И про любовь тоже - Марина Владимировна Болдова
— О чем она тебе рассказала? О медальоне упомянула?
— Да. Собственно, она для этого и пришла — рассказать, что знает, у кого медальон с фотографиями моих родителей. Мол, если я захочу им завладеть, флаг мне в руки… Вообще с адюльтером Киры Нестеровой и Иона Мельцера история довольно странная. Жена Иона знала об этих отношениях, более того — никак не препятствовала встречам. Не знаю уж, по каким причинам этот брак не распался, но любовный треугольник существовал довольно долго, вплоть до смерти Киры. Даже не треугольник, квадрат получается — была там замешана еще одна сторона — женщина, армянка, тоже влюбленная в Иона.
— Зоя Томерян, — перебила Кира.
— Ты в курсе… А знаешь, что они когда-то дружили — Зоя, Кира и Катя? Несмотря на то, что Зоя была много старше подруг. Дружба была детской, но позже судьба вновь свела Зою и Киру. Но уже как соперниц.
— Катерина Алексеевна не рассказывала, как познакомились Ион и Кира?
— Это была случайная встреча. Обе пары — Зоя с мужем и Ион с женой гуляли в парке. Со слов Муравиной, первой заметила Киру Зоя. Окликнула ее и познакомила с остальными. Якобы Кира и Ион почувствовали тягу друг к другу с первых минут. Поняла это и Зоя, давно влюбленная в друга мужа. Но что она могла сделать? Поначалу, конечно, Кира и Ион скрывали свою связь. Потом все открылось, но на свет появилась я, а через несколько лет у матери обнаружили хронический лейкоз. Муравина утверждает, что Ион был с ней до конца.
— Мужественный поступок!
— Ну да… только меня он так и не признал, в детский дом ни разу не пришел! А потом, когда мать умерла, я уже жила в семье Ивановых.
— А медальон? Как он попал к Зое?
— Она его просто украла. Это случилось перед отъездом Орловых за границу. Муж Зои отправился служить в группе советских войск в ГДР. Как утверждала Муравина, Кира просила найти медальон, чтобы передать мне. Зачем он мне был тогда нужен? В детдоме, куда эти двое, мои родители, меня сдали?
— Мама, а сейчас-то он тебе зачем? — пристально глядя на мать, спросила Кира.
— А вот об этом тебе знать необязательно, — усмехнулась та.
Глава 17
— Кира Владимировна, конечно, то, что вы рассказали, очень интересно, но этот рассказ к делу не пришьешь, — строго произнес Родионов и посмотрел на Арканова. Тот лишь пожал плечами.
Они сидели в кабинете следственного комитета, куда Кира попросила ее отвезти после визита в библиотеку. Вышла она от матери хмурая, сразу же села в машину и молчала всю дорогу. «Ничего нового не узнала?» — осторожно спросил Макс, но удостоился лишь неопределенного кивка. «Ладно, потерпим», — решил он, прекрасно зная характер подруги — выпытывать что-либо у Киры не имело смысла, в этом отношении она была кремень.
Вот и сейчас он чувствовал, что она что-то скрывает.
— У меня есть запись. — Макс с удивлением наблюдал, как из своего рюкзачка Кира достает миниатюрный диктофон.
— Добытая незаконным путем. Арканов, куда смотрел? — повернулся к нему Родионов.
— Он ничего не знал! Я же одна к ней зашла! — вступилась за него Кира, а Макс лишь развел руками.
— Ладно. После очной ставки с Ольгой Аркановой, то есть Масловой, Денис Шнуров дал признательные показания по убийству Лазарева. Пытался доказать, что это была самооборона, то есть Лазарев первым на него напал с ножом, а он схватил то, что попало под руку — узкий ремень, — и задушил противника. Силой вашего брата, Кира, бог не обидел. Но Маслова показала, что Шнуров вошел в комнату уже с ремнем в руках и сразу набросился на Лазарева, так как тот назвал его по имени. С ее слов, дальше Шнуров угрозами заставил помочь ему отнести тело в лес. Маслова утверждает, что сама она не узнала в Шнурове того пацана, который двенадцать лет назад участвовал в ограблении. Как бы то ни было, Шнурову уже грозит сто пятая.
— А в убийстве деда и отца Игоря Муравина он не признался?
— Нет. Но уже собрана доказательная база, так что его добровольное признание может учесть суд. Но Шнуров молчит. А нам пока неясен мотив.
— Так медальон же! — кивнула Кира на лежавшее перед Родионовым украшение.
— Сама по себе вещь ценности небольшой, убивать из-за нее…
— Мать тоже отказывается внятно объяснить, зачем он ей именно сейчас. Она могла получить его у Зои Томерян давно. Катерина Алексеевна Муравина оставила матери ее ереванский адрес еще в двенадцатом году. Она узнала его у Армена в день твоей свадьбы, Макс, — повернулась Кира к Арканову. — Она тогда впервые была в его кафе.
— Да он и открылся буквально накануне. Значит, она зацепилась за знакомую фамилию…
— Да, и спросила у Армена, нет ли у того родственницы Зои Томерян. Видимо, тетя Катя не стала звонить сама.
— А как Муравина нашла вашу мать, Кира? Ведь ее удочерили, и существует тайна рождения.
— Я только сейчас поняла, что тетя Катя увидела во мне Киру Нестерову! Точно, как и Зоя Оганезовна! Но как же она смогла скрыть эту информацию от деда? И почему?
— Может быть, он был в курсе? — предположил Макс и тут же засомневался — зная Бранчевского, поверить в то, что тот так долго держал в неведении Киру, было трудно.
— Нет, он точно не знал! А вот бабушка Тамара… так и есть — вот что за секреты были у тети Кати и бабушки от деда! Они при нем упомянули как-то армянскую девушку. Мы с дедом вчера пришли к выводу, что речь шла о Зое Томерян.
— Да, друзья мои, история… Но она никак не приближает нас к поиску мотива для двойного убийства. Все, идите. Скоро допрос Шнурова.
— А мы можем… поприсутствовать?
— Кира, на выход, — дернул ее за рюкзак Арканов.
— Нет, Кира Владимировна. И к матери не нужно больше наведываться. С ней уже беседуют в соседнем кабинете.
* * *
Кира вошла в квартиру и сбросила рюкзак с плеча на пол. Двумя движениями скинула мокасины. Поймав удивленный взгляд Арканова, виновато улыбнулась.
— Устала я, сил нет! И есть хочу, — слабо попыталась оправдаться Кира и отправилась прямиком на кухню.
— Кира, телефон на тумбочке мигает! — догнал ее на пороге кухни голос Макса. Дед
