еще и охранник. Смерть приходит трижды, так, кажется, говорилось где-то?
— Один офицер считает, что вряд ли от него осталось достаточно для формального опознания. Придется делать анализ ДНК. Жуть. Оскар проработал в «Хай-Дате» семь лет.
— Кто отдал ему приказ прогреть машину?
— Не знаю. Дженнифер Бранд, скорее всего — это секретарша Джеффри. Сам-то Джеффри не стал бы звонить по такой мелочи. А это важно?
— Просто интересно.
— Джеффри поехал лично известить семью Оскара. Он просто в ужасе от случившегося, как вы легко можете представить. Сегодня ему уже не до встреч.
— Разумеется, — кивнула я.
— Столкнулись вы еще с какими-нибудь проблемами насчет двоих оставшихся стажеров?
— Пока все для них выглядит неплохо. Прежде чем уйти, я, если можно, хотела бы заглянуть в досье на Марси, которое вы показывали.
— А вот тут проблема, — Спарки встала и подошла к окну. — Папки у меня больше нет.
Наверное, я затаила дыхание, потому что услышала вдруг глубокий вздох и поняла, что он принадлежит мне.
Спарки отвернулась от окна и вернулась к столу.
— Вчера пришел Норман и забрал все документы на Марси и Джона Олсона.
А я так рассчитывала заглянуть в то досье! Но если подозрения мои справедливы, его уже не существует в природе.
Я упомянула про свой доклад Джеффри Фиру насчет Джона Олсона, он же Дэн Картон, и спросила, не удалось ли им найти беглеца.
— Нет, по адресу, внесенному в компьютер, он не проживает — это не слишком удивительно после того, что вам удалось выявить. Но Норман продолжает поиски.
— Думаете, Джон был шпионом?
— Норман уверен в этом. Мы проверяем некоторые зацепки, чтобы выяснить, не связан ли он с кем-то из конкурентов.
Спарки села.
— Норман как глава службы безопасности выглядит бледновато, и ему нужен козел отпущения. В качестве подходящего кандидата он выбрал вас.
— Значит, Норман во всем винит меня?
— Он убеждает Джеффри, что ваше присутствие здесь во время смерти Марси больше, чем случайное совпадение.
За Джеффри Фира я не беспокоилась, потому что знала — генеральный меня не заподозрит, он ищет кого-то внутри компании. Но что думает Спарки?
— Знаете, Спарки, я так надеялась услышать от вас какие-нибудь секреты.
— Поверьте, я сказала бы, если знала. У нас тут замечательная компания. Джеффри очень много делает для своих сотрудников, на самом деле. Ему важно, чтобы все достигали успеха и зарабатывали деньги. Вы знаете, он выкраивает время, чтобы собрать весь свой штат и читать лекции по инвестированию! Дает советы по вложениям и наиболее выгодным ценным бумагам. Будь у меня деньги, чтобы инвестировать, я бы уже, наверное, разбогатела.
Выходит, что Джеффри Фир, генеральный директор, выступает еще и в роли финансового гида.
— Большинство корпоративных воротил думают только о себе, — сказала я. — Стоит вспомнить по «Энрон», Мейдоффа и прочих. [40]
— У нас в «Хай-Дате» было по-другому. Но все перевернулось с того дня, как приняли этих стажеров.
— А потом заявилась я и наткнулась на тело Кена.
— И Марси спрыгнула с балкона. А теперь взорвалась машина Джеффа. Возможно, вам удастся найти в этом какой-то смысл, но мне это не по силам.
Я встала, собираясь уходить.
— Спарки, похоже, я тут угодила в осиное гнездо. Уверена, что кто-то из сотрудников «Хай-Даты» намеренно повредил мне тормозной шланг на прошлой неделе. Кто-то старается выпроводить меня отсюда, и в свете последних событий я сомневаюсь, что Марси совершила самоубийство.
— Как? Боже мой! Подождите минутку, мисс Макгил! Вы считаете, что Джон Олсон, то есть Дэн Картон, мог… Что они с Марси были… Того досье на Марси у меня больше нет, но я вполне могу пересказать вам его содержимое.
— Так что там было? — подбодрила ее я, усаживаясь обратно.
— У нас имеется специальная телефонная система, отслеживающая все входящие и исходящие звонки. Благодаря ей мы знаем, кто на какой номер звонил и сколько разговаривал. Ну и наоборот, разумеется. Кофе не хотите?
— Нет, спасибо. Я знаю про такую систему, продолжайте.
— Так вот, я время от времени просматривала распечатки звонков и делала обзор для Джеффри. Он убежден, что любые данные должны проходить перекрестные проверки, поэтому Норман и я, оба мониторим распечатки. Я подметила, что за последние несколько недель с телефона Марси была сделана куча звонков в офшорные банки, а оттуда последовало соответствующее количество электронных переводов в местные банки, где у Марси имелись счета. А счетов за ней, как выяснила наша финансовая проверка, числится не менее десяти. А наша Марси, насколько мне сдается, не из породы бережливых.
Я подумала о стотысячном «порше», дорогой бижутерии и роскошно обставленной квартире на Лейк-Шор-драйв.
— Тут вы правы. Но Марси девушка умная — с какой стати ей делать такие рискованные звонки с работы?
— Возможно, она не подозревала о риске. О наличии в «Хай-Дате» этой системы знали немногие, и только я, Джефф и Норман имели доступ к распечаткам.
— Вы, кажется, говорили, что никто, кроме партнеров, не называет его Джеффом?
— Ну, я предусмотрительно не делаю этого на людях. Долгое знакомство дает определенные преимущества, не так ли? Я ведь работаю в компании с самого начала, когда они были просто Джефф, Кен и Ральф. Нормана Джефф привел много позже.
— Вернемся к телефонной системе, — направила я разговор в прежнее русло.
— Да. Так вот, как глава службы безопасности Норман рекомендовал приобрести эту систему. Джеффри дал добро, и я ее установила.
— И что Норман сделал с этими звонками?
— Норман не из тех, кого называют рубахой-парнем. Мы никогда не просматривали распечатки вместе, и он со мной ничем не делился. Но они с Джеффом могли обсуждать эту проблему. Я не…
Тут открылась дверь. Вошел молодой охранник, которого я видела вчера.
— Явился с докладом, как приказывали. Полицейские вывезли машину, но все еще работают на стоянке.
Он заметил меня, и рука его дернулась к кобуре.
— Вы!
— Мисс Макгил уже уходит. — Спарки пожала плечами и взглядом дала мне понять, что разговор окончен. — Проводите ее к лифту и помогите найти выход.
33
Всю дорогу до города я размышляла о том, о чем узнала и о чем не узнала от Спарки. Я не верила никому в «Хай-Дате» — за короткое время мне пришлось насмотреться на более чем среднее количество мертвых тел, и у меня не было желания увидеть еще одно.
Войдя в Консолидейтид-банк, я оказалась среди дымного хаоса. Даже по сравнению с утром облик здания сильно изменился. Полуразрушенные кирпичные колонны напоминали сюрреалистические сталактиты и сталагмиты, внешние стены были изрешечены грушей. Быстро меркнущий дневной свет сочился через зияющие дыры, мелькали сполохи ацетиленовых горелок. Сцена напоминала разбомбленный во время войны город. Кругом царили шум и деловитая суета. Гудели воздушные компрессоры, строчили отбойные молотки, механизмы скрипели и повизгивали словно испуганные дамочки.
На моих высоких каблуках идти было почти невозможно. Известковая пыль и выхлопы машин заполняли комнаты густым туманом, в котором чувствовался резкий привкус металлического озона от автогенов.
