Дарья Симонова - Пятнадцатый камень
Пока же итоги были только предварительные. Муази в довершении к своему книголюбию, заверила, что она вообще лишний раз из комнаты ночью не выходит. Тем более, когда гости. Что, мол, шастать как привидение, людей смущать. Лучше не видеть того, что тебе видеть не предназначено. "Какая мудрая позиция!" — чуть было не воскликнул Клим с досадливой иронией. Как раз теперь извечное любопытство особ приближенных (причислить Муази к слугам язык не поворачивался) было бы очень кстати. Что же скрывает дражайшая домоправительница?
Тем временем юсуповская команда перетекла в гостиную. Логично: в ней тоже был телевизор, впечатлявший необъятным плоским экраном. Футбол подошел к концу, и усталые спецы перешли к серфингу по каналам. Боковым слухом Буров уловил, что некто из них хотел посмотреть новости, а его коллега — бокс. Клим не осуждал их за профессиональное безразличие, но отметил, что Муази слишком много вокруг них суетится. Если учесть, что здесь не слишком жаловали Алима… Но подозрительные мысли Клим оставил себе "на закуску", пока же рассеянно пялился на мельтешение кадров. Бокса он так и не дождался, зато успела «приклеиться» одна мелодия. Он уже поднимался наверх в поисках Дольской, когда нимфеточный девичий голос встрял со знакомой песней на французском, кажется, — Клим в нем не силен. Вот Ида — она, кажется, немного разбиралась в романских языках…
Глава 12. Григорий Сковорода и тайна Муази
Она уже шла навстречу, кутаясь в свой необъятный зеленый шарф-палантин. Нельзя сказать, что увидев своего бывшего любовника, она просияла, но тем не менее на ее лице отразилось нечто вроде оправданного ожидания. Она не просто согласилась «поболтать», как скромно выразился Клим, — она "давно хотела поговорить". Вчера они были отстраненно милы друг с другом, а теперь Ида была готова опереться на мужественное плечо. Памятуя о прошлом, Клим не слишком торопился предоставлять импульсивной даме точку опоры и отметил про себя, что Дольская устремилась к нему не раньше не позже, а именно в самый удобный для разговора момент. Ручаться за четко выстроенный "план допроса" было нельзя, но, во всяком случае, Буров примерно знал, в какое русло направит беседу, и…успел соскучиться! Драматичного разрыва между ними не произошло, после своего исчезновения Ида оставила терпкое послевкусие, — по таким особам, которые не успели основательно испортить жизнь, но обогатили ее палитру, всегда немного тоскуешь… Словом, Дольская в свойственной ей манере появилась вовремя! Весьма редкое качество для современных девиц, и речь, упаси боже не о банальной пунктуальности, а о телепатическом чутье…
Пока Клим углублялся в мысленные лирические пассажи, Дольская одурманила его своим парфюмом (миндаль не миндаль, но горечь у него завлекательная!) и привела к порогу той комнаты, где Буров скоротал ночь.
— Мои апартаменты заняты, там Лиза куксится. Ее ж теперь никто не любит! — не без томного торжества произнесла Ида, по-хозяйски устроилась в кресле и из-под ее накидки появилась изящные темно-бордовые коготки, которые держали силину любимую фляжку. — Угощайся, это меня Эля снабдила переходящим символом неувядающего похмелья. Люблю эти сосуды, что-то в них есть патриархально-шпионское… — и тут же, нахмурившись, перескочила на другую тему. — Я давно хотела тебя найти. Жаль, что это получилось именно теперь…
— Видимо, плохо хотела. Ты давно приятельствуешь с Нонной? Могла бы сто раз со мной встретится — при твоей-то изобретательности…
— Но я понятия не имела, что ты и есть тот самый Клим! При мне они упоминали тебя только один раз, и Сильвестр сказал, что…
— Подожди, Ида. Я не стремлюсь узнать, что обо мне говорят в мое отсутствие, и это положительно сказывается на самочувствии. Скажи лучше, зачем ты меня искала.
— Давай сначала немного выпьем. Смажем шестеренки! — и Дольская одновременно просительно улыбнулась.
Буров понял, что она врет: вероятно, Ида прекрасно была осведомлена, о каком Климе идет речь. И не особенно удивилась, когда увидела его вчера в числе гостей. А что касается ее «алкогольного» предложения, так оно не вызывало восторга: в этом доме слишком комфортно выпивалось и закусывалось, так что реальность была всегда готова уйти из-под пяток. Но превращаться в нетвердо стоящее на конечностях подобие Гогеля Собакина в планы не входит. И уходить от темы разговора тоже, хотя уже понятно, что наметки заготовленного Климом сценария "Как я буду выводить на чистую воду Иду Дольскую" пошли прахом. Буров осторожно отказался от первого «дринка», пообещав присоединиться к ритуалу позже. Тогда Ида сделала обжигающий глоток, поморщилась и поведала, что жизнь ее пошла под откос, что ей уже много лет, а она все девочка на побегушках без семьи и без дома на холме.
— Помнишь, как ты говорил, что, если я захочу, у меня будет дом хоть на капитолийском холме?
— Нет, не помню. Когда ты этой ночью легла спать, и кто в это время еще бодрствовал? Вот это хорошо бы вспомнить.
— И не проси. Я знаю, как это важно, но я никого не видела, когда уходила спать. Но ведь это не значит, что все спали, правда?!
— Не значит, но вспомнить придется. Из тех, кто припозднились, тебя никто не видел. Скажем, я отчалил в эту комнату в районе пяти утра, Эля где-то с пяти до шести, ближе к утру поднялся похмельный Собакин. Вот эти ориентиры тебе как-то помогут?
— Нет. Я ни Элю, ни Собакина не видела. Честно.
— А Тимура?
— Они разговаривали с Ромой, потом он уехал.
— Тогда другой вопрос: когда я уходил спать, я видел, что вы оба с Квасницким сидите в верхней одежде. Ты хотела уехать вместе с ним?
Ида все это время отвечала четко и быстро, всякий раз поднимая на Бурова свои, как она их уничижительно называла, болотные глаза. И почему только представители рода человеческого так тотально подвержены магическому воздействию, которое производят обыкновенные органы зрения? Ведь восприятие прочих частей тела, как ни крути, дело вкуса. Кроме того, идеальные пропорции габитуса все же не могут вызвать глубокого доверия к их обладателю. А глаза могут. Некоторые глаза. Вечный неразгаданный трюизм.
— Нет, конечно, — усмехнулась Дольская после краткой паузы. — Я просто хотела с ним покурить, перед тем, как он уедет.
— Но курить можно было и в гостиной, вчера уж точно!
— Какой же ты прагматик! Хотелось проветриться, вот и все.
Клим вздохнул: чукчи неграм не понятны! Ему бы совершенно не хотелось отмачивать плоть в октябрьской промозглой ночи.
— Тебе известно, куда и к кому отправлялся Роман?
— Нет. Сказал, что поехал зажигать в центр. Что ему тут надоело. Он вообще не любит домашние вечеринки. Тем более, в таких разношерстных компаниях.
— А какие же компании он любит?
— Он непоседа. Предпочитает, насколько я его знаю, шляться по клубам. В общем, чтобы без старперов, молодежненько, — Ида сделала глубокий глоток, горько выдохнула и потребовала, чтобы они пошли покурить.
— Ты все еще много куришь. Ради семьи в доме на холме надо курить меньше. Тем более, если не хочешь оставаться девочкой на побегушках.
Кто это тебе сказал! — фыркнула Ида и вся напряглась от полемического азарта. — Вот ты всегда любил поучать и разводить бытовую философию. Терпеть не могу! Ты не находишь, что для поп-философа у тебя слишком простая фамилия!
— А какая фамилия должна быть у философа по-твоему? — улыбнулся Клим.
— Сковорода, например! — язвительно выпалила Ида. — Или Подорога.
О, не будем вторгаться в тонкие сферы. Осторожней с этими господами, ты совсем не знаешь, о ком говоришь. Приставку «поп» вообще лучше опустить, ведь каждый вкладывает в нее свой оттенок. Мне вот что любопытно: тебя послушать, так Роман не жалует старшую возрастную группу. Но по моим наблюдениям он прекрасно ладит, например, с Нонной. И с Силей, само собой…
— Это другое, неужели ты не понимаешь! Он тут скорее по долгу службы.
А мне казалось, что они с Силей и Тимуром друзья закадычные…
— Сомневаюсь. Если честно, я не слишком вникала в их отношения, — сказала Ида равнодушно.
Чуть более равнодушно, чем следовало бы. Ведь она умудрилась вклиниться в эту компанию куда основательней, чем это свойственно рядовому сотруднику отделочной конторы. Или Клим отстал от жизни?
— Правда, что твоя фирма получила заказ еще и от Тимура, в связи с чем он пригласил тебя в дом своих родителей?
— Нет, это только обсуждалось… — слегка удивленно ответила Ида. — И вообще это Маргарита предложила.
— А как тебя вообще угораздило попасть в…интерьерную клоаку? — Буров намеренно изобразил пренебрежение, дабы вызвать негодующий подробный ответ. Но Ида и бровью не повела:
— За это хотя бы платят. — Дольская потянулась по-кошачьи и зевнула. — И, скажу тебе честно: гуманитарное образование приводит к отсутствию денег и здоровой личной жизни. Потому я решила переквалифицироваться в управдомы. Да и коллектив у нас приличный. Мы занимаемся созданием… — и тут последовало подробное перечисление услуг конторы, в которой Ида совмещала должности специалиста по рекламе и менеджера.
