Смерть и креативный директор - Рина Осинкина

– Ты хоть понимаешь, что придумала чушь? Полную чушь придумала, понимаешь?! – сорвался Коновалов.

Она встала, чуть не опрокинув табурет. Плюха, который расселся возле ее ног в позе сфинкса, и прихвативший клыками табуретную ножку, приноравливаясь погрызть, вскочил на лапы и возмущенно тявкнул.

– Отказываешься, значит? – звенящим голосом спросила Олеся.

– Соглашаюсь, – процедил Коновалов. – Адрес давай, куда ехать.

Изгородь из кованных чугунных вензелей впечатляла, как и художественного исполнения ворота с калиткой. Створки ворот тоже были ажурные, и вкупе с забором ясно давали понять, что скрывать от трудового народа хозяину особняка нечего, смотрите и любуйтесь, сколько хотите.

Но отыщешь ли пролетариев в коттеджном поселке Ново-Рогачево? Если только местную челядь в расчет принять: садовников, экономок, водителей. А также курьеров различных доставочных служб. Да воспринимают ли здешние поселяне перечисленных лиц за существ, себе равных?

Поймав себя на желчном сарказме, Олеся устыдилась. Завидовать – себя не уважать. К тому же, чувство это малоконструктивно, и изматывает носителя до полного обнуления психических сил, лучше им не увлекаться.

– Ну, нифигасе, – произнес Коновалов, прежде чем нажать клавишу на коробочке видеодомофона на левом опорном столбе калитки, открывающей доступ на территорию михеевского поместья.

Вскоре из динамика донеслось:

– Кто вы любезнейший, и зачем?

Макс хмыкнул и ответил:

– Майор полиции Коновалов, служба внутренних расследований. По расследуемому делу к гражданину Михееву.

После чего извлек из кармана куртки карточку удостоверения и поднес ее к объективу.

– Если у вашего ведомства остались ко мне вопросы, вызывайте повесткой!

– А ордер на обыск чтобы оформили, не хотите ли? – язвительно поинтересовался Коновалов.

Последовала пауза.

– Имя вашего непосредственного начальника и его служебный телефон, – требовательно проговорил из динамика баритон, и Коновалов подчинился, назвав и то, и другое.

Что касается Олеси, то она не могла сразу прийти в себя от неожиданности: надо же, а ее мент оказывается при чинах, и не простой, а за своими шпионит.

С другой стороны, пригляд за эцилопами тоже должен быть, чтобы от безнаказанности не распоясывались. Может, и не очень благородная у ее рыцаря работенка, зато безусловно полезная.

– Номер не отвечает, – злорадно донес динамик через небольшой промежуток времени.

– Сегодня суббота, – напомнил собеседнику майор. – Можете зайти на сайт управления и связаться с дежурным. Мы не торопимся.

– А кто с вами?

– Представительница регионального отдела по правам человека. Еще вопросы? Или вы зачем-то время тянете?

– Минуту. На сайт загляну. По вашему совету.

– Вы пока ворота откройте, я машину загоню.

– Рядом с домом парковка, – быстро отозвался домофон, после чего замок калитки клацнул, впуская посетителей.

Заглядывать на эмвэдэшный сайт хозяин дома, судя по всему, передумал.

Мужчина в спортивном костюме – белом, с сине-красными лампасами – ждал их на веранде, облокотясь на резной парапет. Увидев парочку, идущую по дорожке, распрямился, белозубо улыбнулся, легко сбежал по ступеням, вытянув ладонь для рукопожатия.

«Видимо, чтобы проявить себя демократичным-таким-демократичным», – подумала Олеся и искоса посмотрела на спутника, предположив, что тот думает примерно так же. Или: «Какие вы, министерские, все простые, е-мое. С ментом за ручку здороваетесь».

«А отчего это ты, голубь, так лебезишь? – думал на самом деле Коновалов, протягивая пятерню в ответ. – Неужто рыло в пуху? Или спохватился, что долго не впускал, ситуацию по ходу исправляешь?»

– Михеев Аркадий Михайлович, – проговорил хозяин особняка, представляясь. – Хотя, вам это известно. Можно просто Аркадий.

– Майор Коновалов, – ответил Коновалов.

Михеев понимающе кивнул – надо же, ничем не смутишь чиновника, – и повернулся к Олесе, сложив губы в светской полуулыбке, в которой, однако, ей почудилась ирония. Олеся, помедлив, протянула ему руку, следуя этикету. Чиновник пристально взглянул ей в глаза и осторожно сжал ладонь «сотрудницы СПЧ» в своей.

– Звягина Олеся, – стесненно произнесла та и, по примеру главного в связке, тоже ничего не добавила. Хотя главным Макс ненадолго.

Она украдкой на него посмотрела. Физиономия Коновалова сделалась сурово-насупленной.

«Вошел в образ. Видимо, он всегда такой при исполнении» – решила на его счет Звягина, после чего обратила вороватый взгляд на чиновника.

Но он заметил и мимолетно улыбнулся, и это было ужасно!

Аркадий Михеев лицом был так хорош, что хотелось что-нибудь предпринять, лишь бы его не видеть. Например, зажмуриться. Или брызнуть на его физиономию зеленкой.

Темный брюнет с белой матовой кожей и ярко-синими глазами в обрамлении черных ресниц, поджарый, подвижный, но не суетливый – был бы роковым красавцем, кабы знал себе цену. Но, кажется, ее-то он и не знает, судя по мягкой улыбке и тихому голосу.

Или Олеся чего-то не понимает. Возможно, это и есть высший пилотаж для ловеласа и сердцееда.

– Пройдемте в помещение? – пригласил хозяин официальных лиц, окрасив предложение вопросительной интонацией и сделав плавный жест рукой в сторону веранды.

Угрожающим тоном Коновалов произнес:

– Пожалуй, пройдемте.

Но Олеся повернулась к нему и сказала:

– Господин майор, благодарю, что проводили. Дальше я справлюсь сама. У вас дела срочные, я помню.

Ну, уж нет. Никуда он не уйдет. Этого хлыща в лампасах Макс уже ненавидел.

Масляными глазками на Олеську смотрел, прыщ холеный, а та и растаяла, овца дурацкая. Ручку ей чуть ли не поцеловал – Коновалов приметил. Ах ты ж сволочь министерская!.. Будет тебе сейчас разговор с представителем власти, мало не покажется.

– Мои дела – закон защищать, если вы забыли, уважаемая, – проговорил он неприязненно, а для Михеева добавил сухо: – Где мы можем поговорить?

Тот, если и струхнул маленько, удар держал и виду не подал – школа, выучка, любой правонарушитель позавидует.

Он провел визитеров верандой в просторный холл – Олеся, осмотревшись, поняла, насколько хорошо обрисовала интерьер Татьяна, – и указал рукой на арочный проем в гостиную.

– Если не возражаете, я сначала с персоналом поговорю, – отклонила приглашение Олеся. – Поступил сигнал, что сотрудники полиции вели себя некорректно при опросе свидетелей.

– С персоналом? – несколько растерялся Михеев. – А кого именно вы имеете в виду, дорогая Олеся Звягина?

Она имела в виду повара по имени Николя, но сказала иначе:

– Ну, кто-то ведь занят для вас стряпней и прочим всем? Или вы сами сосиски отвариваете на ужин?

– Ха-ха-ха, – оценил юмор хозяин дома. – Но и сосиски, поверьте, прекрасная пища.

– И макарошки? – язвительно поинтересовалась Звягина. Ей хотелось дерзить.

– Естественно. И макарошки. Я провожу вас, сударыня. Это на втором этаже, пройдемте.

– На втором? – удивилась Олеся, памятуя, что кухня на первом, вот же она! Но возражать не